Кн. 7. Рассказы - Роберт Шекли

— Прощайте, Билл, — сказала Мэйвис и протянула мне руку.

Я смотрел, как она направляется к кораблю Уоллеса, и вдруг до меня дошло, что она уже больше не мой шпик!

— Мэйвис! — закричал я и бросился за ней.

Она заспешила к кораблю, но я поймал ее за руку.

— Подожди. Помнишь, я что-то начал говорить тебе еще в космосе? А потом здесь, на планете, я тоже хотел сказать тебе…

Она попыталась вырваться, и я совсем будничным голосом промямлил:

— Мэйвис, я люблю тебя.

В то же мгновение она оказалась в моих объятиях. Мы поцеловались, и я сказал ей, что ее дом здесь, на этой планете, покрытой тенистыми лесами и желто-зелеными полями. Здесь, вместе со мной. Она онемела от счастья.

Увидев, что Мэйвис не собирается улетать, юный Рой также пересмотрел свое решение. Овощи мистера Уоллеса как раз начали созревать, и он почувствовал, что обязан остаться, чтобы присматривать за ними. И у остальных оказались неотложные дела на этой планете.

Так я стал тем, кем остаюсь по сей день, — правителем, королем, диктатором, президентом и кем только мне вздумается себя назвать. Бывшие шпики теперь толпами опускаются на нашу планету. Они прибывают не только из Америки, но практически со всех концов Земли. Для того чтобы прокормить эту ораву, мне придется вскоре импортировать продукты питания. Но правители других планет начали отказывать мне в помощи. Они считают, что я подкупаю их шпиков, чтобы они сбегали ко мне.

Клянусь, что я ничего такого не делал. Они просто прилетают и остаются.

Я не могу подать в отставку, так как эта планета — моя собственность. А отправить их обратно — не хватает духа. Я дошел уже до предела.

Все мои подданные — бывшие правительственные агенты. Поэтому вы могли бы решить, что я не встречу никаких затруднений при формировании правительства. Но в действительности я не нашел никакой поддержки у них в данном вопросе. Я оказался единовластным правителем планеты, населенной фермерами, скотоводами и пастухами, так что, во всяком случае, с голоду мы не умрем. Но в конце концов не в этом дело. Суть в том, что я не представляю себе, черт возьми, как мне управлять.

Ведь ни один из них не желает быть шпиком и доносить на своих друзей.

Наконец-то один[31]

(Перевод на русский язык А. Кона)

Корабль, отправлявшийся раз в год на Но, занял стартовую позицию, и полчища андроидов приступили к завершению наземной подготовки. Собравшаяся поглазеть на это событие толпа в предвкушении развлечения все более уплотнялась. Прозвучал горн, пронзительно завизжала предупредительная сирена. Из последних не задраенных иллюминаторов посыпались конфетти, продолговатые ленты серебристого и алого цвета.

— Всем провожающим покинуть борт корабля! — раздался из громкоговорителя зычный голос капитана — разумеется, человека.

В центре всего этого оживления стоял с лоснящимся от пота лицом Ричард Арвелл. Груда багажа вокруг него с каждой минутой все более увеличивалась. Дорогу к кораблю ему преградил невысокий, смешной на вид правительственный чиновник.

— Нет, сэр, я никак не могу позволить вам сделать это, — не без пафоса произнес чиновник.

Пропуск Арвелла был подписан и завизирован, билет оплачен, документы в полном порядке. Ему пришлось выстоять перед доброй сотней дверей, объясняться с сотней невежд и тем не менее удалось добиться своего. И теперь, в самом конце восхождения к успеху, удача отвернулась от него.

— Мои документы в полном порядке, — настаивал Арвелл с деланным спокойствием.

— На вид они действительно в порядке, — спокойно возразил чиновник. — Только вот цель вашего вылета настолько абсурдна…

В это мгновение робот-носильщик неуклюже подхватил ящик с андроидом Арвелла.

— Осторожнее! — крикнул Арвелл.

Робот с грохотом уронил ящик на землю.

— Идиот! Дурак неумелый! — Арвелл обратился к чиновнику — Неужели нельзя было сделать хоть одного толкового робота, который бы следовал указаниям?

— Именно этот вопрос в один прекрасный день задала моя жена, — ответил чиновник, сочувственно улыбаясь. — Как раз тогда, когда наш андроид..

— Грузить все это в корабль, сэр? — спросил робот.

— Пока нет, — ответил чиновник.

— Всем посторонним покинуть корабль! Последнее предупреждение! — прогремели громкоговорители.

Чиновник снова уставился в бумаги Арвелла.

— Так вот. Все дело в месте назначения. Вы действительно желаете отправиться на один из астероидов, сэр?

— Именно так, — ответил Арвелл. — Я намерен обосноваться на одном из астероидов. Как раз об этом и говорится в моих документах. Соблаговолите подписать их и пропустить меня на корабль.

— Но ведь на астероидах никто не живет. Там нет поселений.

— Я знаю.

— На астероидах, по сути, нет ни единого человека.

— Верно.

— Вы будете совершенно один.

— Я хочу быть один, — с жаром произнес Арвелл.

Чиновник недоверчиво глянул на него.

— Примите во внимание связанный с этим риск. В наше время никто никогда не остается один.

— Я останусь. Как только вы подпишете мои бумаги, — взмолился Арвелл. Взглянув на корабль, он увидел, что все иллюминаторы уже закрыты и задраены. — Пожалуйста!

Чиновник колебался. Документа, несомненно, были в полном порядке. Но оставаться одному — совершенно одному — опасно. Это равносильно самоубийству.

Однако — и этого нельзя было отрицать — нарушения законов здесь не было никакого.

Не успел он нацарапать свою подпись, как Арвелл закричал:

— Носильщик! Носильщик! Грузите все это в корабль! Поторапливайтесь! И осторожнее с андроидом!

Робот-носильщик поднял ящик так резко, что Арвелл услышал, как стукнулась о стенку голова андроида. Он вздрогнул, но сейчас было не время выговаривать роботу — закрывалась последняя дверь.

— Подождите! — закричал Арвелл и бегом пустился по бетонной площадке. Робот-носильщик громыхал вслед за ним. — Подождите! — снова закричал он, поскольку корабельный андроид продолжал тщательно закрывать дверь, не обращая внимания на распоряжения Арвелла, не подкрепленные корабельным начальством.

Пришлось вмешаться одному из людей, членов экипажа корабля, и процесс закрытия двери приостановился. Арвелл с разбегу влетел внутрь корабля, за ним вдогонку через дверной проем пролетел багаж, и дверь закрылась.

— Ложитесь! — закричал кто-то из экипажа — человек. — Пристегнитесь. Выпейте вот это. Мы отправляемся.

Как только корабль задрожал и начал подниматься, Арвелл ощутил ни с чем не сравнимое хмельное чувство огромного удовлетворения. Он все-таки добился своего, победил и скоро, очень скоро, будет один.