Сны богов и монстров (ЛП) - Лэйни Тейлор

– Блестящая стратегия, – прошипел он. – Вступить в союз с врагами.

– Пусть Эрец скажет спасибо тебе, – ответила Лираз. – Не сомневайся, тебя именно так и запомнят. «Трехдневный Император». И ты не только развалил Империю, но и совершил подвиг, объединив против себя лютых врагов. Во имя прочного мира.

– Прочного, – передразнил он. – Стоит мне умереть, и вы снова вцепитесь друг другу в глотки.

Неудачная формулировка.

– Умереть? – Лираз удивленно посмотрела на него. – А что такое, дядюшка? Ты плохо себя чувствуешь? Ощущаешь приближение кончины?

Ее манера изменилась. Она больше не напоминала разъяренную шипящую кошку, которую в Башне Завоеваний он хотел оставить себе для утех. Тогда он съязвил: «Нет ничего смешнее, чем бессильное бешенство». Сейчас не было ни бессилия, ни бешенства. В ней ощущался какой-то внутренний покой, но дело было не в слабости или болезни. Она даже как будто стала иначе держаться. Не просто инструмент для подавления непокорных, говорящее оружие, а женщина в полном цветении сил, несогнутая и несломленная. По-настоящему опасная.

Иаил напряженно вслушивался. Где же Доминион? Должно быть, Лираз заметила эти его попытки. Она печально покачала головой, будто действительно за него тревожась, а потом вопросительно посмотрела на любителя кривых ухмылок. Тот кивнул.

Лираз повернулась к Иаилу:

– Отлично. Идем. Тебе стоит это увидеть.

Иаил вовсе не желал смотреть на то, что Лираз хотела ему продемонстрировать. Он почти решился выхватить меч, но подмигнувший сфинкс перетек размытым движением и оказался рядом – наполовину кошка, наполовину клуб дыма – и завертелся вокруг императора. Того сковало приятное оцепенение – и он потерял свой единственный шанс. Лираз легко разоружила его, словно он был ребенком или пропойцей, отбросила в сторону меч и подтолкнула к выходу из палатки.

И первое, что увидел Иаил прямо перед собой, – фигуру Истребителя Тварей. Он инстинктивно отшатнулся. Акива явился за его жизнью?

Однако Истребитель Тварей даже не взглянул на него.

– Лираз!

Радость в его голосе должна была удивить Иаила, но тот и вовсе не обратил на нее внимания; задрав голову, он смотрел на то, что показывала ему Лираз.

Армия висела в небе гигантским облаком. Нет, грозовой тучей вполгоризонта.

Армия неприятеля.

Иаил закинул голову, пытаясь на глаз прикинуть количество войск. Здесь никак не может быть больше трех сотен Незаконнорожденных, даже если все они выжили в последнем бою. Даже если…

Как сказал тот ухмыляющийся негодяй? «Они доблестно сражались». Из закрывших небо солдат добрую полосу составляли черные фигуры Незаконнорожденных. А остальные? Химеры, да. Они не выдерживали такой ровный строй, как серафимы. Чего от них ждать – дикие твари, да и только. Непонятно как выглядят, непонятно во что одеты. Зверинец, иначе не скажешь. И помоги божественные звезды ангелам, которые решились на такой союз.

А еще – да сохранит меня небо! Сквозь пелену ярости Иаил видел, что в небе над лагерем держали строй бойцы Второго Легиона. Облаченные в доспехи, со своим штатным вооружением – но ни цветов Империи на мундирах, ни знамен, ни гербов. Только мечи и щиты. О, божественные звезды – сколько же их!

И тут из-за гор показались белые ряды Доминиона. Их меньше, их застали врасплох. Императору ничего не оставалось, кроме как бессильно наблюдать, как две силы застыли друг напротив друга, расчертив небо в два цвета. От каждого войска отделились фигуры – переговорщики, – и Иаил сплюнул в траву, расхохотавшись в лицо бастардам и чудовищам.

– Доминион никогда не сдается! Никогда! Я сам им это внушил!

Пусть только начнут бой, взмолился он горячо. Пусть заберут с собой в могилу предателей и бунтовщиков. А выиграют или нет – неважно.

Со своего места он не мог разобрать, кто ведет переговоры, а уж тем более услышать, что говорится, но результат стал ясен почти сразу: Доминион снизился, завис над колеблемой ветром травой – и приземлился.

– Может, они и не сдаются, – произнес ухмыляющийся негодяй с фальшивым сочувствием, – может, им всем приспичило отлить.

Иаил не видел, как его солдаты бросают на землю мечи. Не хотел смотреть. Он и без того знал, что проиграл.

Его Высокопревосходительство, Ненаследный брат Императора, Иаил Резаный – Трехдневный Император – потерял свою армию и свою Империю. И конечно, жизнь.

– Чего вы ждете? – завопил он, бросаясь к Лираз. Ей хватило одного прицельного удара: Иаил потерял равновесие, а потом опрокинулся навзничь.

– Убей меня! – выкрикивал он хрипло. – Я же знаю, ты хочешь!

Но она мотнула головой и улыбнулась. Иаилу хотелось завыть: такая… предвкушающая была у нее улыбка, – и это предвкушение не обещало ему легкой смерти.

73

Бабочка в бутылке

Независимо друг от друга, Кэроу и Лираз направились к частоколу за телом Тьяго. И столкнулись.

После капитуляции Доминиона лагерь гудел, и раньше не было ни мгновения свободного. Знакомство, заявления и объяснения, согласование работы интендантских служб, праздник – и, конечно, печаль. Потери в битве при Адельфах были невосполнимы.

Несколько кадильниц все же оказались заполнены, и Кэроу открывала каждую и прислушивалась к своим ощущениям. Души, которую она так искала, в них не было.

Она медленно подошла к телу, ненавидеть которое имела так много причин, и поняла, что ненависти больше нет. О ком она скорбела – о Зири или даже самую чуточку о Волке, который принес своему народу столько дурного, – но ведь и хорошего тоже?

На удивление, там уже стояла Лираз.

– О! – воскликнула Кэроу, застигнутая врасплох. – Привет.

Молчание.

– Это я положила его сюда, – наконец, сдавленно сказала Лираз, не повернув головы.

Кэроу видела, что сестра Акивы оплакивает Зири. И хотя не знала, как это произошло, как между ними возникло чувство, удивления не испытывала. В отношении Лираз – нет.

– Это из-за Иаила, чтобы он ничего не заподозрил. – Лираз напряженно посмотрела на Кэроу. – Это не было… поруганием.

– Знаю.

Слишком сухой ответ. И Кэроу мягко добавила:

– Это не он. Просто оболочка.

– Знаю, – хрипло ответила Лираз.

Они перерезали веревки и опустили тело на землю. Содрали с ограды знамя. Девиз Волка – «Победа и Месть» – принадлежал другой эпохе. Кэроу накрыла труп полотнищем; своего рода саваном для погибшего в бою командира.

– Предадим тело огню? – спросила Кэроу.