Учебка. Армейский роман. - Андрей Геращенко

— А у меня нет ведра.

— Нет ведра, говоришь? Ладно — можешь с этого пожарного щита на время взять. Но только смотри — чтобы обязательно на место принес! Понял?

— Так точно, обязательно принесу! — пообещал Тищенко и пошел к пожарному щиту.

Курсанту было приятно, что прапорщик поговорил с ним по-человечески. Пожарный щит был завязан мотком толстой стальной проволоки, открутить которую оказалось не таким-то уж и легким делом. Игорь яростно дергал ее во все стороны, но так и не мог развязать. И лишь тогда, когда Тищенко совершенно отчаялся открыть щит, проволока сломалась посередине, и Игорь получил доступ к ведру. Ведро Игорю не понравилось — оно было каким-то непропорционально узким и высоким, а самое неприятное — с выпуклым дном. Из-за этого ведро нельзя было поставить на землю без посторонней опоры. Неторопливо складывая грязные котелки в ведро, Игорь с некоторой надеждой спросил у Турова:

— А может, все же поможешь? Мы быстро вдвоем справимся — Там брансбойт есть.

— Говорю ведь — плечо болит. А так бы, ясное дело, помог! — недовольно ответил Туров.

— У меня ведь тоже палец порезан. Мне еще хуже котелки мыть будет — грязь может в рану попасть, — возразил Тищенко.

— Слушай — я ведь тебя их мыть не посылал. Надо было про рану Гришневичу сказать…

— Да он и так знает.

— Тогда это твое личное горе.

— Значит, не поможешь!

— Сказал ведь — плечо болит!

— Ладно — как знаешь, — обиженно ответил Игорь, взял в руку пожарное ведро, полное котелков и пошел искать мойку.

Воду Тищенко отыскал довольно быстро, но из брансбойта какие-то солдаты мыли машину, и курсант присел рядом, ожидая своей очереди.

— Чего сидишь, зема? — спросил один из солдат, заметив Игоря.

— Мне котелки надо вымыть — вот я воду и жду.

— А чего к нам не подходишь?

— Брансбойт ведь все равно занят…

— Ты давно служишь, зема?

— В сентябре полгода будет.

— Ну, положим, не полгода, но это не самое главное. Если будешь так тормозить — можешь до вечера просидеть. Мы ведь машину долго мыть будем. Запомни, в армии не надо быть скромным — в армии надо быть хитрым и сообразительным.

Так слово за слово завязался разговор. Игорь рассказал о себе, об учебе, о том, почему именно он пришел мыть котелки. Солдат — о себе. Оказалось, что он служит последние два месяца, а родом из Полоцкого района.

— Так что мы и в самом деле с тобой земы, зема! Давай сюда свою посуду, а в следующий раз охраняй котелки более бдительно, — весело сказал полочанин и до краев наполнил пожарное ведро водой.

Вода была холодной, и котелки плохо отмывались. Игорь старательно тер их руками, но стенки котелков оставались такими же жирными, как и раньше. Единственным отличием «вымытых» котелков было присутствие на их стенках глубоких борозд, оставшихся от пальцев на слое жира. «Стоп — так не пойдет. И Гришневич такую работу не примет, и пальцы от холода окоченеют. Может быть вначале все песком выдраить, а потом водой смыть? А вдруг грязь заметят? Да и нехорошо так — потом ведь еду будут ложить. Черт — что же делать?!» — растерянно размышлял Игорь, глядя на гору грязных котелков.

Время шло, а Игорь все так же неподвижно сидел с отрешенным лицом возле мойки. И тут Тищенко осенило. От радости он даже вскрикнул и подпрыгнул вверх: «Трава! Как же я сразу не догадался?! Надо только отойти подальше, где трава гуще растет!». Игорь расположился у стены одного из складов и, нарвав пучки травы, принялся вытирать ими котелки и ложки. Получилось вполне неплохо и после ополаскивания в ведре котелки, если особенно к ним не приглядываться, были почти чистыми. Вымыв последний котелок, Игорь сложил их в ведро и отправился за следующей партией.

За котелки Тищенко был спокоен, так как, не особенно надеясь на Турова, курсант надежно спрятал их в кустах за глухой стеной склада.

Ходить на мойку и обратно пришлось трижды. Повязка на поврежденном пальце намокла и превратилась в кусок грязной, жирной тряпки. «Как бы рана не загноилась», — озабоченно подумал Игорь. Вымыв все котелки, Тищенко оставил их от греха подальше в кустах, а сам вновь разлегся под злополучным кленом. Но особенно долго ему лежать не пришлось — Гришневич привел взвод на получасовой отдых. Конечно, сержант мог бы посадить взвод и в другом месте, но ему было интересно, вымыл ли Тищенко котелки. «Неужели опять котелков нет?!» — растерянно подумал сержант, посмотрев под ноги Игорю, поднявшемуся из травы с приходом своего командира.

— Где котелки, Тищенко? — устало и как-то обреченно спросил сержант.

— Все вымыты, — ответил Игорь, немного озадаченный тоном Гришневича.

— А где они сейчас?

