Тайны Беларуской Истории. - Вадим Деружинский

Незнание истории своего Отечества (тесно связанное с категорическим нежеланием знать ее) неизбежно влечет сегодняшние ошибки. Помимо невежества, негативное отношение к БНР стимулируют конъюнктурные политические соображения. БНР отвергают еще и потому, что ее символы некоторые наши политики — с подачи восточных «заклятых друзей» — объявили «символами современных националистов». Но история народа не принадлежит ни националистам, ни коммунистам, она объективно существует сама по себе.

Никаких «коллаборационистов» в БНР не было. Крайне несправедливо вешать ярлык «предателей» на наших прадедов, создавших БНР. Никого они не предавали, а всего лишь пытались создать независимую Беларусь. В этом смысле БНР — предшественница нынешней РБ. У одной матери всегда рождаются похожие дети.

Пример Финляндии.

В 1991 году 14 республик СССР провозгласили свою независимость от России и начали строить национальные государства.

В феврале 1917 года, после распада Российской империи, у ее народов тоже появилась такая возможность. Ею воспользовались финны, эстонцы, латыши, летувисы, беларусы, украинцы, поляки, грузины, армяне, азербайджанцы, тувинцы… Но только одной Финляндии удалось не попасть снова в когти Москвы. Она отстояла свою независимость в трудной войне против СССР, развязанной Сталиным в ноябре 1939 года. Между тем Москва уже приготовила финнам коммунистическое правительство из своих марионеток во главе с Вильгельмом Куусиненом, новое название — Финская ССР, а также места в концлагерях для 100 тысяч «белофиннов».

В царской России «страна Суоми» (Финляндия) почти не имела промышленности, половину ее территории занимали леса, дальше шла тундра. Она была идентична с соседней Карелией и по этническому составу населения, и по уровню жизни. Но сегодня разница между ними огромна: средняя заработная плата в Финляндии в 25 раз выше, чем в Карелии, а ветераны советско-финской войны получают ежемесячную пенсию 1500 долларов. 90 лет независимости сполна показали значение этого фактора.

Финны уверены, что жизненный уровень населения Беларуси сегодня был бы выше, чем у них, если бы беларусы в 1918—19 годах смогли отстоять свою независимость. Возможно, это так. Но сделать это было чрезвычайно трудно, не случайно все российские колонии, которые обрели независимость в 1918 году, через два десятка лет снова ее утратили. Все, кроме финнов. Случайность, позволившая увидеть конечный результат.

Балансы сил.

В эпоху империй не оставалось места для небольших самостоятельных государств. Даже крупные федеративные объединения типа Речи Посполитой становились жертвами хищных монстров Европы, когда они вступали в сговор. Речь Посполитую в три приема разделили между собой Россия, Пруссия и Австро-Венгрия.

Такая практика — раздел стран по сговору соседних хищников — неоднократно осуществлялась и позже. Например, в 1938 году Германия предложила Польше участвовать в разделе Чехословакии, чем Польша с удовольствием занялась, присвоив себе часть чешских земель. А через год уже саму Польшу поделили между собой Германия и СССР.

Польша в период 1919—1939 годов, несмотря на сравнительно скромные размеры (6-е место в Европе), по мнению многих историков, была государством с имперской идеологией. «Белая» Польша и «красная Россия» в марте 1921 года, как хищники, поделили между собой Беларускую Народную Республику. «Великая Польша» присвоила себе Западную Беларусь (бывшие Виленскую и Гродненскую губернии, часть Минской), а РСФСР — Витебскую, Могилевскую, Гомельскую и Смоленскую губернии, которые она упрямо не желала возвращать беларусам. Смоленщину, где в 1917 году около 65% жителей составляли беларусы, Россия так и не отдала.

К лету 1919 года вся Беларуская советская республика ограничивалась половиной нынешней Минской области. Остальное у нее отобрали алчные соседи. Она выглядела на карте жалким огрызком: в 40 км западнее Минска — Польша, в 40 км восточнее — Россия.

Как Польша, так и Россия отвергали не только беларуский суверенитет, но даже беларускую автономию (напомню, что Ленин счи

тал «красную» Беларусь временным псевдогосударством — своего рода «буфером» между РСФСР и Польшей). Остается только поклониться беларуским политикам тех лет (и коммунистам, и эсерам, и либералам), которые путем различных интриг с троицей могучих соседей (включая Германию) смогли «выторговать» на короткое время независимость Беларуси, а затем обеспечить ее статус в СССР как союзной республики.

