За руку с ветром - Анна Джейн

– Я просто решил помочь твоей Маше самой себе доказать, что ты ей нужен. И ты ей реально нужен, – отозвался музыкант тем временем. Голос у него был как на многочисленных видео с интервью – неспешный, приятный, уверенный. Кей вообще обладал магией голоса.

– Я знаю. – Дэн обхватил меня обеими руками, и хихиканье сменилось необъяснимым, но восхитительным чувством нежности, таким сильным, что в носу защипало, а в уголках глаз вновь стали собираться слезы.

– Думаю, сейчас вам хочется остаться наедине. Могу проводить, отсюда вас без моего пропуска все равно не выпустят, – он вытащил из кармана своих классных штанов светло-золотой бэйджик – такой же, как у парня Кати и обладателя красных дред.

– Давай, веди, – согласился Денис, обнял меня за плечи, и мы с ним пошли следом за моим музыкальным кумиром. Странный он, конечно, но я в нем ни капли не разочаровалась! А после того как Кей пел для меня и помогал Лаки Бою, я стала не только слепо любить его как артиста, а еще и уважать, как человека – очень и очень необычного человека!

Мы проходили по закрытой зоне, предназначенной для артистов, мимо множества людей, живо и не без матерных заковыристых выражений обсуждающих, кажется, освещение, хотя, возможно, они говорили еще о чем-то важном; мимо музыкантов, часть из которых я узнавала, пребывая в исступленном восхищении; мимо гримеров, фотографов и журналистов; мимо всех тех, кто был посвящен в кажущуюся тайной закулисную жизнь, и сейчас я чуть-чуть приобщалась к этой тайне. А потом, к моему восторгу, мы прошли и мимо барабанщика Келлы, который, скрестив ноги, обутые в простые удобные бело-синие кеды, и прислонившись к деревянной перегородке ресторанчика, расположенного на этой закрытой территории и предназначенного для артистов, с мрачным выражением лица слушал кого-то по мобильнику. Взгляд его становился все более и более злым, и когда мы с ним поравнялись, ударник «На краю» так жестко заорал в трубку, что я, уже было открывшая рот, чтобы что-то сказать Дэну, чуть не шарахнулась в сторону.

– Да твою же мать! Ты! Ты меня достала! – закричал Келла в трубку, словно был католическим средневековым священником, а сотовый – коварным исчадием ада, которого нужно было изгнать в мир иной. – Хватит меня прессовать! Идиотка! Хватит! И не ори на меня! Что ты там сказала? Что? Я же запретил тебе говорить эти слова! – он тут же смачно выругался. – Так, еще раз повтори. Я сказал: еще раз все тихо и спокойно повтори.

– Келла, наш местный холерик и барабанщик, – пояснил Кей, глядя, не мигая, на друга. – Не бойтесь. Он не буйный. Просто ему не повезло в личной жизни.

– Наверное, очень, – задумчиво отозвался Дэн. Я тоже так подумала. Но так как от счастья разговаривать мне не очень хотелось, промолчала. Блин, я и Кея увидела (и услышала), и Келлу, и своего Дэнку нашла! Вот оно, счастье. Какие же странные формы оно принимает порою.

Голос Келлы вдруг резко стал другим: милым и заботливым. Кей поморщился, а я с интересом сумасшедшего уфолога, узревшего настоящего жителя Марса, смотрела на ударника, для которого существовал, видимо, только телефонный собеседник.

– Ну, прекрати, королева, прекрати, девочка моя, зайчик, медве… – тут Келла почему-то осекся. – Моя красавица. Ну и что, что к тебе приехала моя мама. Королева, она правда хорошая. Потерпи, я скоро к тебе вернусь. Нет, ты же знаешь, что сегодня я не могу. И завтра тоже… Тише-тише, королева моя, через два дня я буду дома. Черт, трубку бросила. Что, ухмыляешься? – рявкнул Келла, заметив взгляд Кея. – Это ты виноват, козел! У тебя-то подруга нормальная!

Солист «На краю» только покачал светловолосой головой – типа он ни при чем, но глаза его стали очень веселыми, как у человека, обожающего шутить – и шутит не очень обычно, а, скорее, с выдумкой и слегка пакостно. Нервный, как про него и говорили в Инете и в журналах, но явно прикольный барабанщик с силой пнул какой-то столб и вновь позвонил своему собеседнику, вернее, собеседнице.

– Слушай, малышка, Алина, что там с мамой? – спросил синеволосый Келла все тем же голосом хорошего парня, словно и не оравшего только что ни на кого. А затем он развернулся и пошел прочь, спокойно продолжая разговор.

Кей усмехнулся. Смерчик, который явно что-то знал о личной жизни Келлы, тоже позволил себе улыбнуться и сжал мое плечо.

– Бурундучок, – прошептал он мне на ухо. И я ослепительно ему улыбнулась. Наверное, было что-то в моей улыбке такого, что глаза у него вдруг сделались мечтательными. Может быть, не только он меня, но и я его умею гипнотизировать?