— Я их в кустах спрятал. Там их никто не найдет.

— Зачем же ты их прятал?

— Я не мог все сразу на мойку забрать.

— А почему Турову охранять не поручил?

— Его вроде бы нет нигде. Я думал, что он уже на работу ушел… — уклончиво ответил Игорь.

Он прекрасно знал, что Туров спит за складом, но выдавать его сержанту не хотел.

— Ну, я ему устрою службу! Ворсинка, Яковцов, Кротский! — сержант созвал все «подкрепление» из третьего взвода и поручил им искать Турова. Вскоре пропавший с осунувшимся лицом и заспанными глазами предстал перед Гришневичем.

— Значит так, Туров — сегодня о твоей работе будет доложено старшему сержанту Щарапе, — объявил ему Гришневич.

— Но вы ведь сами…

— Рот закрой, боец, когда тебе слово не дали! Я тебе спать сказал?

— Я не…

— Я по твоей харе вижу! После перерыва пойдешь вместе со всеми и будешь носить катушки с кабелем — если плечо не будет работать, будешь зубами себе помогать! А сейчас уйди с моих глаз!

Туров понуро отошел к своим. Игорь же не только не огорчился такому повороту событий, но даже испытал некоторое злорадство: «Так тебе и надо, раз не хотел мне помочь!». Игорь осторожно подошел к своему взводу, но никто из недавних противников не обратил на него никакого внимания. Лишь Резняк что-то недовольно пробурчал, но на этом все и закончилось. Но Тищенко все же больно задело то, что и Туй, и Лупьяненко разговаривали с ним несколько холоднее, чем обычно. «Еще друзья называются! Хотя какие они друзья — просто сослуживцы! Был бы тут Серега!» — обиженно подумал Тищенко.

После отдыха сержант отправил Игоря за котелками и приказал каждому прицепить себе по котелку на поясной ремень. Теперь предстояло работать на улице и котелки мешать уже не могли. «Работа» заключалась в том, что из одного склада в другой, стоящий напротив, перетаскивали тяжелые связистские катушки с телефонным кабелем. Игорь нес катушку в паре с Сашиным, и едва удерживался от соблазна швырнуть ее наземь, потому что казалось, будто бы она тяжелеет через каждые десять метров пути. Увидев Игоря, согнувшегося в три погибели, Шорох насмешливо спросил:

— Што, Тищэнка, тяжолая?

— Так точно, — выдохнул Игорь.

— А ты ж связист! А на учэниях с такой катушкай цэлый день бегать нада! Ты бы там здох!

— Да пошел ты, козел тупорылый! — пробубнел себе под нос Игорь.

Сашин испуганно оглянулся на Шороха и предостерегающе заметил:

— Говори тише, а то Шорох услышыт!

— А пусть слушает, гандон! — зло буркнул Игорь, но сам на всякий случай оглянулся назад.

Шорох уже разговаривал с Гришневичем, и было ясно, что он не слышал реплики Тищенко.

На обратном пути Шорох вновь остановил курсантов и приказал:

— Видите, перед складам машина стаить? Пайдете туда и паможыте разгрузить.

Тищенко и Сашин отправились к машине. Там уже вовсю работали Стопов и Федоренко. Какой-то солдат подавал с борта аккумуляторы, а курсанты носили их в склад. Игорь подошел к машине и нерешительно остановился.

— Ну, чего встал?! Вас сержант прислал? — спросил солдат.

Игорь кивнул.

— Тогда берите аккумуляторы и носите туда же, куда ваши носят.

Из склада вышел Федоренко.

— Покажи им, куда складывать, — сказал ему солдат.

Федоренко согласился. Солдат подал ему и Сашину по аккумулятору, и они вместе пошли в склад. Солдат поднял еще один аккумулятор и протянул его Игорю:

— Держи.

Тищенко уже протянул, было, руки но, заметив какую-то подозрительную жидкость на крышке (как химик, Игорь знал, что это могла быть кислота), резко отпрянул назад.

— Чего ты дергаешься? Бери аккумулятор и неси! — раздраженно сказал солдат.

— Здесь кислота, наверное — может руки разъесть.

— Кислота? Разве это кислота?! Ты когда-нибудь видел кислоту?

— Приходилось…

— Это не кислота, а вода, так что ты зубы мне не заговаривай, а бери аккумулятор и неси его в склад, — с этими словами солдат решительно подал аккумулятор Игорю.

У Тищенко не было выбора, и он, понадеявшись на честность солдата, понес свою ношу в склад. На всякий случай идти он старался как можно осторожнее, чтобы не пролить жидкость. Но все же он пару раз споткнулся, и несколько капель красноватой жидкости брызнуло ему на хэбэ. Когда машина была разгружена, и курсанты возвращались во взвод, Игорю показалось, что он чувствует в местах попадания капель какое-то подозрительное жжение, что еще больше укрепило его подозрения. Если раньше Игорь все же надеялся, что это мазут, то теперь ему стало ясно, что это была кислота. Оставалось надеяться лишь на то, что кислота была не слишком концентрированной, и хэбэ могло ее выдержать.