Дети Брагги - Арина Воронова

- Сбей лики!

И вновь успокаивающая привычная тяжесть жезла в левой руке и холод стали в правой... Действительно ли дрогнули, исказились гневом жестокие черты на сером камне? Вес разжал правую ладонь, будто птицу выпуская солнечную Дагаз, чтобы решительно сжать рукоять тесака.

- Четыре долгие сотни? - с сомнением переспросил Тьодольв Грохот.

- Достаточно будет и двух, - задумчиво отозвался Змееглаз.

- Еще одну составит отрад из моей личной дружины, - продолжал Вестмунд.

При этих его словах лицо Торарина Клакка расплылось в кровожадной ухмылке.

- Если я верно понял тебя, конунг, моим отрядам необходимо выступить немедленно. - Он помедлил, и после кивка Вестмунда продолжал: - Окрестные леса нам известны много лучше, чем франкам, пусть даже они и вынудили кого-нибудь из местных служить им проводниками.

Амунди с сомнением покачал головой, но промолчал, понимая, что ярл с Оркнейских островов скорее всего прав. Если не страх за собственную жизнь, обещание легкой смерти могло подчинить какого-нибудь мальца воле Вильяльма.

- Ты получишь лошадей... - начал было Вес, но Клакк решительно прервал его:

- Воины моей земли сражаются в пешем строю.

- Пеший строй продвигается много медленнее конного, - сдерживая нетерпение, объяснил Вес. - Ты опытный воин, ярл, и не можешь не понимать, что твои люди станут приманкой в завтрашнем сражении. Я не намерен давать франкам возможность выстроить строй.

В горнице повисла напряженная тишина. Вести сражение на не отмеченном заранее поле, не известив противника, шло в разрез со всеми обычаями.

- Набег гаутрека из рода Асгаута несколько обескровил врага, лишив его части лошадей и значительно замедлив его продвижение.

Посланным мной разведчикам - и об этом тоже до вчерашней ночи умалчивал конунг - не удалось выяснить, многих ли они потеряли в ту ночь. Не важно, сколь велики их потери, все равно рати Длинного Меча много превосходят нас числом. Твоей дружине, Торарин ярл, придется достаточно далеко отойти от лагеря, чтобы усыпить бдительность франков, а обманув их, - прости мне такие слова, - Вес как-то по-мальчишески улыбнулся, - поспешно уносить ноги.

- У нас нет времени переучивать людей, - упрямо настаивал на своем Торарин. - Да я и не рискнул бы перед боем навязывать им свою волю. - Он многозначительно поглядел на конунга. - Моей дружине не впервой преодолевать долгий путь на двух ногах вместо четырех.

И Амунди вспомнил, что именно оркнейские викинги славились стремительностью своих набегов, в которых пешие отряды, оставив малую стражу у вытащенных на берег кораблей, рисковали отойти не на один десяток миль в глубь страны и вернуться к вечеру того же дня. К тому времени, когда весть о беде достигала местного хавдинга, оркнейцы успевали уже раствориться в закатной дымке, чтобы спустя пару дней нанести столь же беспощадный удар по соседнему фьорду. И снова исчезнуть, прежде чем жертва их разберется, откуда напал враг.

- Торарин притворится, что бежит, и направится к нам, а мы захлопнем ловушку, так? - усмехнулся Лодин из Виггьярда.

- Это - старый трюк. Однако не забывай, что он, возможно, известен и франкам.

- Возможно, - на удивление легко согласился конунг. - И потому так важно попытаться сохранить в тайне точный план.

- Кто поведет твоих людей? - пожелал узнать Торарин, предвкушая пополнение своей дружины, рассчитывая уже про себя, как разместить новичков.

- Грамы Горт и Ристи, - разрушил его построения Вес. - Они растянутся лесом вдоль дороги, охраняя вас с флангов. А заодно оповестят вас, на случай если франки решат сойти с дороги.

- Посмотрим, как им тогда понравится моя игра, когда они заплутают среди оврагов, а там их встретят мои люди, - воспрял духом Торарин Клакк.

- Оставь хоть кого-нибудь и для наших мечей, Клакк. Не то каждый в Фюркате станет чувствовать себя одураченным, - улыбнулся Хамарскальд, вызвав пару смешков среди собравшихся на большой совет вожаков дружин.

- Останется, - хмыкнул, отвечая за давнего друга, Змееглаз, потом уже более серьезно добавил: - Пусть даже, поправ обычай, мы и заставим их выйти на поле, где уже будет выстроено наше войско, франки многократно превосходят нас числом. К тому же вражья волшба, - к немалому удивлению Амунди в тоне Хальвдана и во взгляде, каким он окинул скальдов, не было и следа вызова, прозвучали его слова спокойно, и как-то даже обыденно, - позволяет им не страшиться ослабеть от боли и ран.

- Разместить дружины по всему периметру поля и замкнуть Вильяльма в кольцо? - предложил Орм Готландец.

- Рискованно, - покачал головой Хамарскальд. - Слишком велика вероятность того, что их сомнут по отдельности.

Вестмунд, явно что-то взвешивая, молчал, только переводил взгляд с одного на другое столь же знакомое, столь же покрытое шрамами озабоченное лицо. Совсем как тогда, когда отправил на гибель своего отца, неожиданно для самого себя подумал Амунди.

Повисшее в горнице молчание прервал вдруг хрипловатый голос, раздавшийся из тени у окна, куда не доставал свет факелов.

- Я готова дать тебе совет, но при этом я хочу получить кое-что взамен. Карри помедлила, ожидая ответа или возражений.

Ярл Хальвдан Змееглаз от возмущения привстал даже со скамьи, намереваясь объяснить этой заносчивой девчонке - пусть она даже и дочь столь славного витязя, каким был Рана Мудрый! - что не выставляет человек чести условий в столь тяжкий для всех час.

Однако конунг опередил его:

- Говори.

- Закрыв глаза на мой пол, - не вставая с места, Карри подалась вперед, чтобы вдвинуться в круг света, - ты пожалуешь мне равное со всеми место в твоем совете. И во-вторых, я - и не одна я - не желаю больше слышать, как конунг говорит: "На это нет времени", или: "Это мое решение"; "Так будет, потому что конунг я". Иначе зачем тогда конунгу совет? - Дочь Раны Мудрого озорно улыбнулась.

Все взгляды обратились сперва с изумлением на нее, потом с сомнением на Вестмунда. Сам Вес, невольно поискав рукой успокаивающую тяжесть жезла, не нашел на привычном месте точильного камня и обнаружил, что смотрит - будто впервые в жизни - в жесткие, но и полные лукавства глаза Карри. Жезла предателя воинов больше нет, как нет и того, чему он был воплощением. Конунг опустил взгляд.

- Я принимаю оба условия.

- Стоит, возможно, оставить в самом лагере две крупные дружины, которые вступят в схватку, не в начале ее, а навалятся свежей силой, когда враг начнет уже уставать.

Он стоял среди деревьев на гребне древнего вала. За спиной у него раскинулись многие сотни лиг йотландской земли до побережья, а справа плавный полукруг укреплений Фюрката. Лагеря конунга, с военного совета которого он потихоньку сбежал. Лагеря детей Брагги.