Обречённый на одиночество. Том 1 - Усман Абдулкеримович Юсупов

Сильный и богатый обычно не прочь бывает и подраться, разумеется, со слабым, и власть над ним заиметь. Такой все время ищет повода доказать свое превосходство. Слабый же и в драку не лезет, и о господстве ни над кем не помышляет. Слабый ищет мира, особенно с сильным. Такова природа человека, так он устроен, так он поступал во все времена… Но когда люди сбиваются в безликое, безвольное стадо, все здравые рассуждения и понятия перемешиваются, словно овощи в кастрюле повара. Это стадо из двуногих позволяет коварным людям манипулировать собой и своим сознанием. Любое навязываемое через СМИ мнение и суждение стадо воспринимает как свое собственное. СМИ внушает – и сильный чувствует себя слабым. СМИ внушает – и слабый мнит себя чудо-богатырем. СМИ внушает – и сильный видит слабого совсем не слабым. СМИ внушает – и слабый видит сильного вовсе несильным. СМИ внушает – и стадо верит…

Руководители России и Чечни довольно часто встречались, садились друг против друга, вели какие-то разговоры, улыбались друг другу, пожимали руки. А потом выходили к людям и что-то там лепетали. Мол, они делают все, чтобы предотвратить войну, и что вроде бы договорились решать спорные вопросы не на поле брани, а за столом переговоров, и что, мол, не враги мы вовсе друг другу, а родные братья, чуть ли не веками жившие в одной стране… и… и… и…

Все это – каждая буква, каждое слово, даже голос и интонация – было ложью! Никто из них не делал буквально ничего для того, чтобы войны действительно не случилось. Наоборот, они, эти руководители огромной России и маленькой Чечни, еще больше раздували в простых людях тлевший до сих пор огонь взаимных претензий и исторических обид. И никакой договоренности решать спорные вопросы за столом переговоров тоже не было, и не стремился никто к такой договоренности. А утверждения о том, что те и другие являются друг другу братьями, было совсем уж наглой и бессовестной ложью. Гремучей, подлой ложью! Самой большой ложью из всей лжи, когда-либо звучавшей на этой земле! Нет, конечно, никакие мы не братья! Не являемся ими сегодня, не были таковыми и в прошлом! И вряд ли станем в будущем… Братья… Нет! Поклясться в том можно на самом святом и не будет то ложной клятвой! И разве был у крохотной Чечни когда-нибудь шанс побрататься с огромной Россией? Даже на правах младшего?!Никогда! Да и что это было бы за родство такое, когда старший выживает младшего с его более чем скромного пятачка, где тот пытается просто существовать? Ничем не объяснимая ненависть, питающаяся от самой себя, которая без конца натравливает сильного на слабого… Убийства и разрушения… калеки и сироты… издевательства и оскорбления… разбой… насилие… Сколько всего было! Не перечесть! С первой минуты соприкосновения до дня настоящего! И после всего этого – братья? И кто в это поверит? И, главное, кто говорит-то?! Именно те, кто и сеет самую лютую вражду!.. Слуги дьявола! Вы не сможете вечно скрывать свои лица, вы не сможете вечно прятаться за спинами наивных простачков. Любая бдительность со временем переходит в самоуверенную рассеянность. Увидим мы вас… Узнаем. И тогда… А пока… а пока – будьте вы прокляты!

Братья… Нет, конечно, какие мы братья?! Мы просто соседи, которым Бог, по неведомому нам промыслу Своему, определил жить по соседству. А ведь мудрые соседи должны жить дружнее родных братьев. Не враждовать между собой, а помогать друг другу. И разве не благом это было бы для одних и других?

И разве в том слава для огромной России, что она в состоянии одолеть малюсенькую Чечню? И что за мудрость для Чечни, которую за два часа можно проехать из конца в конец, в том, что она бездумно принимает вызов империи, одна лишь армия которой превосходит числом все ее население? И зачем простым людям как с той, так и с другой стороны, с трудом добывающим пропитание семьям своим, идти на поводу у бесноватых вождей? Не проще и не полезнее ли было бы жить в мире и согласии, наладив взаимовыгодные хозяйственные и культурные связи? Не поддаваясь ни на чьи провокации. Банально? Да. А поди – оспорь!

И ведь странное дело. Всякий человек, по согласию народа или против его воли дорвавшийся до власти в любой стране, в любом конце света, тут же начинает бегать от правды, словно черт от святого. Называя ложь свою вроде бы благозвучным словом политика, он начинает служить ей, как какой-то сектант сатане. Или существует какая-то неведомая болезнь, которая поражает только власть имущих? Неизлечимая болезнь, которая переворачивает вверх дном мозги в их головах? Вроде бы и нет другого объяснения этому феномену…

С помощью лжи не ищут ни правды, ни справедливости. С помощью лжи не ищут вообще ничего. У лжи не бывает хороших последствий. Ложь не может быть ни помощником тебе, ни другом и ни орудием, облегчающим твой труд. Все, что устроено с помощью лжи, устроено только на время, каким бы надежным оно ни казалось. Вскоре оно расстраивается хуже прежнего, покрывая позором того, кто пользовался услугами лжи, принося большие бедствия и ему, и окружающим. Ложь, она, как проклятье, обязательно возвращается к тому, кто намеренно или по недомыслию позволил ей родиться. Возвращается и бьет не только по чести его, но и по голове тоже.

Слишком часто лгущий человек заболевает этой ложью. Ложь постепенно впитывается в его мозг и сердце настолько, что он сам начинает в нее верить. А это уже признак не только телесной болезни, это первейший симптом помешательства. И таким людям не должно быть места ни в каких-то высоких кабинетах, ни в приличном обществе…

Ситуация между тем развивалась по сценарию необратимой и, именно в силу этого, чудовищной предопределенности.

Мира никто не искал…

Два народа вели к пропасти…

Два народа вели к войне и страшным бедствиям…

И управляли этим адским процессом люди, у которых не болела и не могла болеть душа ни за тех, ни за других, ибо душа эта давно уже была продана дьяволу.

Алхаст все это видел, он все понимал… или ему казалось, что понимал. Он знал, что у него нет ни сил никаких, ни средств, чтобы предотвратить эту катастрофу. Не видел он такой силы и вокруг себя. Но сын Абу страстно желал найти причину бедствий, все время, словно голодный зверь, преследующих его народ. И искал их, начиная с себя самого.