Разоблачение - Кэрол Берг

– Удержи эззарийцев. Это все, о чем я прошу.

– Я сделаю, как ты хочешь. Я сделаю. Но убедить их… Ты должен назвать мне имя. Я не хотел спрашивать, но как еще я смогу их убедить? Речь идет об очень важных вещах…

Конечно, он прав. Шансов на то, что его выслушают, совсем мало, но если они узнают, что я не смог довериться ему настолько, что даже не назвал имя, тогда его точно не станут слушать.

– Лис на Сейонн, – ответил я, пытаясь улыбнуться. – Используй его осторожно, Меррит. Некоторые эззарийцы считают, что мое имя синоним испорченности и порочности.

– Ладно. Я позабочусь об эззарийцах, а ты возьмешь на себя демонов.

Я встал и побрел к храму, где ждала Фиона и Ворота в Кир-Вагонот. Меррит окликнул меня:

– Мой друг Сейонн! – Он низко поклонился. – Мы увидимся снова. Не сомневаюсь. Прощай! – Всю дорогу до меня доносился его смех.

Фиона стояла рядом со спящим Балтаром, нетерпеливо похлопывая тонкой веточкой по колену. Я посмотрел на старика. Его пухлые щеки раскраснелись, брови хмурились, словно сны тревожили его.

– Передай Балтару мои благодарности, Фиона. И скажи ему… скажи ему, что я ценю его науку. Ты сделаешь это за меня? Останется он с нами или нет, я хочу, чтобы он знал.

Я сел на пол и скрестил ноги. На этот раз мне не потребовалось долго готовиться. Заклинание, вызывающее Ворота, было в голове спящего старика. Прежде чем мы приступили к ритуалам, Фиона отшвырнула ветку к куче хвороста для растопки.

– Ты собираешься умереть, да?

– Нет. Нет, если только смогу выжить.

Фиона отшвырнула в сторону кувшин, стоявший на ее пути, он опрокинулся и покатился к лестнице, сбив по пути таз. Потом она едва не разорвала пропитанную специальной мазью тряпочку, которую нужно было положить на лоб спящего. Прежде чем она успела произвести другие разрушения, я улыбнулся ей:

– Каковы бы ни были твои мотивы, я благодарен тебе, Фиона. Я вернусь. Я обещаю.

Конечно, ей не нравилось происходящее. Мне тоже.

Обратный путь в замок Денаса из Ворот Фионы занял два часа. Но я не шел. Я летел. Холод обжигал меня после теплого воздуха Фаллатьеля, я пробивался через сугробы, оглядываясь через плечо, нет ли гастеев, и мечтая узнать способ передвижения демонов. В своих размышлениях я дошел до одежд и оружия, а также связях царства демонов с душами, в которых я был как Смотритель. Потом я подумал о крыльях. Никогда еще превращение не давалось так легко. Без сопротивления. Без боли. Так, как я всегда мечтал, так, как это делал Блез. Через некоторое время я решил, что хватит, к тому же ледяной ветер портил все удовольствие от полета.

Я приземлился за холмом, убрал крылья и прошел остаток пути пешком, скользнул через заднюю дверь, которую мне показал Меррит, и со страхом поглядел на водяные часы. Вода застыла над последней отметкой. Час с четвертью, не больше, до того момента, когда кто-нибудь придет и снова наполнит сосуд, давая начало новому дню. Время есть. Я поспешно поднялся по винтовой лестнице и пошел по коридору к комнатам Геннода.

Я дорого дал бы за того, кому мог бы доверять. Но Геннод был единственным названным мне именем. Я не пошел бы со своим предложением к Денасу. Он ясно дал понять, как мало ценит наш род; я не сомневался, что он скорее убьет меня, чем позволит другим извлечь из меня пользу. Криддон и Несфарро, два других демона, предлагавших себя добровольно, были друзьями Валлин. Я не хотел вручать ей свою жизнь. У меня не было времени знакомиться с остальными демонами и выбирать подходящего. В конце это все равно будет не важно. Важна была скорость. И сила.

Наконец я начал ощущать всю мощь своей мелидды. Она оказалась больше, чем я мог вообразить, она полностью проявила себя здесь, в мире демонов, когда я провел в нем долгое время. Прежде, проходя через Ворота Айфа, я мог изменять свою форму, творить волшебство, делать вещи, немыслимые в обычной жизни. Теперь понимал, что не только опыт сражений и приобретенные за годы учения навыки делали меня сильнее, чем дольше я сражался. Это не они, а близость к моим сородичам увеличивала мои силы. Как заметила Катрин, за последние два года я провел больше времени за Воротами, чем в настоящем мире. Теперь, когда я жил рядом с нашими изгнанными духами, когда понимал это, сила бурлила в моей крови, низвергаясь по венам водопадами Азахстана. Это лишний раз подтверждало мои догадки. Демоны и эззарийцы принадлежат друг другу.

Геннод, мягко говоря, удивился моему появлению. Демон застыл в дверном проеме, его красное свечение мерцало в темноте.

– Полагаю, что свидетели нам не нужны, – заявил я. Не дожидаясь приглашения, я проскользнул мимо него и прислонился спиной к стене. – Надеюсь, вы извините это вторжение. У меня очень мало времени. Мне сказали, что у нас общие интересы. Могу ли я поговорить с вами?

– В отличие от многих других, я не против твоей компании, иладд, но какие общие интересы могут у нас быть? – Речь Геннода была так же невыразительна, как и его комната – холодная голая берлога, лишенная даже обычной для замка мебели. Несколько свечей в простых подсвечниках, горящих, чтобы разогнать вечную тьму. Единственный стол, заваленный свернутыми в трубочку бумагами, книгами, рисунками и картами, прижатыми к нему камнями. Ледяной ветер врывался через ставни, угрожая сдуть все бумаги демона на пол. Нет смысла обмениваться любезностями.

– Денас хочет сам командовать легионом, – начал я, – это означает, что Радита убьют. А поскольку вы с Радитом союзники, вы тоже окажетесь в опасности.

– Несомненно, – прошипел демон и щелкнул пальцами. Дверь за мной закрылась и растворилась в стене. Неприятно, но ничего неожиданного. – Мне говорили об этом. Хотя меня удивляет, что и ты это знаешь. Это Денас послал тебя, чтобы напугать? Или он хочет сразу разделаться со мной? – Геннод внимательно посмотрел на мои руки. – Может быть, у тебя есть оружие, которое ты ловко прячешь, как утверждает Меррит.

– Напротив. Это я просил Меррита предупредить вас. – Почти правда. За последние годы я сделал огромные успехи по части лжи.

Геннод сложил руки на груди и медленно кивнул:

– Я уже думал, как этот иладд сумел узнать о заговоре. И теперь ты хочешь награды?

– Есть много вещей, которые мне хотелось бы получить, но среди них особенно важны для меня две. Прежде всего я хочу убедить ваш народ и мой, что мы две половины одного и того же. Наши предки разделили нас из-за каких-то своих страхов, они изгнали вас из наших тел, а нас – из ваших душ, и мы должны узнать, как все исправить. Но…

– Что за глупость! – Только небольшое колебание в свечении дало мне понять, что Геннод волнуется. Интенсивность и оттенок свечения всегда выдавали демонов, даже если их лица оставались непроницаемы.