Право на личное счастье - Лара Серохвост
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Анита уходила медленно, равномерно покачивая бедрами. Пусть посмотрит, какая достойная жена ему досталась. Мудрая, рассудительная и безумно женственная! Ему, алкоголику!
***
Радость – слишком редкое событие в жизни Аниты. Хотелось схватить ее и присвоить, чтоб она осталась в памяти навечно. Лучший способ запечатлеть – поведать о произошедшем. Но кому? Знакомым не расскажешь, вокруг Аниты сплошняком сплетники крутятся. С группой йоги тоже не поделишься, учитель должен быть недоступной и таинственной фигурой. Маэстро неделю ждать до следующего понедельника. Снова остается Лара.
В начале разговора следует прояснить настроение подруги. Как же дико Анита устала бесконечно подстраиваться под людей! У Лары расположение духа проверь, к мужу ласково подойди, ко всем свой подход отыщи. Приходится из кожи вон лезть, чтобы контакт надежным сформировать. Только к Аните почему-то никто путей не ищет, доверие не завоевывает. Скинули всю ответственность за поддержание отношений на нее и наслаждаются жизнью.
Бодрый голос Лары выдернул Аниту из раздумий:
– Привет, Анни! Здорово, что позвонила. Я соскучилась по средиземноморской путешественнице. Сказывай!
– Сначала про себя расскажи. Как ты?
– Ну… – Лара замялась на секунду, затем стремительно выпалила, – Я похудела на два килограмма за неделю. Представь, какая радость!
Анита буквально взвыла, не такого начала беседы она ожидала. Самодовольная хвастунья выверенным ударом испортила лучезарный настрой Аниты. Ведь подруга прекрасно знает, как Анита переживает по поводу собственного веса, придержала бы язык. Не-а, тянет ее выпендриться, дескать, она лучше и красивее.
– Везет же некоторым! Мне два месяца пришлось бы без еды жить ради сброса трех заветных килограммов. Переживаю, что толстею, а сделать ничего не могу. Стыдно из-за собственного вида, даже в зеркало больно глядеться. А уж когда поблизости тощие объявляются, хоть сквозь землю проваливайся. Наташка на курсах с беседами лезет, стоим с ней рядышком, а мне кажется, все смотрят на нас, сравнивают и видят мою уродливость. Она – ухоженная королева, и я… так себе, обычная, «ни рожи, ни кожи».
– Анни, понимаю твои чувства, но слушать больше не могу. Почему ты мне постоянно жалуешься? На вес, на стыд, на внешность.
– Мы близкие люди, кому еще рассказывать о наболевшем? У меня только ты из друзей, – недоумевала Анита.
– Ты ведь пошла к психологу, чтобы с этой проблемой разобраться. Сколько уже работаете? Три месяца. Что там со стыдом, опустошенностью, сравнением с другими? – выпытывала дотошная подруга.
– Маэстро сказал, что пустота возникла как симптом адаптации к новой культуре. Года через три пройдет, – ответила Анита.
– Подожди! Ты мне жаловалась на пустоту задолго до переезда, практически с первого дня дружбы. При чем тут адаптация?
– Не знаю, так специалист считает. Наверное, ему виднее, – выкрутилась Анита.
– Очень странно. А что со стыдом порешали? – Лара приступила к допросу.
Анита утомленно вздохнула. Громко, чтоб подруга услышала и вовремя остановилась.
– Я с психологом текущие проблемы обсуждаю, до стыда руки не дошли.
– Какие текущие проблемы? – Проигнорировала «вздох» Лара.
– Не хотела тебе говорить. Лео у меня пьет. Мы с Маэстро выявили третью стадию алкоголизма.
В трубке раздалось знакомое хрюканье, следом послышался заливистый хохот. Громкий и наглый.
– Что смешного?
– Прости, Анни, но я вынуждена спросить. Ты сама, часом, не принимала спиртного сегодня? Может, покурила? Или воздух у вас в Куопио дурманящий? С чего вдруг у Лео третья стадия обнаружилась?! – выдала нахалка.
– Ты издеваться изволишь?! Я душу открываю, о беде рассказываю, а тебе весело. Спасибо за поддержку!
– Извини, Анни, но я услышала настолько невероятное предположение, что не совладала. Конечно, алкоголизм – болезнь серьезная. У папки третья стадия была, так он дома не ночевал сутками, иногда неделями, валялся пьяный на улице в придорожной канаве. Приду со школы, то колечко золотое пропало, то телевизор ноги сделал. Мать злющая на нас, детях, отрывается, дескать, из-за нас отец пьет. В общем, отец полностью деградировал, семья жила в аду. А что Лео такого подозрительного делает? Третью стадию ведь за мелкие проступки не дают, ее все-таки заслужить надо, – грустным голосом закончила речь Лара.
– Каждую пятницу два с половиной литра сидра принимает. При контактах с отцом напивается до безобразия, – начала перечислять Анита.
– Бедняга, трудно ему выдерживать родительское пренебрежение. И что?! Это третья стадия?
Дотошная подруга планомерно загоняла Аниту в угол. Неймется ей прояснять всякую деталь! Вот бухгалтерская душонка, лишь бы докопаться до каждой мелочи!
Отвечать с очередным вопросом становилось все труднее, Анита задыхалась. Лучшая стратегия – лишить Лару топлива, придержав информацию.
– Я не могу тебе подробностей рассказать, слишком личное. Однако раз нарколог постановил, то так оно и есть. Муж совсем себя не контролирует. Повезло ему, что для помощи законная супруга имеется. Я сообщила Лео прямо, что у него третья стадия, ему уже нельзя деньги доверять. Поэтому финансами управлять должна я, банковские карты и наличку следует передать мне.
– Ого! Я все-таки сомневаюсь, что у Лео последняя стадия. Может, от силы первая, не более. В голове не укладывается… Я, конечно, видела его всего дважды, но в ваш приезд месяц назад он выглядел вполне здоровым, заботливым и ответственным.
Лара продолжала настаивать, что ее впечатление от трезвого Лео единственно правое. Подругу не волновали ни ежедневный опыт жизни Аниты с мужем, ни диагноз врача-специалиста. Уперлась коза рогом и желает драться. Что поделаешь в такой ситуации?! Придется сдачи отвалить.
– Любишь ты, Ларчик, без оснований свое мнение проталкивать. Давай тогда организуем совместную встречу с Маэстро, пусть он тебе разъяснит выводы. Скажем: «Вот! Лара сомневается, что вы профессионал и знаете наркологию. Докажите-ка ей!»
– Зачем ты хочешь нас лбами столкнуть? – взвилась подруга, – Чтобы мы бились и доказывали тебе, кто из нас прав? А ты судьей выступала! Анни, не дури меня. Я знаю, что психолог делает выводы на основании слов пациента, он не экстрасенс.
– Раз мне ты не веришь, давай спросим Маэстро, чего такого я ему наговорила.
– Ничего не надо! – раздраженно отказалась Лара.
– Замечаю я за тобой, Ларчик, последнее время странную тенденцию портить мне настроение. Что тебе ни скажи, везде я вру или преувеличиваю. Как с тобой общаться после такого, ты не подумала?
Анита умолкла. Лара шумно дышала в трубку. Анита выжидала, пока подруга охладится тишиной и опомнится, совсем границы дозволенного потеряла.
Снова Анита из-за стремления к гармоничному окружению думает о нуждах других, а из-за миролюбия угождает им. Держит себя в руках, чтобы дать собеседникам шанс сохранить отношения с ней. А ведь так хочется наорать на
