Дамнар: Неведение - Марина Якунина

заметил. Он явно прислушивался к звукам праздника, беспокойно вертя в руках старую дудочку.

― Да что с тобой! ― она вырвала музыкальный инструмент из рук сатира и отскочила назад. Багхес наклонил голову и укоризненно зацокал языком. Словно по этой команде, отдаленный звук праздника сменился криками ужаса. Сатир удовлетворенно улыбнулся. Мавка, чуя неладное, попятилась в болото, крепко сжимая в руке случайный трофей.

― Времени у меня не так много, чтобы сейчас место уединеннее искать, так что, прости, милая, но ты в недобрый час мне на глаза попалась. Ничего личного… ― Мавка не стала слушать речь до конца и сиганула в болото, поглубже зарываясь в ил, кожей ощущая, что ей не поздоровится.

Багхес посмотрел на небо. Стремительно собирались тучи. После того как он моргнул, начал накрапывать дождь тяжелыми каплями. От его кивка, к туче от болота вверх потянулись струйки воды, имитирующие дождь. Он предпочитал действовать максимально незаметно. Тело сатира постепенно становилось прозрачным, пока полностью не стало состоять из одной лишь воды. Он тоже потянулся ввысь к туче, иссушая напоследок болото с зарывшейся в ил Мавкой. В затвердевшей, полностью обезвоженной грязи она застрянет надолго. А дудочка… «В конце концов и новую сделать можно… Нельзя же так привязываться к вещам в самом деле…»

Глава 28. Паранойя

Открывшаяся перед взором Сета картина привела его в ярость. Джастин в разорванной одежде, весь с ног до головы в крови был в окружении стаи волков с Олафом во главе. Под ногами у участников схватки валялись растерзанные трупы селян. И Флаум тоже был среди нападавших на его брата.

«Измена?!» — первая же мысль, посетившая разум. Сет еле удержался, чтобы не отправить смертоносный импульс в волков. Вместо этого он, понимая, что ещё далековато, чтобы вмешаться лично, направил энергетический поток на трупы, поднимая мертвецов.

— Какого?! — успел крикнуть Олаф, когда на его лодыжках сомкнулись клещами чьи-то руки и рванули в сторону. Вожак от неожиданности потерял равновесие и упал.

Поднятые Сетом кадавры первым делом хватали оборотней за ноги и со всей силы дёргали, поваливая на землю. Восставших мертвецов на всех членов стаи не хватило, но образовавшейся прорехи оказалось достаточно, чтобы Джастин вырвался из окружения. Флаум клацнул зубами, поймал его за штанину, но на пса наскочил один из мертвецов, и фамильяр упустил добычу.

Джастин дёрганной, нетипичной для него манерой осмотрелся и ринулся в сторону одной из стоящих рядом изб.

— Да что же это? — Сет в полном замешательстве наблюдал, как Джастин несётся прочь от волков по-звериному, на четырех конечностях. Сквозь дыры на рубахе виднелись тёмные вены. Флаум уже высвободился из рук удерживающего его кадавра и кинулся вслед за Джастином.

— Он спятил! Сет, вели ему остановиться! — что было духу проорал Олаф, зажимая кровоточащий бок. Он был дважды сильно ранен уже перекидывался из формы волка обратно в человека.

Сету казалось, что он видит самый страшный сон, который ему только доводилось. Он отказывался признавать, что Джастин очень сильно походил на обнаруженных ранее Тварей.

Понимая, что брат вот-вот сбежит, отдал мысленный приказ: «Замри!» Но ничего не произошло. Связь между ними все ещё была, но магия по непонятным причинам не действовал. Флаум вновь настиг Джастина и сбил него с ног. Пёс наскочил неудачно — слетел с добычи и откатился в сторону. Но этого было достаточно. Сет упал камнем с небес на брата, придавливая его к земле, пытаясь заломить ему руки.

— Замри! — гаркнул Сет в самое ухо Джастину с тем же отрицательным результатом. Тварь, в которую превращался брат, не обратила на его слова ровным счётом никакого внимания и продолжала лишь вырываться, рычать, шипеть и пытаться укусить удерживающего его князя. Тогда Сет попытался наслать на Джастина паралич, как он это частенько проделывал со своими кормушками перед трапезой. Но разум брата, казалось, был заволочен густой ряской, от чего пробиться к той части мозга, что отвечает за намеренное движение не удавалось. А менталист из князя был так себе — нужен был кто-то более умелый в играх с разумом, чтобы заодно и выяснить, осталось ли в этом теле сознание. Прекратив тщетные попытки воздействовать на вырывающуюся тварь, Сет недоуменно воскликнул, обращаясь в первую очередь у Олафу:

— Что произошло?

— Тебя надо спросить! Перед тем как начать народ крошить он предупредил. Крикнул: «Бегите», и твое имя!

— А до этого? — ошалело, пытаясь сопоставить факты, выкрикнул Сет, с трудом удерживая Джастина.

— Хрен знает! Я далеко стоял. Он с эльфийской своей танцевал.

Сет ругнулся и начал лихорадочно размышлять. Гнев и страх путали мысли. Казалось, что их с братом со всех сторон окружают враги. Он совершенно не понимал, что происходит, и до смерти боялся, что изменения, происходящие с Джастином необратимы.

Но шестое чувство упрямо твердило, что Олаф не врёт. И ответы придется искать второпях. Но делать умозаключения, когда из-под него пытался вырваться обезумевший брат было крайне тяжело. Как минимум, необходимо его обезвредить. Для этого очень бы пришлись кстати серебряные зачарованные цепи, право владения которыми отец передал ему и Джастину много десятилетий назад. Постепенно, вероятно, под влиянием законов мира Атиозес, оборотни обрели нетерпимость к серебру, хоть в первые годы их пребывания в мире этот металл не вызвал ожога. И выяснить, что известно Силавии.

— Может, велишь уже трупакам нас отпустить? — предложил Олаф, понимая что вот-вот отключится от кровопотери.

— Не раньше, чем докажешь, что его состояние не твоих рук дело!

— Да ты… Да вы… — «в своем уме», хотел воскликнуть возмущенный Олаф, но злость и недоверие в глазах Сета подсказали, что этого лучше не делать. Смотреть на обезумевшего Джастина было нестерпимо больно. Но у самого Олафа закрались сомнения в том, а не младший ли стал тому причиной, — Чем доказать? У нас тут ты один колдовать умеешь. Ну и Джастин своими огоньками чуть…

— И эльфийка. Приведи её сюда! Быстро, — Олаф, тихонько шипя от боли и бубня себе под нос ругательства, хромая, побрел в сторону церквушки. Сет велел кадавру последовать на ним.

Джастин продолжал яростно вырываться, но Сет заломил ему руки настолько сильно, что боялся их ненароком сломать. Обездвижить брата было непросто, но необходимо.

— Князь!? Я могу чем-то помочь? — послышался дрожащий тонкий голос. Из-за угла ближайшей выглянула растрёпанная, измазанная в грязи девка. Сет узнал в ней свою служанку.

— Где цепи нерушимые лежат, помнишь?

Девка утвердительно закивала.

— Ключ от лаборатории с моей шеи сними и дуй за ними!

Есения с ужасом перевела