Сказки скандинавских писателей - Ганс Христиан Андерсен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я не вор и ничего не знаю о жемчужинах, — ответил паж, не двигаясь с места.
— Не ты ли получил их? Неужели королева посмела отдать мой королевский подарок слуге!
— Ничего я не получал от королевы, — отвечал паж. — Она никогда бы не отдала подарок своего супруга.
И тогда паж рассказал, что камзол, расшитый жемчугом, был подарком отца, который он днем раньше получил от владельца шхуны. У него еще не было времени как следует рассмотреть и примерить подарок.
Но король не поверил ни одному слову.
— Где же тогда жемчуг королевы? Где он еще может быть, как не здесь, в вышивке на твоей груди? Ты — самый близкий паж и поверенный королевы, ты должен знать, где находится жемчуг! Где ожерелье королевы?
Но паж в ответ лишь развел руками.
Ни слова не сорвалось с его губ, и, хотя он хорошо знал, как жемчужины одна за другой исчезали из ожерелья королевы, он знал также, что скорее позволит разорвать себя на куски, чем хоть единым словом выдаст тайну своей королевы.
Тогда король приказал бросить пажа в самую глубокую темницу замка: пажа заковали в цепи и увели прочь.
Так, королева в одной темнице, а паж — в другой сидели и ждали приговора.
Прошло три дня, и король объявил, что, если ожерелье не будет возвращено в королевские руки в течение суток, паж будет повешен на самой высокой виселице, а королева обезглавлена на глазах всего народа.
Королева хорошо знала, что, если бы она рассказала, где находится её жемчуг, несчастные и обездоленные приняли бы смерть за неё, поэтому она безмолвно ждала исполнения приговора.
А паж уже видел себя повешенным и болтающимся на виселице, но он предпочел бы тысячу раз умереть, чем открыть тайну своей королевы.
Ночью тайно собрались несколько самых могучих и самых мудрых рыцарей, которые в это время находились в замке. Они жалели красивого пажа, который должен был умереть таким молодым.
Он всегда с почтением и уважением относился к старшим и со временем обещал стать отважным и мужественным рыцарем, все желали ему только добра.
Друзья пажа поняли, что хитростью смогут пробраться к его темнице, которая находилась над замковым рвом. Они бросили ему напильник, с помощью которого он подпилил железную решетку, и так как он был юн и строен, то без труда пролез меж железными прутьями и спустился прямо в объятия старого рыцаря, стоявшего в лодке под окном темницы.
Они укутали его плащом и провели на борт корабля, который в ту же ночь должен был переправить юношу через море в замок отца.
Когда утренняя заря занималась над волнами, паж стоял на борту корабля и смотрел, как молодой месяц бледнеет над королевским замком, а в это время корабль на всех парусах летел по светящемуся морю.
А королева, бедная юная Бланцефлор! Она сидела в самой мрачной темнице в самой глубине внутреннего двора замка.
К ней никто не мог пробраться ни хитростью, ни храбростью. К ней проникали только мольбы и вздохи, которые несчастные и обездоленные посылали ей и которые летали и бились, как усталые птицы, вокруг стен её темницы.
Волосы королевы были распущены, а руки закованы в тяжелые оковы. Она сидела и пристально смотрела в темноту.
Она ведь знала, что скоро ей, возможно, суждено умереть, думала о своих грехах и трепетала от страха. Самым большим грехом её было то, что она отдала беднякам жемчужины, которые король ей ни за что не велел терять! И теперь юный, невинный паж должен умереть из-за неё. Ей сказали об этом, но как ей спасти его?
Она упала на солому на пол темницы и молила бога совершить чудо и освободить невиновного.
— Ты, Господи, можешь столь же легко разрушить стены темницы, как солнце развеивает туман, — промолвила она, — ты можешь открыть темницу невинного.
Но, едва закончив молитву, она увидела при бледном утреннем свете, что толстые стены темницы расступились и к ней, словно проскользнув по воздуху, легко впорхнула ласточка.
В клюве она держала белую жемчужину, которую положила на колени королеве.
— Это одна из тех слезинок, что ты выплакала пред алтарем, — прощебетала ласточка, — бог посылает её тебе обратно в виде жемчужины.
И в этот миг еще одна ласточка влетела к ней, и еще одна, и еще. Вмиг целая стая птиц — ласточек, воробьев, снегирей и голубей — заполнила всю темницу.
У всех в клювах было по жемчужине, которые они клали королеве на колени.
— Это те слезы, которые ты выплакала по бедным и обездоленным, — щебетали они. — Ни одна из них не упала напрасно!
Наконец прилетела маленькая птичка с поврежденным крылом, у неё в клюве была кривая жемчужина.
— Мы — маленькие бедные птички, которых ты кормила крошками хлеба в снег и мороз, — щебетали они, — собирали твои слезы. — И последняя жемчужина упала в подол королеве.
Королева сидела совершенно неподвижно, и жемчужины лежали у неё на коленях, ведь она не могла дотронуться до них; руки её были в крепких оковах.
После того как птицы принесли весь жемчуг, они собрались в большую стаю, покружились над королевой и исчезли за тюремными стенами, которые сомкнулись за ними.
Но тут поднялось красное солнышко и осветило темницу так ярко, что она засияла как небеса. Тотчас же сюда вошел король со всей своей свитой. Он должен был отвести королеву на казнь.
И тут он увидел, что она сидит в сиянии жемчужин, лежавших у неё на коленях, и остановился как вкопанный. Он принялся считать жемчужины, они оказались все тут, все триста шестьдесят пять, вместе с немножко кривой. Но шелкового шнурка, на который они были нанизаны, не было.
— Вот же жемчужины! Вот же все они! — вскричал король.
Королева ничего не ответила. Она только улыбалась.
— А где шнурок, на котором они держались? — спросил король. — Где шнурок?
Королева печально потупила взор.
— А, теперь я понимаю! Теперь я все понимаю! — сказал король. — Шнурок порвался, а ты, зная, что я сам, своей королевской рукой нанизывал жемчужины, не захотела носить жемчуг на другом шнурке!
Ты должна была сказать мне об этом раньше, тогда бы я простил тебе, что шнурок исчез! Такое ведь может случиться, и ты поступила благородно, не пожелав носить жемчужины на другом шнурке. Я тотчас же сбегаю за новым.
И король побежал по лестнице в свою опочивальню, чтобы взять новый
