Венценосные супруги. Между любовью и властью. Тайны великих союзов - Жан-Франсуа Солнон

Когда в 1896 г. мадьяры отмечали юбилей захвата страны их предками, Сиси не стала прятаться. Она согласилась прервать отдых на Корфу, чтобы ассистировать на празднике Тысячелетия завоевания родины. Трижды Елизавета появилась на публике, но предоставила Францу Иосифу в одиночку председательствовать на бесконечных официальных приемах. Стройная фигура, облаченная в черное, покрытое морщинами лицо, спрятанное за веером — так выглядела Сиси, с 1889 г. носившая траур по сыну Рудольфу. Самоубийство эрцгерцога в Майерлинге в ночь с 29 на 30 января вместе с молодой любовницей Марией фон Вечерой потрясло до глубины души императора с императрицей и стало драмой для монархии.

Под влиянием матери Рудольф, либерал по характеру, разделял ее любовь к Венгрии, в которой он видел «прогресс и просвещение». Гибель его разбудила тревоги мадьяр, ведь новый наследник престола Франц Фердинанд, племянник императора, славился своей неприязнью к ним. Так что присутствие императрицы на торжествах 1896 г. грело венграм душу. Растроганные жители Будапешта приветствовали ее таким громогласным эльен[252], какого, по свидетельству очевидца, город еще не слышал. Потом скажут о «буре чувств, что поднялась у всех в душе». Императрица поклонилась в знак благодарности. Эльен повторилось. Лицо Елизаветы порозовело. Милая ее сердцу страна сумела утешить свою государыню. На мгновение. Императрица ушла, покинула город и церемонии, предпочтя одиночество. Франц Иосиф остался выполнять свой долг. Если Елизавету политика больше не трогала, то император Австрии свои обязанности, хочешь не хочешь, был обязан исполнять.

Спустя девять лет после трагедии в Майерлинге новое испытание выпало на долю пожилого правителя, которого и так судьба не щадила. Еще в 1867 г. он потерял брата Максимилиана. Тот совсем недолго пробыл императором Мексики и был расстрелян в Керетаро. Затем герцогиня Алансона, сестра Сиси погибла в Париже — сгорела заживо во время пожара на Благотворительном базаре 4 мая 1897 г. Максимилиану было 35 лет, герцогине — 40. Сама императрица сражалась со старостью. Ей должно было исполниться шестьдесят, и ее неотступно преследовали тревоги из-за собственного веса. Тогда он с трудом достигал сорока шести килограммов при росте в 172 см. Причиной ему был разрушительный для тела режим питания, прерванный смертью сына. Она увлеклась этим в разгар болезненной депрессии, которую уже не могли излечить бесконечные скитания. Вечные путешествия Елизаветы оставляли Франца Иосифа в одиночестве и тоске. Понимая, что обижала мужа, но не в силах бросить свои бродяжничества, Сиси своими руками устроила встречу Франца Иосифа с актрисой Катариной Шратт — молодой и хорошенькой полной блондинкой, которая стала «подругой императора».

Уже давно императорская чета спала раздельно, а Елизавета выражала отвращение к плотской любви. Встречи после долгих разлук, примирения после споров ничего не меняли. В обществе Катарины Франц Иосиф обрел лекарство от одиночества, бесхитростное и ласковое счастье, которого ему недоставало. Сиси хранила привязанность к мужу, уважала его и признавалась одной из фрейлин, что он «ей нравится, но, конечно, без любви». Франц Иосиф же продолжал любить жену и неизменно страдал, когда она уезжала.

В конце лета 1898 г. императрица должна была вернуться в Вену. После лечения термальными водами в гессенском Бад-Наухайме и месячного отдыха в Швейцарии на курорте Территет она должна была приехать к мужу в столицу, чтобы готовить осенние военные маневры. В мирной Женеве Елизавету застала смерть, которую она так часто призывала в моменты депрессии. 9 сентября 1898 г. итальянский террорист по имени Луиджи Луккени ударил ее в грудь заточкой, когда она собиралась сесть на пароход, который должен был отвезти ее к барону Ротшильду в Преньи. Страшная новость, переданная в Вену телеграммой, парализовала Франца Иосифа. В семейном кругу, рядом с дочерью Марией Валерией, любимицей Сиси, он горевал, плакал и шептал: «Никто не знает, как мы любили друг друга».

Спустя сорок четыре года после свадьбы, которые были скреплены взаимной любовью, смерть жестоко разбила императорскую чету. Монарх пытался справиться с болью, трудясь с удвоенной силой. Скончался он 21 ноября 1916 г. в Шенбрунне; восемнадцать долгих лет было дано этому человеку долга, охваченному скорбью и до предела погруженного в работу. О каждом из супругов сложилась своя легенда. В истории остались элегантность Сиси, ее красота, путешествия, отдых на Корфу или в Мирамаре. Время забыло, как отважно императрица защищала Венгрию. Но в народной памяти эта женщина вела монарха за собой.

Самообладание было второй натурой скромного Франца Иосифа, и он мало показал себя. Живого человека закрыл император, «добрый и великий, гордый и справедливый, бесконечно далекий и в то же время близкий», как выразился Йозеф Рот. Образ монарха за письменным столом, читающего при зеленоватом свете лампы бесконечные отчеты, что повествовали о делах империи и малозначительных подробностях административной жизни, долго бытовал в памяти подданных, тепло относившихся к своему монарху. Венский писатель сказал о своем герое Карле Йозефе Тротта, бесконечно преданном императору с белыми бакенбардами: «Лучше всего положить за него жизнь под звуки военной музыки и легче всего под звуки марша Радецкого»[253]. Такие разные и в жизни, и в народной памяти Сиси и Франц Иосиф тем не менее стали одной из самых знаменитых в истории пар.

Николай II и Александра (1894–1917)

Общая страсть к самодержавию

«Император был полностью покорен ей. Достаточно было понаблюдать их вместе четверть часа, чтобы понять: самодержец — это она, а не он».

Страшная тайна

Наконец-то сын! После долгих десяти лет брака царица Александра Федоровна (1872–1918) только что родила цесаревича, который, если на то будет воля Божья, станет преемником своего отца Николая II (1868–1917).

Спустя десять лет ожидания 30 июля (12 августа) 1904 г. супругам улыбнулось счастье. Сына тут же крестили в Алексея — в память о русском царе[254] XVII в., которым восхищался отец[255]. Рождение цесаревича стало, конечно, для Александры самой большой радостью за годы брака. Раньше в императорской колыбели появлялись только девочки: Ольга, Татьяна, Мария, Анастасия — ласковые и насмешливые, тихони и сорванцы, совершенно очаровательные, уже превратившиеся в красавиц, обожаемые родителями. Но ни одна не имела законного права на престол. Каждое рождение оборачивалось разочарованием для родителей, при том, что в роду Романовых дочери были редкостью, первенцами, как правило, оказывались мальчики. На заре XX в. приоритетное право прямой линии императорской семьи на русский трон подчинялось правилам наследования.