Диалоги - Диас Назихович Валеев

в Совмине завтра… Целая ночь еще… Дай мне подумать.

Г р о м к и х (после долгой паузы). Подумай. И… свои конкретные предложения… по программе перестройки.

Напряженное молчание. Долго смотрят друг на друга. Потом сначала один, а затем и другой начинают смеяться.

Раздается голос секретарши по селектору: «Александр Данилович! Извините, министр на проводе…»

(Беря трубку.) Да… Приветствую… Немедленно вылететь? Я не могу немедленно… Да, я вас слушаю… Кухаренко? Что Кухаренко… Да-да, слушаю… (Звучат гудки отбоя. Он кладет трубку, какое-то время стоит неподвижно.) Забеспокоилась, засуетилась министерская машина… (Усмехаясь.) Подумай, Жиганов. Хорошо подумай…

Входит  с е к р е т а р ш а.

С е к р е т а р ш а. Звонит ваша… жена.

Жиганов и секретарша уходят.

Г р о м к и х (подняв трубку). Здравствуй, родная… Здравствуй, милая… Да… Извини, я не могу сейчас говорить с тобой… Я сегодня же позвоню тебе. (Положив трубку.) Игра началась…

8

Скамейка в сквере, дерево. С т а р и к.

С т а р и к. Опять сломали… Ах ты боже мой… (Вгоняя последний гвоздь.) А мы вот так… Вот так еще!..

Появляется  Г р о м к и х.

Никак, Данилович?

Г р о м к и х. Он самый, он самый. Вот ехал мимо, увидел тебя.

С т а р и к. Ай соскучился? Вроде недавно беседовали?

Г р о м к и х. Нет, это было давно, старый. Очень давно.

С т а р и к. А я без времени живу. Думаю все, может, так смерть обвести удастся? Не заметит?

Г р о м к и х. А ты любил когда-нибудь, старик?

С т а р и к. Как тебе сказать? Про это я молчу обычно. Я ведь и по сию пору… Умерла истинная жена моя, а по сию пору…

Г р о м к и х. Истинная, ты сказал?

С т а р и к. А для каждого мужчины есть одно истинное дело и создана одна истинная женщина, которая принадлежит только ему, как в этой жизни, так и в других жизнях, которые, может быть, тоже есть?

Г р о м к и х. Вон как? Может, ты и прав. Без любви к жизни нельзя жить.

С т а р и к. Я так считаю, женщина может даже и не жить на земле одновременно с мужчиной, а тем не менее только она одна дает ему духовную силу!.. И еще родина, земля.

Г р о м к и х. Да, старый.

С т а р и к. И истинный муж во вселенной для всякой женщины тоже один. Я вот иногда думаю, что слияние их и создает единое новое существо, которым они являются. Не только дети, произведенные ими на свет, а сначала они? Они сами? А?

Г р о м к и х. Да-да! Все должно быть истинным. Потому что иначе… Иначе жизнь обессмыслится, а?

С т а р и к. Ты о чем?

Молчание.

Г р о м к и х. Ты знаешь, старик, я тоже хочу быть счастливым. Таким же, как ты, счастливым… Я не понимал раньше… Не понимал чего-то самого важного… Ради чего все? Вот об этом я, наверное, не думал. (Улыбаясь.) Нашлись, что ли, хозяева у твоих железок?

С т а р и к. Не нашел пока, Данилович. Не нашел. Все открещиваются, никто за свое признавать не хочет. И у строителей был. Даже у генерального директора в приемной посидел. Не принял только меня.

Г р о м к и х. Наверное, у него не было времени. Иногда не бывает времени.

С т а р и к. Да это понятно. Найду как-нибудь. Я ведь не отступлюсь, пока не найду. Должны быть хозяева у добра.

Г р о м к и х. Ну, раз должны, то пойдем, посмотрим. Выкопают твои трубы сегодня же.

С т а р и к. А ты что? Какую-нибудь власть имеешь?

Г р о м к и х. Десять плетей труб спасти я смогу. Но с чего-то надо ведь начинать, старый, а? Хоть с этого потерянного добра.

С т а р и к. Чего начинать?

Г р о м к и х. Многое, старик, многое. Но посмотрим, может, и получится? Может быть, и все другое получится? Как сказал мне один доктор, выход есть.

С т а р и к. На одного моего сына ты похож. Не который в Алжире, а вот другой…

Г р о м к и х. Ты прав, старый, прав. Ты счастливый человек и, наверное, прав… Ну, пойдем?

С т а р и к. Пойдем…

1975

ПРОРОК ИЗ КАЗАНСКОГО ЗАРЕЧЬЯ

Трагикомедия

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

М а г ф у р — счастливец, человек по призванию.

А к л и м а — его жена.

А м и р — их сын.

Д р е в н я я  М и г р и.

Худой мужчина по имени  Х а б у ш.

Толстый мужчина по фамилии  Б а я н о в.

А р и н а.

Э л ь з а.

Ж е н щ и н а, которая или чрезвычайно толста, или чрезвычайно тонка.

Д в о е  п р о х о ж и х.

Т р о е  д л и н н о в о л о с ы х  п а р н е й.

Д е т и, которые появляются только в финале, но голоса которых слышны на протяжении всего спектакля.

Н е и з в е с т н ы й.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

I.1

Пустырь возле нового дома. На скамейке в тяжелом зимнем пальто сидит старая  М и г р и. Сколько ей лет, автор, право же, не знает, но иногда думает, не живет ли она вообще вечно…

М а г ф у р (работая лопатой). Ну что, древний человек, солнышко светит? А говорила, не доживешь. Дыши больше. Может, валенки принести?

Мигри не отвечает.

(В раздумье поглядывает на небо, чешет затылок, потом начинает забрасывать корни яблони землей.) Вот еще одну жизнь в землю воткнул. Может, вырастет?

Появляется  Н е и з в е с т н ы й.

Н е и з в е с т н ы й. Копает. Опять копает. (Исчезает.)

М и г р и. Пупок… Какие теперь у людей пупки?

М а г ф у р. Пупки? Какие пупки?

М и г р и. Пупок. На животе. (После паузы.) Если пупок наружу торчит, плаксивый человек… будет… А если внутрь втянут — никого, значит, не любит.

М а г ф у р. Ну?

М и г р и. Нормальный пупок у тебя… И не наружу. И не внутрь.

М а г ф у р. А-а-а…