Изгнанница. Клятва рыцаря - Рикарда Джордан

Герлин, которая ехала за крытым экипажем и повозками с провиантом, неожиданно оказалась в центре происходящего, когда мужчины внезапно выскочили из леса. Уже смеркалось, но рыцари и оруженосцы не торопились разбивать лагерь. При плохой погоде они продвигались медленно, однако хотели добраться до промежуточной цели. Их не пугала езда в полной темноте — кто осмелится напасть на королевских воинов?

Однако шесть стремительно приближавшихся вооруженных рыцарей, похоже, не боялись ни черта, ни дьявола. Герлин вскрикнула, когда один из них подъехал прямо к ней и схватился за недоуздок Сирены. В испуге она попыталась увернуться, но тут узнала лошадь господина Чарльза.

— Успокойтесь, госпожа Линдис, и поспешите: мы здесь, чтобы освободить вас! — прошептал ей рыцарь, пока другой пытался захватить козлы повозки, где Авраам защищался хлыстом. «Слуге» заложницы не доверили меч, иначе без убитых не обошлось бы.

— Вы с ума сошли, господин Чарльз! — бросила ему Герлин и направила мулицу в сторону повозки.

Воины короля уже скакали к ней, чтобы отбить нападение налетчиков.

Похоже, Чарльз де Сент-Мену мгновение колебался, стоит ли ему и его людям ввязываться в бой с шестьюдесятью рыцарями и оруженосцами, но тут вмешался один из его товарищей и сразил рыцаря, который в этот момент подскочил к Чарльзу.

— Уходим, монсеньер, вам ведь еще не наскучила жизнь? — крикнул рыцарь постарше из свиты Чарльза.

— Мне так жаль, госпожа Линдис…

Герлин ничего не понимала. Этот юный сорвиголова в такой ситуации находил время на учтивые речи!

— Скачите прочь, господин Чарльз! — крикнула она, не желая, чтобы на ее совести была еще и смерть этого мечтателя.

Те несколько мгновений, пока Герлин слышала звон клинков, крики и стук щитов, казались ей часами. Но потом налетчики бежали, и, к облегчению Герлин, на поле боя не осталось убитых. Только два рыцаря из захваченного врасплох сопровождения были выбиты из седла и теперь потирали ноющие плечи и бедра, однако больше никто не пострадал. Командир рыцарей был, как и его люди, сбит с толку.

— Что это было? — прокричал он. — Уж не попытка ли освободить заложников?

Он бросил мрачный взгляд на Герлин, однако она выглядела скорее удивленной и взволнованной, чем виноватой, и все видели, что она противилась налетчикам. Ее горничная в повозке закатила истерику, она вся тряслась и кричала, так что явно не ожидала освобождения.

— Скорее всего, это грабители, хотели захватить наше имущество, — предположил один из рыцарей. — Они сразу же набросились на повозку. Глупцы! Как будто у них был хоть какой-то шанс что-то заполучить!

— Люди голодают, — вмешалась Герлин, пытаясь успокоить рыцарей, и рассказала о нападении группы крестьян на путников пару недель назад. — И при этом они еще и крадут женщин, моя горничная едва не стала жертвой этих негодяев. Я вам всем сердцем благодарна за спасение, господа. Наверняка король оценит вашу доблесть!

Герлин вздохнула с облегчением, когда рыцари не стали развивать эту тему, и молилась, чтобы Чарльзу не пришла в голову идея повторить попытку. Однако его люди наверняка помешают ему. Про себя она поблагодарила отца Чарльза за предусмотрительность. Он не мог поступить благоразумней, чем отправить вместе со своим безрассудным сыном пожилых советников.

Рыцари рассчитывали через три дня прибыть в Вандом, однако на самом деле им понадобилось четверо суток, чтобы добраться до военного лагеря перед защищенным фортом. Погода все еще не улучшалась, и Герлин поблагодарила небеса, когда ее с ребенком, Авраама и Мириам поселили в аббатстве де ла Трините, а вот монахи и стражи паломнической церкви Санта-Лакрима были на стороне Плантагенетов. Герлин и ее свиту приняли как принцессу, и она чувствовала себя неловко. Конечно же, она надеялась, что останется в тайне история якобы высокого происхождения Дитмара, однако в действительности она распространялась с невероятной скоростью. Ко всем прочим легендам также добавилась и попытка похищения, предпринятая Чарльзом. Несмотря на то что предводитель отряда представил их как разбойников, в войске нашлась парочка трубадуров, которые уже сочинили по этому поводу песню. Прекрасная заложница и возможный ребенок короля оживили их воображение.

На следующий день после приезда в Вандом Герлин испугалась до смерти. Ее сына забрали из монастыря и отвезли к королю. Она пару часов не находила себе места, но затем появился сам монарх в сопровождении рыцарей, которые несли ребенка. Как сообщил Герлин взволнованный настоятель, король Филипп захотел взглянуть и на мать.

— А у Ричарда неплохой вкус! — отметил король, когда Герлин присела в глубоком реверансе. Филипп ІІ был привлекательным мужчиной с длинными светло-каштановыми волосами, однако взгляд его голубых глаз был пронизывающим. — И еще ему удается заполучать самых красивых девушек. Где он вас раздобыл, мадам? В Трифельсе? Или же прямо в Дюрштайне?

В этих замках Ричарда держали в заключении.

Герлин покраснела.

— Я не могу ответить на этот вопрос, — прошептала она.

Король рассмеялся.

— Немного застенчива, не так ли? Но вашему малышу не скрыть своего родства — однозначно кровь Плантагенетов. Я думаю вскоре написать королю письмо. Наверняка он обрадуется, что его отпрыск прибыл сюда в целости и сохранности и о нем хорошо заботятся… Вы ведь довольны своими покоями? — Король обвел взглядом убогую, но чистую комнату и уставился на простой наряд Герлин. — Вас следовало бы приодеть… Мне сообщили, что вы путешествовали под видом жены мошенника. Очень интересно… Но Ричард всегда питал слабость к маскировкам. Когда его взяли в плен, он был в костюме торговца. Ну что ж, я распоряжусь, чтобы вам прислали что-нибудь.

Герлин затаила дыхание.

— А не могли бы… не могли бы мне вернуть мои украшения? — спросила она. — Мой… мой медальон и браслеты из красного золота?

Похоже, эта просьба развеселила короля еще больше.

— Ах, ну да, известный медальон с подписью королевы Алиеноры! Разве он мало неприятностей вам доставил? А браслеты… Дайте угадаю… Это подарок короля! Это единственное, что у него осталось, моя дорогая. Все сокровища из государственной казны Ричарда пошли на выкуп…

Герлин едва удержалась, чтобы не возразить: король Ричард, возможно, как раз намеревался отвоевать самые прибыльные территории своей империи, однако она все же отказалась от этой идеи. Пусть король насмехается! Сейчас было бы неразумно настраивать его против себя.

Вскоре подтвердилось, что она не зря сохранила самообладание. Всего несколько часов спустя после визита Филиппа прибыл сундук с платьями и шкатулка, в которой находились как медальон Алиеноры, так и подарок Дитриха юной невесте. Герлин, плача, снова надела браслеты на руку. За последние месяцы она много чего потеряла — супруга, дом и совсем недавно Соломона. В первый раз за долгое время она с тоской вспомнила Флориса. Где он мог сейчас быть? Отправился ли он на ее поиски или умер от ран? Рассчитывать на должный уход за больными в монастырях не приходилось. Монахи делали все, что было в их силах, однако в сложных ситуациях они могли только молиться.