Робинзоны космоса (сборник) - Франсис Карсак

Удивительные существа эти кайены! У них рост до двух с четвертью метров, зеленоватая кожа, лысые круглые черепа, тусклые рачьи глаза, дырка вместо носа и широкий рот, усаженный множеством необычайно мелких зубов. Несмотря на длинные тонкие руки и ноги, кайены кажутся очень массивными, почти одинаковыми в высоту и в ширину. С первого же раза я почувствовал к ним необъяснимое отвращение, которого так и не смог преодолеть. То же самое чувствовали Ульна, Акейон и даже Эссина. Что касается Суилика, то он уже бывал здесь во время своих таинственных путешествий и с некоторыми кайенами даже подружился.

У них необычная цивилизация: кайены довольно скверные астрономы и посредственные физики, но зато непревзойденные химики. Их промышленность почти не использует металла; она целиком основана на искусственно синтезированных пластмассах. В духовном отношении, по словам Суилика, кайены высокоразвиты: у них есть замечательные поэты, выдающиеся философы, гениальные скульпторы и художники. Но я об этом судить не берусь, потому что ни разу не оставался на планете Ссафт более нескольких часов.

Мы не отходили далеко от своего ксилла. Он лежал посреди обширной голой степи, на которую то и дело садились аппараты, похожие на пластмассовые геликоптеры, совершенно прозрачные, вплоть до моторов. В легком, воздушном здании, напоминающем бар при аэродроме, нам подали вкусный напиток зеленого цвета. Суилик о чем-то поговорил с тремя кайенами, потом они вышли, и мы остались одни. Целая толпа, сдерживаемая вооруженной стражей, глазела издали на нас и наши ксиллы. Порывы ветра доносили оттуда специфический пряный запах.

Мы долго молчали. Все было уже сказано. Суилик вместе с Акейоном пошел в последний раз проверить «Ульну-тен-Силлон». Я машинально взводил и опускал предохранитель термического пистолета. Взглянув на меня, Эссина что-то шепнула Ульне и Бейшит, и все трое прыснули.

Суилик вернулся.

— Брат, — сказал он мне, — пора! Помни: Совету нужны точные сведения, а не подвиги. Возвращайся. Будь осторожен. И, склонившись ко мне, добавил шепотом:

— Синзуны слишком опрометчивы. Следи за Акейоном!

Мы подошли к нашему ксиллу. Суилик последний раз похлопал меня по плечу и отбежал подальше. Эссина и Бейшит издалека посылали нам прощальный привет. Ульна была уже внутри. Нагнув голову, я последовал за ней, чувствуя, как бешено колотится мое сердце.

Мы взлетели сразу, едва захлопнулась дверца. С Суиликом было условлено, что мы пробудем в ахуне ровно два с половиной базика и ни за что не изменим направления, чтобы в случае катастрофы иссы знали, где нас искать. Вернуться мы должны были не позднее чем через двадцать эллийских дней.

В нужный момент ксилл вынырнул из ахуна. На всех экранах зияла чернота с редкими бледными пятнами далеких живых галактик. Акейон показал на ближайшее овальное пятно размером с половину луны:

— Наверное, галактика кайенов. Вон оттуда мы прилетели!

Если бы у нас был какой-нибудь волшебный телескоп сказочной мощности, мы бы увидели отсюда эту галактику не такой, какой ее знали, а какой она была пятьсот с лишним миллионов лет назад! Я включил специальный экран, действующий по принципу радара на волнах снесс, распространяющихся быстрее света. На экране возникло тусклое пятно — планета.

— Суилик говорил: «Выбирайте ближайшую планету подходящих размеров», — напомнила Ульна. — Эта как будто подходит.

— Спускаемся, — решил Акейон. — Занять места! Оружие к бою!

Я сел к пульту управления оружием. Ульна вела наблюдения. На экране передо мной было развернуто все окружающее пространство в шести плоскостях: четыре горизонтальных направления, верх и низ. Перед Ульной был более чувствительный экран, позволявший при желании увеличивать тот или иной обозреваемый участок. Но пока мы не видели ничего, кроме неясного круглого пятна.

— Надо снизиться. Клэр, зону тепла!

Я опустил соответствующий рычажок. Тотчас же ксилл окутался тепловой зоной с температурой +27°, или, вернее, зоной, где любой предмет мгновенно нагрелся бы до такой температуры. Ни один мислик теперь не мог к нам приблизиться, и в то же время температура оставалась достаточно низкой, чтобы можно было выйти из ксилла в скафандрах.

Теперь планета заполнила почти весь нижний экран и мы начали различать детали: горные хребты, замерзшие реки, обширные гладкие пространства, видимо, океаны. Ксилл продолжал снижаться.

