Времена не выбирают - Елена Валериевна Горелик

Шведы рассчитывали пополнить продовольственные запасы по пути — проще говоря, отобрать зерно и мясо у местных крестьян — но здесь, на территориях, юридически принадлежащих Речи Посполитой, местные жители почему-то исполняли приказы русского царя. А именно — загодя попрятали своё зерно, угнали скот в леса, да и сами там схоронились от греха подальше… Словом, когда шведы узрели русский арьергард в пределах досягаемости, зубы у них уже постукивали от мороза, а животы нешуточно так подводило от голода. Только раз за несколько дней им повезло найти плохо спрятанную яму с парой десятков мешков зерна. И надо отдать шведам должное: они не передрались за провиант, а найденное до последнего зёрнышка поделили на всех поровну, не чинясь, кто солдат, кто офицер. Ибо так приказал сам король, который разделил скудную трапезу со своими драбантами. Грелись в брошенных жителями деревеньках, рубили на дрова всё, что было способно гореть. Иначе говоря, не особенно они были рады тому, что выступили в поход зимой.

Арьергард русских шведы попытались атаковать сходу, но там не дремали. Застучали выстрелы, появились убитые и раненые с обеих сторон. Вскоре подтянулась шведская конница, однако на узком пространстве лесной дороги особо развернуться ей было негде, а русские ещё и применили по ней маленькие, но очень громко взрывавшиеся ракеты, пугавшие лошадей. Когда же подошли передовые полки, русские и вовсе сцепили несколько телег в вагенбург и встали насмерть, прикрывая отход основного корпуса… Бой приняли около четырёх сотен солдат. А когда стало ясно, что через этот редут раньше ночи шведам не пробиться, так как расположился он крайне неудачно — прямо на дороге меж двух поросших густым лесом склонов — в живых оставалось не более трёх десятков его защитников. Лишь половине от этого числа удалось уйти с наступлением темноты. Но шведов они задержали качественно, подарив своим несколько часов форы.

Карл рассчитывал на генеральное сражение у Мстиславля, куда и направлялся корпус Шереметева, но русские, объединив войска, не стали ждать гостей. Пётр немедленно отдал приказ уходить на юго-восток. В строну Батурина. А до населения городка довели информацию, что Карл идёт сюда, причём, голодный. Мол, делайте выводы. И большая часть населения, сделав нужные выводы, бросилось из города врассыпную, вывозя продовольствие и всё ценное. Что из припасов не смогли увезти ни перепуганные обыватели, ни русская армия, было предано огню…

…Такая игра в кошки-мышки, с одной стороны, безумно нравилась Карлу. Это был тот типаж, который жить не может без дозы адреналина в крови. Приказав Левенгаупту ещё раз пройтись частым гребнем по «освобождённой» от короля Августа части Польши и собрать новый большой обоз, он всё же вынужден был остановиться у полусгоревшего Мстиславля и дожидаться, пока подвезут уцелевший у Головчина провиант. Шведы едва тянули ноги, а сытые и довольные русские преспокойно уходили куда им вздумается, почему-то не желая давать сражение. Разведка доносила, что к армии Петра присоединяются новые полки, подвозят припасы. Противник усиливался, тогда как сам Карл пока только терял.

В день, когда до Мстиславля дотащились шведские интенданты с обозом, явились представители гетмана Мазепы. Они объявили о присяге, которую Иван Степанович принёс королю Карлу, поведали, что клятые донские казаки не поддержали его в том и, более того, направили два полка на подмогу Петру.[75] Но самое главное — гетман собрал в своей столице, городе Батурине, значительное количество еды и боеприпасов! Если его величество желает разместиться на зимних квартирах и воспользоваться провиантом, собранным его верным подданным — гетманом — то добро пожаловать. А там к весне и полсотни тысяч запорожцев на усиление подъедут, под ручку с калмыками… Обрадованный новостями, Карл отдал приказ — выступать на Батурин.

Про Смоленск он уже успел благополучно забыть. Так же, как Мазепа забыл сообщить, что в крепости Батурина прочно сидит русский гарнизон. Ну, и ещё про пару несущественных деталей. Бывает.

Интермедия

— Речь… За это, честно сказать, наши историки тебя готовы были ногами бить, — призналась Катя, когда они на очередных учениях устроили обеденный перерыв. — Причём, с особым цинизмом. Умудриться так засрать язык, хоть разговорный, хоть письменный — это нужен особый талант. У тебя получилось.

— А что было делать? — немного легкомысленно ответил Пётр Алексеевич, отдавая должное «сиротским бутербродам». — Что делать, когда везёшь вещь либо понятие, а у нас слова такого нет? Только и остаётся, что тащить ещё и слово.

— Ну, ладно — ещё всякие там корабельные термины, все эти шкоты, фалы и кофель-нагели, якорь им в корму, — настроение у солдат-девицы, судья по всему, было хорошее. — Это как раз понятно. А можно спросить, за какой надобностью тебя понесло тащить кучу немецких слов ещё и в быт? То есть туда, где нужные и всем понятные слова как раз были?

— Да пустое…

— Кому как. Просто у нас там шла война с упоротыми ребятами, кто аналогично засрал язык своей земли всякими «накшталт» и «гэликоптэрами» — вместо слов, которые давно есть, да вот беда, слишком похожи на русские. Тебе-то простительно, ты не знал, что творишь. А у нас эту же задачу выполняли явные враги.

— Катя, — Пётр Алексеевич тоже пребывал в недурном настроении: только что провёл тренировку на егерской полосе препятствий. И одет он был в полевой мундир соответствующего рода войск. Да и лето в разгаре, а обед на траве — самое оно для душевной беседы. — Как у вас там говорят — морали решила почитать? Уймись. Что можно, то изменим. Чего изменить уже нельзя, так и останется… Кстати, что такое «гэликоптэр»?

— Такая летающая хреновина с винтовыми лопастями.

— Очень понятно объяснила, — рассмеялся государь.

— Я могу гораздо подробнее, даже с рисунками, но на это уйдёт слишком много времени, — сказала в ответ Катя. — Проще сказать «хреновина» — и всем всё ясно.

— Это оттого, что сию штуку у вас каждый видел. А ты мне попробуй объясни.

— Красиво ты съехал с неудобной темы. Как у нас говорят — слив засчитан, — рассмеялась она. — Ладно, ладно, уже вижу, как ты мысленно мне голову рубишь. Итак, начнём с самого начала — то есть с принципов. Видел проект винтового аппарата Леонардо да Винчи?..

Иногда у них случались такие непринуждённые разговоры, с дружескими подначками и смехом, да. Но уж очень редко, просто по пальцам одной руки пересчитать…

8

Когда стало ясно, что шведская армия свернула с дороги на Смоленск и движется в направлении гетманщины, Пётр Алексеевич перекрестился и облегчённо вдохнул. Получилось.