Негодяй - Андрей Эдуардович Малышев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– … – девушка устало вздохнула, после чего обратила внимание на то, что до сих пор находится в моих объятьях. – Хм-м-м…
– Хочешь, почешу за ушком? – всё-таки память Романа Торчвика сильно меня изменила, иначе я не могу объяснить, почему так настойчиво провоцирую бывшую террористку заехать мне коленом по колокольчикам.
– Нет! – пришёл мгновенный ответ, и взгляд Блейк мигом соскользнул с меня на дальний край площадки.
– Я должен был попытаться… – с притворной (чуть-чуть) скорбью вздохнул я и выпустил Белладонну на волю, зато от былого похоронного настроения не осталось и следа. Пусть она ещё не «любила весь этот мир и всех его обитателей», но и депрессивной безнадёжности в её взгляде больше не было. – Ладно, пойдём, – опять поймав её руку, возобновляю движение к посадочной площадке.
– Куда?
– Навёрстывать упущенное! Раньше я был вынужден сдерживаться, дабы не нарушить твою конспирацию, но теперь у меня развязаны руки.
– Твоё умение отвечать на вопрос, ничего не отвечая, не прибавляет мне спокойствия, – отметила красавица, подстраиваясь под мой шаг и прожигая меня косым взглядом с «боевой частью» из укоряющего подозрения.
– Ты же любишь тунца, Котёнок? – сахарным голосом «невзначай» спросил я. Девушки любят заедать стресс, так пусть заест какой-нибудь вкусняшкой!
– М? – есть реакция! Укор с моськи исчез, подозрение усилилось, добавилось любопытство, и всё это припорошило удивление.
– Мы идём в лучший рыбный ресторан Вейла! Я ещё месяц назад нашёл его специально для тебя! И кстати, я очень надеюсь, что ты ещё не ужинала, потому как я планирую скормить тебе много-много вкусной рыбки.
– … Ур-р-р… Глоть, – тут же поддержали меня животик и горлышко брюнетки. На щеках Блейк начал проступать румянец.
Выбраться в город было нетрудно, благо опыт наработан, так что уже меньше чем через час мы рассаживались в отдельном кабинете в действительно лучшем рыбном ресторанчике Вейла и кушали заказ. Приободрившаяся и повеселевшая было Котёнок (в девичестве — Бантик) вновь начала погружаться в себя, впрочем, вывести её из этого состояния было нетрудно — достаточно было с удовольствием разглядывать её черты лица, на своём держа влюблённое выражение. То есть напрягаться не приходилось вообще.
– Так тебя не смущает, что я — фавн? – нарушила молчание Блейк, пристально глядя на меня.
– Эм… – я оглядел наш отдельный кабинет, в частности, на предмет наличия новых личностей где-то у меня за спиной, но, кроме ушедшей в какой-то файтинг на своём Свитке Нео (что неслышной тенью всё это время сопровождала нас, но тактично не вмешивалась), никого не увидел. – Я что-то пропустил?
– Хм-м… – нахмурилась брюнетка, укоризненно сведя брови и ещё сильнее убеждая меня в том, что я не учёл какой-то особый блок из системы женской логики. – Я помню, что ты был со мной приветлив и притащил в рыбный ресторан, – снизошла до объяснений девушка, – но я хочу знать, это твоя обычная маска весельчака или ты серьёзен?
– Уф, не пугай так, Котёнок, – облокачиваюсь щекой о кулак, нависая над столиком, – разумеется, я серьёзно. Не буду утверждать, что все фавны мне одинаково симпатичны, но нэко-девочки — это моя слабость.
– Какие девочки? – с недоумением прищурила один глаз Белладонна.
– Нэко. Так называли кошек на одном древнем языке. Название произошло от звука «ня», которым кошки мяукают.
– Кошки мяукают со звуком «мяу», – возразила брюнетка.
– Нет, на самом деле кошки издают третий звук, который сильно отличается от кошки к кошке, а мы просто пытаемся подобрать аналогию согласно возможностям речевого аппарата и фонетике языка. В нашем языке принято обозначать его «мяу», но в том, о котором я говорю, его обозначали «ня», как видишь, всё просто и логично, – улыбаюсь красавице.
– Эм… Так о чём мы говорили?
– Мы говорили о том, что нэки — это прекрасно, и ты, как идеальная нэка, вызываешь у меня исключительно тёплые и нежные чувства, – напомнил я.
– Ты сейчас назвал меня новым словом, – подняла палец Блейк. – До этого кошки были — нэко, – ну вот, можно сказать, я совершил официальное признание, а его полностью проигнорировали.
– Так то — кошки, а девочки-кошки правильно называются «нэки» или «нэка», если в единственном числе.
– Ты прямо сейчас это выдумал?
– Нет, я серьёзно. В том языке каждый вид фавнов имел своё название, например, фавны-лисы звались «кицунэ», а фавны с кошачьими чертами назывались «нэкоматы» или «бакенэко» — там как-то зависело от внешних признаков, я, к сожалению, не в курсе, но если хотели назвать фавнов-кошек без указания на конкретные атрибуты, то называли общим термином «нэки». Как по мне, это слово очень милое и намного приятней, чем банальное «фавн-кошка».
– Э-э-э… – в янтарных глазах крупным шрифтом отражался вопрос о том, как разговор к этому вообще пришёл. – Допустим… – выдохнула она, закрывая «странную тему». – То есть, – Блейк встряхнулась и подозрительно прищурилась, – тебя не смущают мои уши?
– Они прекрасны, – одарив красавицу влюблённой улыбкой, честно признал я.
– Но ты — человек, – никак не желала останавливать непонятный мне допрос девушка. Хотя… кажется, теперь я начал понимать, почему она игнорировала моё «признание».
– Ты не представляешь, сколько фавнов ходит у меня в крёстных детях. Если когда-то у меня и были против них предубеждения, то после такого опыта их точно не осталось. Нео подтвердит.
Белладонна с недоверием покосилась на мою «Мороженку». Та это заметила и извлекла «из-под стола» табличку:
– «Он искал у себя следы хирургического удаления лисьего хвоста». (>_>)… – пантомима, которой это сопровождалось, лучше всяких слов говорила о том, что девушка думает о моём психическом здоровье.
– Серьёзно? – губы Блейк дрогнули в какой-то странной судороге, возможно, это была задавленная волей рефлекторная попытка улыбнуться чему-то абсурдному и внезапному.
– Поверь: у меня были основания, – проникновенно заверяю девушку. Когда нацики-террористы назначают тебя, де-факто, главой местного отделения их террористической организации, любой невольно задумается, а вдруг?..
– «У него был приступ мстительного вдохновения», – сообщила новая табличка. – «Когда так происходит, с ним лучше не спорить».
– Молчала бы, – притворно
