Сталь и пепел. На острие меча - Вадим Львов

— Не кричите, друг мой. Что вы собираетесь делать с нашими войсками в Европе? Что будет мешать русским их добить? При молчаливом согласии европейцев.

— Ваши предложение, Джонсон? Кроме переговоров…

— Можно уничтожить периферийную базу русских. Например, на Камчатке. Одновременно с переговорами.

— Это чушь. Они нас даже не будут слушать. Особенно после того, как остановили бросок китайцев в Сибирь. Они почувствовали себя сильными. Если мы выпустим их из Исландии, они вообще обнаглеют. Мое предложение — полностью уничтожить исландскую группировку, разблокировать Атлантику и только после этого начинать переговоры. — Наконец Миллер перестал психовать и теребить платок.

— Нам, по-моему, отчетливо дали понять, что Исландию «иваны» не бросят. Это полностью лишает смысла проведение там активных действий. Нам все равно нечего сейчас перебрасывать в Европу. Чем мы можем помочь Европейскому командованию?

— Третью пехотную. Возможно, двадцать пятую…

Прибывший с мексиканской границы генерал-лейтенант Гловер фальшиво натужно закашлял и произнес:

— Эх, адмирал! Незачем врать людям такого уровня. Вам нечего перебросить через Атлантику.

После того как рослый негр, получив пулю, откинулся на руки своих офицеров, Валера схватил стальными пальцами шею Постышева и едва не ткнул его лицом в мох.

— Ты что, охерел! — прошипел тот, стараясь освободиться.

— Да не брыкайся, полудурок. Лежи смирно. Авось пронесет.

Действительно, опять пронесло. Американцам стало не до убитого Тулана, когда на их флот и позиции, подобно метеоритам, стали падать русские крылатые ракеты. Горизонт снова стал ослепительно-белым, и Максимов едва успел зажмуриться. Затем раздался оглушительный грохот, и вдалеке стало подниматься вверх непонятное серо-белое пятно.

— Что это было? — минут через десять, ошарашенно тряся головой, спросил Постышев.

— По-моему, снова атомная хрень. Уже второй раз.

— Да они достали! Нас что, вообще за людей не считают?! Вот просто так списали и теперь бомбами утюжат?!

Максимов пожал плечами:

— Хрен их знает, Кость. Но одно верно. Надо от Рейкьявика подальше держаться. Раз такой замес пошел, от нас и дерьма не останется. Только пепел. У нас на сколько дней консервов?

— На три дня. Если экономить, то на пять. Шоколад еще есть.

— Откуда шоколад, хорек?

Постышев хмыкнул:

— Из вертолета. Я еще кабину успел обшарить. Так какие планы, командир?

— Уходим. Отсюда подальше. На восток к озеру Тинг… чего-то там такое — не выговоришь.

— А ребята?

— Что ребята? Им недолго осталось, Костя. Думаешь, американцы больше ядерными бомбами швыряться не будут?

— Да хрен знает… Но бросать…

— Кого ты бросаешь? Нас уже давно бросили здесь, на краю земли. Какой вообще смысл нахождения здесь, стратег фуев?! Расскажи мне, не стесняйся. Ну! — с угрозой прикрикнул Валера на снайпера.

Постышев снова, как подросток, шмыгнул носом.

— Типа защищать «Кефлавик». Чтобы наши «Ту-22М» не пускали их конвои в Европу. Вместе с флотом.

— Молодец! Политинформацию усвоил. А теперь скажи, где наши бомбардировщики-то с истребителями? Ась?

Костя смутился:

— Так это… Того их, пендосы… Вместе с «Кефлавиком».

— Отлично! А флот наш где, крейсера с авианосцами?

Постышев пожал плечами.

— Вот. Другое дело. Усек, братишка? Мы на фиг никому уже не сдались. Все, задачи выполнили. Две недели америкосам хвост крутили. На большее командование и не рассчитывало. Теперь уходить надо. Переждем.

Вдруг Постышев решительно вздернул вверх подбородок и громко крикнул:

— Нас не бросят. Никогда. Русские своих не бросают. Это Румянцев говорил и сам Стрельченко! Понял?! Не бросят.

Максимов вздохнул:

— Дурак ты, Постышев. Даром что снайпер. Вот сейчас Стрельченко в Москве сидит и думает, как ему тебя спасти. А то у него других дел нет. Костя, война заканчивается, ты понимаешь?

— Как заканчивается?

— Да вот так. Мы уже победили. Слышал, чего вчера по английскому радио говорили? Сопротивление американского контингента в Европе и Бундесвере сломлено. Типа новое наступление русских… Англичане войска отводят. Все, Костик. Победа… Сегодня-завтра и здесь все прекратится, дай бог. И помирать в последние дни я не собираюсь. И тебе не советую.

— А если наши прилетят? — промямлил Костя, хлопая глазами.

«Последний бастион его упрямства», — подумал Валера.

— Так узнаем.

— Как?

— Стрелять прекратят, дебил! Утомил ты меня, Постышев. Короче, либо идем вместе, либо иди на фуй! — Сплюнув под ноги, Максим развернулся и, пригибаясь, пошел на восток.

Через пару минут за спиной раздалось недовольное сопение снайпера.

— По пиндосам стрелять-то будем? — спросил догнавший его Костя.

— Если встретим, обязательно. Все, пошли, воин сумрака, блин…

Наступление американцев на «Кефлавик» и окончательный разгром группировки Румянцева был отложен из-за полного расстройства управления второго экспедиционного соединения US Marine Corps. Пока приводили в порядок тылы, заново отлаживали связь, потрепанные батальоны десантников, усиленные остатками батальонов аэродромного обслуживания и охраны, тыловиками, вгрызались в землю. Новый командир 2MEF бригадный генерал Эрик Стейдл стягивал силы в ударный кулак, понимая, что у него в запасе совсем мало времени. Время имеется ровно до того момента, как в Москве или Вашингтоне решат, превращать Исландию в мертвый остров или нет.

Глава 28. Русь. Москва. 26 августа

Проклятый сигаретный дым уже ел глаза, как и раздражающий яркий белый свет вокруг. Хотелось скинуть с себя противную, пропитанную потом рубаху, принять теплый душ и завалиться спать. На сутки, может, даже на двое.

Глава Службы национальной безопасности нервно загасил очередной окурок в переполненной пепельнице и поднял глаза на окружающих его людей.

«Экстренная коллегия СНБ — заседаем уже пятнадцатый час, а толком никуда не продвинулись. Куда ни кинь, везде клин. Даже такой зубр разведки, как Лапников, или такой мастер анализа, как Гущин, ничего сделать не могут. Суета, результат мизер, — думал Блинов. — Весь бункер насквозь табаком провонял, вентиляцию делали на случай Третьей мировой, а она не справляется даже с табачным дымом. Дышать нечем. Разобраться с дармоедами надо».

— Ладно, господа. — Глава СНБ слегка стукнул кулаком по столу. — Давайте еще раз пройдемся по результатам следствия о мятеже Ляхова и о «волках». Докладывайте, Корчагин.