На берегу одного мертвого океана я заметил пирамидальное возвышение удивительно правильной формы и указал на него Ульне. Она быстро изменила регулировку экрана, изображение сразу приблизилось, и я услышал, как Ульна шепчет:

— Мой бог Этахан! На этой планете жили люди!

И действительно, то был город, вернее, его развалины. Он вырастал на глазах, и по мере приближения общая пирамидальная масса распадалась на башни и обелиски, в каком-то яростном порыве устремленные в черное небо. Чем ближе к центру города, тем чаще и выше становились сооружения. Они занимали площадь в несколько тысяч гектаров, а самая высокая башня вздымалась более чем на тысячу метров.

Я был потрясен. Какая фантастическая цивилизация, угасшая миллионы лет назад, воздвигла этот город? Ты знаешь, я всегда увлекался археологией, и в тот момент мной овладело непреодолимое желание высадиться именно здесь. Я сказал об этом Акейону.

— Сначала облетим вокруг планеты, — возразил он. — Если не увидим мисликов, тогда высадимся.

В течение долгих часов один за другим под нами проплывали скованные холодом океаны и материки. Во многих местах мы видели разрушенные города, но все они были гораздо меньше первого. То и дело ксилл снижался до самой поверхности, однако нам так и не удалось заметить ни одного мислика. Тогда мы вернулись к фантастическому мертвому городу, нашарив его лучом прожектора. В ярком свете на зданиях сверкал иней это был застывший воздух.

Мы сели на большой площади у подножия башни; вершина ее исчезала в темноте. Было решено, что на разведку пойдем мы с Ульной, а Акейон на всякий случай останется в ксилле. Мы облачились в скафандры, взяли запас воздуха на двенадцать часов, питательные таблетки, оружие и достаточное количество боеприпасов. Затем мы вышли наружу.

Несколько секунд я колебался, не зная, куда идти. Ксилл лежал на почти круглой площади, замкнутой со всех сторон гигантскими сооружениями. От соприкосновения с теплой зоной твердый воздух разжижался, испарялся, и скоро густой туман скрыл от нас «Ульну-тен-Силлон». Впрочем, это нас не беспокоило. Мы пошли прямо вперед.

Перед нами открылся сводчатый туннель, ведущий в крытую улицу. Все двери из зеленого металла были заперты. Они показались мне чересчур низкими по сравнению с высотой самих зданий. Так мы прошли с километр, никуда не сворачивая, чтобы не заблудиться. Фасады домов были удивительно голые — ни надписи, ни статуи, ничего, что могло бы рассказать об этом исчезнувшем человечестве. Я уже собирался высадить одну менее прочную дверь, как вдруг почва задрожала у нас под ногами. Предчувствуя нечто ужасное, я схватил Ульну за руку и мы побежали назад, к площади. Там, где недавно стоял наш ксилл, теперь громоздилась гора из камней, металла и прочих материалов. Видимо, под действием тепла башня, стоявшая слева, обрушилась прямо на «Ульну-тен-Силлон». В полной тишине все новые обломки нагромождались на эту пирамиду. Чтобы не упасть, Ульна прислонилась спиной к стене. Я слышал, как она пробормотала:

— Хэн, Акейон, Акейон сетан сон!

Все замерло. Потом огромная конструкция бесшумно заколыхалась во тьме и медленно обрушилась. Мы были одни на неведомой планете, за миллионы километров от наших друзей, с запасом воздуха на одиннадцать часов.

И тогда, отразив всем своим панцирем свет моего фонаря, появился первый мислик.

2. ПЛЕННИКИ МИСЛИКОВ

Человек — а я включаю в это понятие иссов, синзунов и всех им подобных — все-таки удивительнейшее создание!

Мы были обречены, надежды не оставалось никакой, но нам даже в голову не пришло сложить оружие. Едва показался панцирь первого мислика, я немедленно выстрелил. Он погиб, даже не успев начать излучение. С бьющимися сердцами мы выжидали; больше никто не появлялся.

Оставаться на площади было вдвойне опасно: во-первых, здания продолжали рушиться, а во-вторых, мислики здесь просто могли взлететь и раздавить нас. Мы отступили по уже разведанной крытой улице, бросив последний взгляд на гору обломков, под которой были погребены наш ксилл и Акейон. Здесь, в узком проходе, нам нужно было следить только за тем, что происходило впереди и сзади. Миновав дом, возле которого я останавливался, мы вышли на вторую площадь. Она кишела мисликами, встретившими нас яростным излучением. Но их попытки были тщетны. Нам пришлось буквально перескакивать через тела мисликов, и тут я убедился, что мы встретились с другой породой, отличной от мисликов с Седьмой планеты Кальвенольта: эти были шире, короче, иной формы, и излучение их имело не фиолетовый цвет, а скорее индиговый.