Вне себя - Василий Головачев

– Дальше расходимся, – одними губами выговорил Мясоедов, высветив ладонью крышку люка над головой. – Просьба обойтись без стрельбы. Важно прорваться к кабинету директора тихо, чтобы охрана Узилища не успела сотворить какую-нибудь пакость с главным узником. Все помнят, где торчит охрана?

– Более-менее, – ответил Марик.

– Тогда выходим. – Мясоедов посветил на запястье с часами-коммуникатором. – Через три минуты сработает глушилка, мобилы перестанут работать, поэтому расчёт только на чутьё и опыт. Кто дойдёт до кабинета первым – ждёт остальных. Помогите-ка, хлопцы.

Рослые спутники Мясоедова взобрались по лесенке, приподняли люк.

Мясоедов выглянул наружу, махнул рукой:

– Всё в порядке.

Один за другим они выбрались в цоколь технического этажа здания, где стояли тэны, генераторы поддержки движения куполов и телескопов планетария, и баки с водой, опутанные трубопроводами разной толщины.

Саблин-Саблевецкий и Юстина-Кисюня повернули направо, поднялись по ступенькам неширокой лестницы к двери, выходящей в коридорчик с подсобными помещениями.

Дверь была закрыта.

«Если тут навесные замки – не пройдём», – подумал Саблин.

Кисюня без раздумий пошарила по двери, нашла ручку и отверстие для ключа, повернула ручку. Дверь не дрогнула.

– Заперто с той стороны, – прошептала она. Снова нажала плечом на дверь, но та не поддалась.

– Давай я попробую, – отстранил её Саблин.

Но и его попытка оказалась бессильна. Дверь не поддавалась, будто была сделана не из шпона, а из бетонного монолита.

– Можем сломать замок! Два удара ногой, и дверь разлетится.

– Подожди, – прошептала Кисюня, – ваш ДД говорил, что мы здесь способны на большее, нежели местные жители. У нас другая энергетика и другие возможности.

– И что?

– Я хочу проверить.

Кисюня отстранила Саблевецкого-Саблина, прижала ладонь к двери, сосредоточилась.

В подвале было темно, световые пунктирчики и табло приборов на оборудовании мрак разогнать не могли, но Саблин смог разглядеть, что рука Кисюни вдруг засветилась и начала тонуть в пластине двери, продавливая её как слой пластилина.

– Есть! – шепнула девушка. – Висячий замок!

Послышалось царапанье, тихий скрип, шелест, что-то звякнуло, и дверь приоткрылась.

Саблин хотел позвать остальных, но их никто не догонял, и он понял, что соратники нашли другой путь наверх.

– Молодец, не верил, что получится. Теперь у нас есть возможность справиться с любыми замками.

Выскользнули в коридор, заставленный коробками и шлакоблоками. По-видимому, этим коридором давно не пользовались, и появления диверсантов отсюда никто не ждал. Но дверь из коридора на лестничную площадку цоколя оказалась запертой на такой же замок, прозванный на родине Саблина висячим.

– Давай теперь я попробую, – сказал он.

Прикинув, где удобнее будет продавить дверь рукой и снять замок, он сосредоточился на процессе, разогрел руку и почувствовал, как ладонь начала углубляться в материал двери.

Остальное было уже делом техники.

Дужка замка поддалась, Саблин поддел её пальцами, открыл замок.

Бесшумно выскользнули из коридорчика на площадку, увидели слабый отсвет на ступеньках: этажом выше в одном из помещений недалеко от лестницы горел свет.

Саблин хотел пойти первым, но Кисюня гибко, как кошка, вспорхнула по ступенькам вверх. Она была в своей стихии и знала, что надо делать.

Помещение, в котором дежурили охранники Узилища, углом выдавалось в коридор и имело нечто вроде стеклянного окна, сквозь которое этот коридор должен был хорошо просматриваться. Кроме того, все подходы к кабинету директора с этой стороны должны были контролироваться телекамерами. Но где эти камеры стояли, гости не имели ни малейшего представления, и Саблин начал нервничать.

Положение снова спасла Кисюня-Юстина.

– Я разденусь и пройду по коридору до главной лестницы, – предложила она. – А ты смотри, когда они отреагируют.

– А если они начнут стрелять?

– Для этого им надо будет всё равно выйти из своего укрытия. Ты перехватишь.

Не ожидая возражений, девушка сняла комбинезон, оставаясь в одном лифчике и трусиках, босиком, не спеша двинулась мимо окна из тёмного стекла.

Ждать реакции охранников долго не пришлось.

Не успела Кисюня («Классная фигура!» – отметил для себя Саблин автоматически) преодолеть треть коридора, как раздался щелчок замка, открылась невидимая ранее дверь, и в коридор сквозь сноп света вышла тёмная фигура в кепке с длинным козырьком.

– Эй, шлёндра! – раздался сдавленный, с интонациями пьяного человека голос. – Ты куда?

Говорили к тому же с акцентом, как в Москве гастарбайтеры из Таджикистана.

Кисюня продолжала идти, словно не расслышала.

Фигура сделала два шага. Голос стал угрожающим:

– Эй, мадама, остановись!

Из двери показалась вторая такая же фигура в мундире, похожем на военный комбинезон и костюм ниндзя одновременно, только коричневого цвета.

Саблин прыгнул вперёд, туго толкнув телом воздух.

Второй охранник почуял его рывок, повернулся, и Данимир по-простому врезал ему кулаком в челюсть, раздробив челюсть, как пластиковый стакан.

Охранник с глухим вскриком улетел в глубь своего поста.

Первый охранник оглянулся, кидая ладонь на рукоять пистолета слева на бедре, но достать его не успел.

Кисюня вдруг оказалась рядом, ребром левой руки перебила мышцы предплечья, а ребром правой – чуть не снесла ему голову с шеи. Он так и отлетел к стене со свёрнутой на девяносто градусов головой.

Саблин ворвался в помещение поста охраны, но там никого не было. Охранник, вырубленный классическим хуком, тихо-мирно лежал на полу.

Вошла Кисюня, держа в руке свой комбинезон и берцы, начала одеваться.

– Три камеры, – кивнул Саблин на светящиеся кубы 3D-мониторов. – Странно, что они впустили нас в коридор, могли встретить ещё внизу.

– Карты, – показала она на столик с остатками пищи и разложенными картами, стоящий между креслами. – Плюс водка. Всё как в жизни. Они нас не ждали.

– Наши спецучреждения давно охраняются киберсистемами, – сказал Саблин. – Почему Владыки не сделали то же самое? Были уверены, что сюда никто не сунется?

– Не знаю, у них своя психология, пошли.

Саблин снял ремни с потерявших сознание мужчин, не сильно молодых и не очень спортивных, стянул им руки за спинами, отобрал пистолеты.

– Глоки. Возьмёшь?

– У меня есть нож, – отказалась Кисюня, уже успевшая одеться. – Этого достаточно.

Он вынул из одного пистолета обойму, опустил оружие в урну в углу, поспешил за подругой Саблевецкого.