Множественные умы Билли Миллигана - Дэниел Киз

Голдсберри и Томпсон дали Билли надежду, что если судья в Ланкастере аннулирует это признание, тогда он будет освобожден после излечения.

Он жил этой надеждой.

Почти в это же время Билли с радостью узнал, что Кэти и ее жених «со стажем», Роб Баумгардт, наконец-то решили пожениться осенью. Билли нравился Роб, и он стал строить планы к их свадьбе.

Гуляя по территории клиники, наблюдая признаки наступающей весны, Билли чувствовал, что плохие времена позади. Ему становилось лучше. В один из уикэндов в доме Кэти он начал рисовать фреску на стене.

Дороти Мур отрицала все, что было сказано в предсмертном письме ее мужа, и даже согласилась на его опубликование. Она сказала, что перед смертью Джонни Моррисон был психически нездоров. У него была связь с другой женщиной – стриптизершей – и он, вероятно, спутал ту женщину с ней, когда писал о людях, которые околачивались вокруг нее.

Билли помирился с матерью.

30 марта, в пятницу днем, возвращаясь в палату, Билли заметил, что на него как-то странно смотрят, шепчутся и вообще атмосфера тревожная.

– Ты видел дневную газету? – спросила одна из пациенток, протягивая ему газету. – Там снова о тебе.

Он с удивлением посмотрел на жирный заголовок на первой полосе «Коламбус диспэч» от 30 марта:

ВРАЧ ГОВОРИТ, ЧТО НАСИЛЬНИКУ РАЗРЕШЕНО БРОДИТЬ ЗА ПРЕДЕЛАМИ ЦЕНТРА

Газете «Диспэч» стало известно, что Уильяму Миллигану, насильнику с множественными личностями, помещенному в декабре в Афинский центр психического здоровья, разрешили ежедневно покидать клинику свободно и без сопровождения… Врач Миллигана, Дэвид Кол, сказал, что Миллигану разрешено покидать территорию клиники и даже ездить к родственникам на уик-энды…

Шеф афинской полиции Тед Джоунс якобы заявил, что общество выражает озабоченность по этому поводу и что он «беспокоится о том, что психически больной человек свободно гуляет по территории университета». Журналист приводит также слова судьи Флауэрса, который признал Миллигана невиновным: «То, что Миллиган свободно гуляет, где хочет, – ему не на пользу». Статья заканчивается ссылкой на «человека, который в конце 1977 года сеял ужас среди женщин на территории Университета штата Огайо».

«Коламбус диспэч» начала серию ежедневных публикаций, выражающих сожаление о том, что Миллигану разрешено «свободно гулять». Редакционная статья от 5 апреля, посвященная Миллигану, была озаглавлена: «Нужен закон, чтобы защитить общество».

Напуганные читатели Коламбуса и взволнованные родители студенток университета в Афинах стали названивать президенту университета Чарльзу Пингу, который сделал звонок в клинику, требуя объяснений.

Два члена Законодательного собрания штата, Клер «Базз» Болл-младший из Афин и Майк Стинциано из Коламбуса, осуждали клинику и доктора Кола и требовали слушания по пересмотру прежде всего статьи закона, согласно которой Миллиган был послан в Афины. Они также требовали внести изменения в формулировку «невиновен по причине безумия».

Некоторые недоброжелатели Билли из персонала клиники, приходившие в ярость оттого, что он получал деньги от продажи своих картин, сообщили в «Коламбус диспэч», «Коламбус ситизен джорнал» и «Дейтон дейли ньюс» о больших суммах денег в его распоряжении. Когда он потратил часть денег от продажи «Грации Кэтлин» на автомашину «мазда-компакт», чтобы возить свои картины, газеты взорвались.

Стинциано и Болл требовали провести следственную проверку в афинской клинике. Многочисленные нападки и критика, подогреваемые ежедневными статьями на первых полосах газет под крупными заголовками, вынудили доктора Кола и суперинтенданта Сью Фостер попросить Миллигана отказаться от отпусков и самостоятельных прогулок по городу, пока шум не уляжется.

Билли был не готов к этому. Ведь он соблюдал все правила, установленные в клинике, держал свое слово и не нарушал закона с тех пор, как его диагноз был установлен и его начали лечить. А теперь вдруг запрещают то, что раньше разрешали!

Удрученный, Учитель сдался и ушел с пятна.

Когда Майк Руп заступил на дежурство в 11 часов, Миллиган сидел в кресле, обитом коричневым винилом, скорчившись и потирая руки, словно чем-то напутанный. Майк не знал, подойти к нему или нет. Его предупредили, что Миллиган боится мужчин, он знал о Рейджене и видел учебные записи доктора Кола о множественных личностях. До сих пор он держался в стороне и не подходил к пациенту. В отличие от многих из персонала, которые считали, что Миллиган симулирует, Майк Руп верил диагнозу. Прочитав историю болезни и записи медсестер, он не мог вообразить, чтобы молодой парень, не имеющий даже среднего образования, сумел обмануть профессионалов – психологов и психиатров.

Обычно Миллиган казался ему спокойным и уравновешенным, а только это и было нужно от него Майку. Но за последнюю неделю, с тех пор как «Диспэч» начал эту шумиху, он все больше впадал в депрессию. Рупу не нравились эти грязные заголовки и тот факт, что Миллигана третировали политиканы.

Руп вышел из-за стола и сел в кресло рядом с перепуганным юношей. Он понятия не имел, как Миллиган отреагирует, поэтому он старался вести себя как можно более непринужденно и обдуманно.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он. – Я могу тебе помочь?

Миллиган посмотрел на него испуганными глазами.

– Я вижу, ты расстроен. Не хочешь поговорить?

– Мне страшно.

– Я вижу. А почему?

– Это маленькие. Они не знают, что происходит. Им тоже страшно.

– Как тебя зовут?

– Денни.

– Ты знаешь меня?

Денни отрицательно покачал головой.

– Меня зовут Майк Руп. Я – техник-психиатр. У меня ночное дежурство. Я здесь, чтобы помочь, если тебе понадобится помощь.

Денни все тер свои кисти и оглядывался вокруг. Потом вдруг замер, слушая голос внутри, и кивнул.

– Артур говорит, что мы можем тебе доверять.

– Я слышал об Артуре, – сказал Руп. – Передай, что я ему благодарен. Я не сделаю тебе ничего плохого.

Денни рассказал ему, что Рейджен очень рассердился на газеты и хотел со всем этим покончить, убив себя. Это напугало малышей. Руп видел по дрожащим векам, по стеклянному взгляду, что Миллиган опять «переключается», а потом мальчик съежился и заплакал, словно от боли.

Беспорядочное переключение продолжалось, и они проговорили до двух часов ночи, потом Руп проводил Денни в палату.

С того дня Руп мог уже обращаться к нескольким личностям Миллигана. Хотя на мужском отделении были очень строгие правила отхода ко сну (в 11.30 по будням и в 2.00 по выходным дням), Руп знал, что Миллиган спит мало, и проводил в разговорах с ним долгие ночные часы. Ему нравилось, что Денни и «разный» Билли ищут его, чтобы поговорить, и он стал понимать, почему так трудно общаться с Билли. Он понял: Билли чувствует, что его опять наказали за чьи-то преступления.