«Фея гипно», – сообщили довольные головастики.

– Идем? – взглянул на нас Кей, вновь и вновь с кем-то здороваясь и мало обращая внимания на нас.

Солист «На краю» сдержал слово, проводив нас до выхода, охраняемого усиленным отрядом полиции. На прощание он обменялся рукопожатием с Дэном.

– Мы будем на вашем выступлении сегодня, – пообещал Смерчинский, перед тем как покинуть территорию для артистов. С моего плеча руку он так и не убрал, и мне было невероятно приятно ощущать рядом с собой того, кто умудрился влюбить меня в себя и подарить самые счастливые минуты жизни.

– Какая честь, – слегка склонил голову Кей. – Спасибо. Так… приятно.

Он вроде бы не сказал ничего особенного, но я точно уловила в его голосе насмешку. Нет, он правда здоровский! Такие, как он, могут оскорбить так, что человек подумает, что его похвалили.

Смерч только хмыкнул.

– Мне пора. Пока, Маша, – мне на миг показалось, что со мной Кей уже когда-то прощался. Я очень вежливо сказала ему «До свидания» и добавила с замиранием сердца, что «Оригами» он сегодня исполнил просто невероятно. Музыкант кивнул, принимая это к сведению. Интересно, сколько раз в день его хвалят?

– Я сделал все, что ты хотел, – тихо сказал Кей Дэну на прощание. – И только потому, что он – твой друг. А я ему очень сильно должен.

– Понимаю. Я благодарен тебе.

– Я даже желаю тебе и твоей девушке удачи. И не забудь сказать нашему общему приятелю, – эти слова были сказаны Кеем не слишком добрым тоном, в котором явно была завуалирована неожиданная скрытая ярость, – что я больше ему ничего не должен. Пусть забудет обо всем.

– Без проблем, – осторожно кивнул Денис. – Да я смотрю у вас все серьезно.

– А как же, – без намека на улыбку и доброту в глазах взглянул на него Кей, и я точно для себя решила, что характер у лидера НК – ух какой непростой. – Кстати, передай ему, что я сделал его один раз, сделаю и второй. А к тому, что принадлежит другим, ему приближаться больше не стоит.

– Запомнил. Непременно передам. Слово в слово.

– Отлично.

Я большими глазами смотрела то на одного, то на второго. О чем это они? И что за мега таинственный друг? Прямо не друг, а неуловимый Фантомас какой-то местного разлива!

Спросить ни о чем я не успела – у знаменитого блондина зазвонил мобильник, и тот вынужден был откланяться.

– Да, Андрей. Не кричи. Что? Ну, на второй сцене была мини-импровизация, а не апокалипсис всея феста. Так, подожди, мне по второй линии звонят… Детка, я сейчас буду, прости, что ушел, я сейчас. Сейчас, не грусти, – с этими словами Кей широким шагом направился прочь, легонько кивнув нам на прощание.

Я обалдело проводила взглядом его высокую, спортивно сложенную фигуру. В голове уже ничего, совсем ничего не умещалось. Как так? Что это? Меня накачали хорошей наркотой, и я бодренько ловлю галлюцинации? Я запустила пальцы в волосы, пытаясь понять, что призошло.

– Жалеешь, что его не выбрала? – спросил со смехом Смерчик – со смехом счастливого человека.

– Ну, ты дурак. Нет, конечно. Нет! С чего ты так подумал? Не нужен мне никто, кроме тебя! – ответила я нервно, надеясь, что все же не сплю, и все, что сейчас происходит – реально. – Просто… это же был сам Кей! Он со мной разговаривал! Он для меня пел! А я даже автограф не попросила!

– Вот неприятность, – потрепал меня по волосам Дэн, а я опять обняла его, потому что мне было мало прикосновений, и я ясно поняла, что хочу гораздо большего, чем просто объятия. Я все-таки не ребенок, да и он тоже.

А еще… Мой! Он – мой. Не отдам. Никому. Даже за все золото этого мира. Потому что продать саму себя я не могу, а Денис – вторая часть моей души, а значит, и меня самой. И его прошлое меня нисколько не волнует – узнав его, я еще больше полюбила Смерча. Его настоящее интересует меня куда больше – мой мальчик, мой Дэйл должен быть счастливым, и я сделаю для этого все. А его будущее – это и мое будущее тоже, это наше будущее. Я взглянула в его глаза и поняла совершенно точно, что он думает так же.

– Ты точно меня простишь, милый бурундучок?

– Уже простила, – тихо-тихо отвечала я, и, несмотря на шум вокруг, Денис меня расслышал. – Это я должна была просить у тебя прощение. И за то сообщение, и за то, что игнорировала, и за Димку… И за то, что из-за меня тебя ранили…

– Кто тебе об этом сказал? – сдвинул он брови к переносице. Ящерка на его шее шевельнулась – так напряглись у него мышцы.