Четвёртая книга Априуса. В поисках Истины. Наследие Предтеч. - Александр Федоренко

Априусу вдруг вспомнились слова, услышанные когда-то от Рудольфа, что помимо корней Иггдрасиля Нидхёгг пожирает грешников, клятвопреступников, и подлых убийц.

— Ну что же коль так, живи пока, если конечно ты еще не издох, но корни больше грызть не советую. А то мне тут палицу придарили, узнаю, что снова шкодишь, наведаюсь, все зубы по одному выбью.

Покрутившись на месте, Рус, поколебавшись, взмахнул рукой, и все место схватки охватило багровое пламя, сжигая останки чудищ и выпаривая кровь. А следы подчистят чары уже другого направления, ему же надо двигаться дальше, туда, куда тянется гигантский корень. Туда где располагается то, что до сих пор не имеет названия, проще сказать, как оно не называлось, чем как-то наречь. И Априус глядя в невообразимый Провал, скрепя сердце продекларировал:

   «В начале времен   не было в мире   ни песка, ни моря,   ни волн холодных.   Земли еще не было,   и небосвода,   бездна зияла,   трава не росла»   И мне туда спускаться…

Вот он мой путеводитель — Корень, существующий в пограничном пределе, между явным и призрачным миром, состоящий казалось из овеществленного эфира, уходил куда-то за провалы Сущего, и Априус отметая все сомнения, бросился в эту неведомую глубь, как в омут с головой. Держа этот импровизированный якорь Древа, как ориентир, держа свое тело полупроявленным, он словно метеор в межзвездном пространстве, падал и падал, к далекой несуществующей тверди. Практически утрачивая себя, не обращая внимания ни на что, держа в голове одну лишь цель — смутно представляемый образ начала Оси, Рус, пробивался к «нижнему» Полюсу Сферы.

Физические законы утрачивали свою силу, понятия плотности и грубоматериальности остались позади, вокруг были газовая среда, или что-то вроде того, и силовые поля это единственное что смог определить воспаленный мозг Априуса. Перед глазами давно плясали разноцветные круги, в ушах стоял беспрестанный звон, подобный тому, когда долго пребываешь в гулкой тишине, но усилием воли чародей заставлял себя продолжать «спуск».

Мало было оказаться в самом Низу, нужно было еще выбраться «наружу» за Границы Сферы, за ее Кокон, за Скорлупу, можно называть как угодно, но суть одна. Требовалось, проскользнуть по тончайшей грани между внутренней и внешней оболочками, не взламывая Рубежи Творца, что начинаются буквально сразу, за Пределами Тьмы…. Которые он Априус, ни как не минует…. Мысли угасают, сознание меркнет, Рус, пробивается, будто через густую древесную смолу, медленно застывая в ней… но нет, нельзя сдаваться, иначе все, отсюда не вынесут уже никакие Заклинания. Так что Держи-ись!!!

Не Хаос — Мрак внешнего Космоса, слабо разгоняемый лишь фоном, излучаемым Сферой это все что Априус запомнил, перед тем как потерять сознание окончательно, он все-таки проломился, хоть и сам бы не смог сказать как. Но то ли какая-то неведомая Сила, то ли скрытые резервы организма, в последний миг, затухающего разума, заставили Априуса, метнуться в открывшийся перед ним гигантский Шлюз.

Спасительная особенность человеческого организма — в случаях крайнего изнеможения впадать в состояние беспамятства, при котором мозг бездействует, но тело восстанавливает свои ресурсы. Потому спустя некоторое время, чародей осознал себя распластанным, и плотно прижатым к стенке Исполинского Колодца.

Вот и оно, начало неестественно ровного, бесконечно высокого, вертикального Туннеля. Априус с внутренним трепетом, медленно поднял голову, и посмотрел туда, где стенки этого Колодца, сходились в одну точку. Смотри он зрением обычного человека или скажем эльфа, ему бы предстала поистине Гигантская уходящая в неведомую высь, Труба. Но он видел больше, зрел невероятный, Титанический Энергопровод, чем-то похожий на туго сжатую Исполинскую Спираль, она простиралась, и простиралась в бесконечность. Такой вот Мировая Ось показалась его воспаленному взору. И именно внутри нее ему предстояло подниматься.

— Нда, выпали же мне веселые горки — вслух пробормотал Рус, прощупывая незримые, скручивающиеся струи Силы. — Хотя че там сетовать — как всегда дурная голова — ногам покоя не дает… Что же Априус, взялся не ропщи что тяжело, так что — Вперед! А точнее — Вверх!!!

Используя восходящие потоки, видимые в астральном плане как зеленые энергетические струи, он рискнул оторваться от стенки «шлюза», и воспарить, а дальше поднимался уже увереннее, применяя все свои умения что накопились за прожитые тысячелетия. Постепенно скорость полета вверх начала нарастать, да так что чародей едва удерживал себя на грани овеществленности тела, мелькание окружающих его стен Колодца, превратилось в сплошное желтое свечение, проносящееся со всех сторон. Ему казалось, что он летит в столбе приглушенного солнечного света, изредка пронизываемом радужными цветами других энергий. Это сильно мешало глазам, но и закрыть их Рус, боялся, опасаясь полностью утратить ощущение реальности.

Но глаза даже оставаясь открытыми, все равно не видели конца, края этой Исполинской Вертикали, подъем давно превратился в полет, полет в бесконечность, который начинало казаться длиться уже вечность. Свет мягко обволакивает тело, на душе уже спокойно и по-особенному тепло, но Априуса всего сотрясает мелкая, можно сказать молекулярная дрожь. Дрожь совсем не нервная, и не от перевозбуждения, а от переизбытка древней, необузданной Силы, что свободно течет вокруг.

Страх утратить контроль не позволял думать ни о чем другом, даже о том ожидают ли его в дальнейшем, какие-либо препятствия, главное это не сбавлять скорость. Бешенную скорость, от которой он чуть не сходил с ума…

Подъем закончился неожиданно, вокруг было только одно, разлитое повсюду золотое сияние. Но Априус не чувствовал себя зависшим в невесомости, его ступни явно стояли на чем-то твердом, вещественном, и он рискнул сделать шаг, вперед.

— Никогда не думал, что сюда, когда-нибудь кто-то доберется — в миг, повергая в смятение, душу чародея, раздался чей-то шелестящий голос — что ж заходи, раз пришел. Попробую оказать достойный прием…

Где-то далеко впереди, словно отодвинулся полог, посреди золотого сияния, яростным огнем, вспыхнул плазменный шар, и Рус, непроизвольно заикаясь, выдавил из себя:

— Т-т-творец?!.

— Эка ты хватил, парень, нет, конечно, не Он. Я всего лишь первоэлемент всего живого. Основа жизни до разделения.

— Это как?

— Ну есть четыре стихийных элемента, так сказать составляющие косную материю Сущего, а я ее население.