Могло быть еще хуже: нас могли «разрезать» на две части и переварить в своих «желудках» Польша и Россия. Как Польша переварила беларуский Белосток, Летува — Вильню, а Россия — Смоленск и другие регионы.

В 1918—1919 годах суверенитет Беларуси, равно как и существование беларусов как самостоятельной нации, находились под вопросом. Например, пятимиллионный народ русинов (Русь со столицей во Львове), который при разделе Речи Посполитой в 1795 году отошел к Австрии, в СССР не смог добиться даже автономии в составе Украины. Ему по сей день киевские власти навязывают чуждую речь и культуру. А ведь численность русинов (5 миллионов) сопоставима с числом беларусов, живущих ныне в Беларуси (8 миллионов).

Общая численность балтов в трех независимых странах (Эстонии, Латвии, Летуве) меньше численности русинов! А у русинов нет даже автономии. Потому что они не участвовали в политических процессах 1917—1918 гг., когда народы бывшей царской империи получили уникальную возможность для национального самоопределения.

Такова воля случая. Результат того, как «легли карты» политиков в определенной геополитической ситуации.

Геополитика Беларуси.

Пословица гласит, что когда паны дерутся, у холопов чубы трещат. Московия и Польша дрались между собой с конца XVI века, а полигоном этих войн всегда была Беларусь, и больше всех страдал от них беларуский народ. Какую войну ни возьми между Московией и Польшей, она на нашей территории шла.

Российские историки пишут: в Беларуси и Украине «поляки» не строили крупных архитектурных сооружений, мол, при них здесь начался застой. И объясняют это «гнетом поляков». Не было никакого «гнета» — шла перманентная война с Московией, затем с Россией. Не было ни сил, ни средств, ни времени на создание шедевров архитектуры.

От той эпохи в Беларуси остались только замки, действительно шедевры европейского фортификационного искусства. Беларуские крестьяне восстанавливали их после каждого очередного нашествия соседей с Востока (им вменили в обязанность ежедневно 4 часа работать в ближайшем замке после работы на своем поле). Да, польский сейм выделял деньги на восстановление беларуских замков и постройку новых. Например, на польские деньги беларусы построили Брестский замок, считавшийся одним из самых мощных в Европе (не путайте его с Брестской крепостью, построенной царизмом в 1830-е годы).

После войны 1654—1667 годов Польша отобрала у ВКЛ роль политического игрока с Москвой. Фактически она с тех пор превратила Беларусь в буфер между собой и Московией.

Увы, такова была цена за сохранение нашей государственности в составе Речи Посполитой. Если бы ВКЛ стало, подобно Украине, частью самой Польши, то поляки относились бы к нам намного бережнее. А пока мы обладали своим государственным лицом — нас били с Востока, и поляки прикрывались нами, как щитом. С тех пор мы стали заложниками своего геополитического положения…

Пушкин писал: «С кем быть Литве — извечный спор славян». Под Литвой он понимал Беларусь. А под славянами, которые «извечно спорят» — Московию (Россию) и Польшу. Пушкин даже не задумывался над тем, что литвинам-беларусам вовсе не хочется быть предметом «извечного спора». Да и какой народ пожелает быть игрушкой, которую рвут на части «извечно спорящие» соседи, отрывая у нее руки да ноги?

Одним словом, геополитическое положение Беларуси не способствовало созданию национального государства. Наоборот — оно препятствовало этому. Такова плата за роль «буфера» между полюсами враждебных сил. Остается лишь удивляться тому, что в польско-российских войнах не погибли вообще все беларусы и что «спорящие славяне» не превратили нашу страну в пустыню.

По расчетам демографов, если бы не войны Польши и Московии на территории Беларуси в XVII—XVIII веках, то сегодня ее население составляло бы 30—35 миллионов человек. Но главный урон даже не в этом. Детей можно родить, страну благоустроить — дайте только хотя бы трем поколениям людей прожить без войны. Главная наша беда — истерзанное сознание народа, который рвали между собой Польша и Россия.