Время для жизни - taramans
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Иван начал бегать по утрам. Погода не радовала, но он нашел такую тропинку, по прибрежному лесу. Там трава и дерн, грязи практически нет, даже в дождь. Вот и пусть! Методом «тыка» наметил себе дистанцию – примерно пять километров. А еще – нашел на Лесоскладе, благо его там помнят, пару бревен, да выпросил трубу, полуторадюймовку. Сколотил турник возле дровяного сарая. А в сарае, выбрав балку понадежнее, повесил самодельную боксерскую грушу. Ну как грушу – взял пару хороших, новых мешков из дерюги, вставил один в другой, для пущей крепости и надежности, насыпал до половины мешка подсушенный песок, вперемешку с опилками. Вот и груша. А то ходят тут… Бычки всякие. Мало ему Хлопа с Цыганом, так еще и эти – парнокопытные…
Вся эта визг-культура полезна еще и в свете будущего поступления в училище. Там задохликам тяжко!
Да и Кира… с этим викингом. Тоже на нервы действуют. Но по-разному действуют. Если она… понятно как. И даже чуток комплексовать рядом с ней начинаешь, настолько она физически развита. Блин… опять ее вспомнил, там… на острове!
То этот Сэр-Гей… злость вызывает! Надо все же подтянуться поближе к ним, по уровню подготовки. Чтобы стыдно не было!
Так что, бей, Ваня по мешку, нарабатывай удар, ставь его! Всем Бычкам на зависть! И нож… с ножом – сложнее. Совсем разбирать? А потом, а ну как не соберешь? Надо подумать, взвесить все. А еще бы – с кем посоветоваться… Но с кем? Знакомых такого рода у него не было. Может – опять у Игнатьича спросить? У него же знакомых – куча!
И еще вопрос – ты, дурень, на веранде на кой хрен кичился знакомством с ним, перед буфетчиком. Язык мой, враг мой! А еще – «ума нет, считай – калека!».
Жизнь потекла размеренно, неторопливо. И Ивану даже как-то нравилось. А что – утром встал, на зарядку. Пробежка, турничок, поколотил по груше! Потом – умылся, позавтракал. Прибрался в комнате. Если надо – поездка в «киносеть», а нет – так и вовсе славно!
Он, как и договаривались с Ильей, несколько раз в день прибирался в клубе. Подметает, если нужно – помоет пол! Осенью грязи с улицы таскают – в достатке! Потом – занятия на гитаре.
Если что помочь нужно в библиотеке, так он тоже не отказывает. Илья никак не может найти постоянного библиотекаря. Эта женщина, которая временная, все наседает на директора.
Уже вечером, когда все уходят, он моет полы везде и уже капитально, тщательно! А зачем ему это нужно – на упреки нарываться?
Зина что-то подзапропала опять. Видно – борется с собой, точнее – с семенами разврата, посеянными им, мерзавцем Косовым. Ладно, будем успокаивать себя поговоркой: «Коготок увяз – всей птичке пропасть!».
Глава 10
- Ну ты, паря, даешь! Я ж не знал, куда мне деться! Ох она и кричала! Думаю, да что ж он… убивает ее там, что ли? Дак… ежели так-то, что ж так долго-то убивает! Вот же кат где! – это Мироныч его так «троллит», поводу той ночи, с Зиной, усмехается, сидит рядом, - я уж и на улицу вышел, погулял, да покурил. Ну думаю, все… унялись! А захожу… слышу – нет! Все дальше идет!
- Мироныч! Ты мне сейчас завидуешь, что ли? – пытается как-то пресечь дальнейший разговор Иван, - так, говорят, что зависть – плохое чувство! Да брось врать-то, что уж так она кричала. Может так… вскрикнула пару раз тихонько, да и все.
- Зависть, говоришь? Ну – может и так… Эх-ма… молодость-то прошла! Да быстро так, зараза! А и не пару раз она вскрикнула… не-е-ет… ты, Ваня, брось! Ты, однако, тот еще кобель! Это ж надо – так девку довести, чтобы она голосила, как плетьми ее дерут!
- Ну ладно, ладно! Хватит уж! Чего там… а я тебя и не видел тогда!
- Так как же ты бы меня увидел? Вы ж мимо меня пронеслись, как гонится за Вами кто-то! Ну ты-то пер, как лось во время гона, ничего не видел! А она-то что, пьяная была, что ли? Да вроде нет… своими ногами шла. Это тебе, паря, повезло, что не Яков дежурил. Он бы молчать-то не стал, выматерил бы Вас, да всю охотку бы и сбил!
- А что Яков, такой высокоморальный тип?
- Да ты знаешь, он как брюхом-то маяться начал, такой злобный стал. Все ему не так, все не эдак! Так-то он тоже… раньше… блудливый был. Но горяча, горяча девка тебе попалась! Прав ты! Аж завидки берут!
- Да будет тебе! Хватит уж… Скажу лучше – это правда, что опять дрова привезут?
Мироныч помолчал, попыхивая самокруткой:
- Да не… Там директор совхоза… вроде как – мало, говорит, дров запасли. А что ж?! Шесть печей топить зиму, может и правда – мало. С Лесобиржи согласились еще пару машин привезти. Только – горбыля. Там его колоть-то не нужно будет, только пилить.
Это их посетил директор совхоза, Тихонюк Николай Ефимович. Прошелся по клубу, кое-что указал Илье. Ну так… больше для порядку! И потом заявил, что, так как «концерт они, значит, на открытие-то подготовили куда как хороший, то уж и к двадцать первой годовщине Революции, стал быть… нужно не хуже сделать! А еще лучше – чтобы, значит, поэты-композиторы и новыми песнями, про революцию, стал быть, порадовали! Пусть, значит, знают, что вот все поют известные песни, а у нас – вона как! свои, да не хужее!».
Илье оставалось только почесать затылок и с надеждой посмотреть на Косова.
Приходится морщить лоб и вспоминать что-нибудь… соответствующее. Наброски у Ивана уже есть, но Илья торопит – мало того все это написать, нужно и музыку подобрать, да разучить. Подготовиться! А времени остается – чуть больше месяца!
- А что, Мироныч, вот директор-то, Тихонюк, он местный, или тоже откуда-то приезжий?
- Не совсем местный, но он еще до революции сюда приехал. Из переселенцев, что ли? А потом, уже в Гражданскую… ага, партизанил здесь. Даже каким-то начальником был. Ну и партейный, опять же! Одно время он на «Металлстрое», это так раньше «Сибкомбайн» назывался,
