Нано - chromewitch

Не этот голос. Не эта фигура. Не это лицо.

— Ты была бы второй Триадой, по моему замыслу. Благо, союзников ты выбирать умеешь. Но ты всегда была очень поспешной. И не самой сообразительной в семействе, знаешь.

— Это не он, — говоришь ты. — Это не он, ты же видела поддельного Скорпиона, ты же знаешь, как он меняет лица.

Это логично, это понятно, это самый вероятное объяснение — он просто врет. Он знает о нано, потому что Бо рассказал ему все, что знал сам. Или потому технология, пусть и неполная, известна кому-то в «Эккарт».

А вовсе не потому, что он сам ее придумал.

Это логично, это понятно, это самый вероятное объяснение... Но Амелия тебя не слушает.

Он поворачивается к вам. Доминик... Нет, его копия.

— Познакомишь меня со своим другом, дорогая?

Ты целишься в него вместо нее. И, черт возьми, ты выстрелишь! Ты... ты все еще косишься в ее сторону.

Не хочется верить, что Амелия сдастся на самом последнем шаге, и Триада — в любом виде! — продолжит свое существование.

— Отец? — внезапно тонким голосом спрашивает Амелия.

Он — лицо точь-в-точь, но он не может, не может быть им! — мягко улыбается. Говорит с гордостью и теплом:

— Моя дорогая Амелия.

...И что-то меняется.

Она, секунду назад уязвимая, вдруг хмурится и выдыхает сквозь сжатые зубы.

Она стреляет прямо ему в голову, а после продолжает стрелять в труп, яростно ругаясь.

Так умирает Дракон, и ты не знаешь, что изменилось в Амелии в эту последнюю секунду. Не знаешь — но начинаешь догадываться. Оторвав взгляд от трупа, ты смотришь на нее и вспоминаешь, какой сегодня день. И говоришь:

— С Днем рожденья.

Эпилог

Спустя час ты уже садишься в машину Гектора. Он зол — Крест отодвинул его в сторону и не дал вдоволь поковыряться в мозгах Желтого Дракона. Но ты заверяешь его, что все будет в порядке. Что его дражайшая корпорация со дня на день лишится президента. Они оба ошиблись с прогнозами — и нет, дело не в нано; и нет, дело не в нем; и нет, дело не в Кресте, мафии, виджиланте и даже не в инопланетных масонах.

Просто все это действительно было планом. Грандиозным и жестоким планом длиной в четыре года.

Спустя день ты сидишь у Захара. Ты не скрывался абсолютно, и по твою душу уже дважды приходили наркоманы, решившие срубить бабла на поимке такого опасного преступника. Последним ты уже объясняешь, что они опоздали — все обвинения с тебя сняты. Захар с облегчением выпроваживает незваных гостей и зовет тебя есть картошку.

Он хочет разузнать все подробности, конечно, но ты загадочен как черт и споришь с ним, что в этом выпуске новостей — вот-вот, включай! — «Эккарт» всецело отойдет под управление дочери Доминика. Ты точен в выборе слов, потому что знаешь, каким ушлым может быть Захар, когда дело касается халявного пива.

И «Эккарт» отходит ей. Легко. Встречу Амелии Эккарт и Лионеля Ламбера показывают в прямом эфире, а после запись мусолят по всем каналам. С пяти окон на старом ноутбуке Захара ты можешь наблюдать это.

...Как вся Аркадия узнает, что Амелия Эккарт умерла пять лет назад.

Первые догадки появились у тебя в башне — когда Чарльз вдруг запнулся на её имени. Или, может, раньше, еще в иллюзии особняка Эккартов?.. В любом случае, серьезно прокололась она лишь недавно — когда сказала, что у нее нет водительских прав. Это как-то слишком странно для наследницы огромной корпорации — а вот для несовершеннолетней наследницы огромной корпорации вполне нормально. Просто с точки зрения закона. На момент смерти отца ей было всего шестнадцать.

Ну и последней каплей стала встреча с Желтым Драконом — «Амелия» резко перестала его слушать, когда он назвал ее чужим именем.

Колония нано была последним изобретением Доминика и досталась младшей дочери, Аманде. Стала ее билетом в жизнь, в прямом смысле, никто другой бы не выжил после нападения Триады. Вчера Аманде исполнился двадцать один год, и по тому старому договору, с которым корпорация послала ее пять лет назад куда подальше, теперь она становится президентом.

Больше некому возразить, как раньше, когда Аманда впервые прикинулась собственной старшей сестрой. Ряды «Эккарт» пропалывались очень долго, очень старательно и очень осторожно — чтобы на виду оставались таинственные исчезновения и ссылки на большую землю, а не тот факт, что сторонники Доминика как раз выжили. Умирали — какое совпадение! — в основном, его противники... Их было очень много в той башне корпорации, на которую напал Крест. Чистая случайность.

Гектор посылает тебе одно голосовое за другим. Послушав первое, остальные ты удаляешь — они похожи, новости о том, что все те славные ребята, судьбу которых он пытался выяснить годами, теперь сами выходят на связь.

И главный союзник Креста в корпорации тоже на виду. Амелия... Аманда показала это вполне ясно, когда, после недолгих переговоров и объявления решения совета директоров, обняла Лионеля Ламбера и не отпускала несколько минут.

Лучший друг Доминика так и остался его лучшим другом — пожалуй, это труднее всего понять лично тебе. Но в то же время, это самое приятное открытие из всех.

Он помогал Аманде скрыться в первый год, он врал Триаде, он разрабатывал вместе с Амандой ее долгий план, он избавлялся от всех неудобных ей людей в корпорации... Сначала ты было подумал, что он еще и подставился под пули ради дочери лучшего друга там, в башне. Но нет, довольно быстро ты подобрал все торчащие нити и после это подтвердила сама Аманда: к тому времени Триада уже подозревала Лионеля в измене, а потому нужно было что-то экстремальное — например, показать, что они непримиримые враги, выстрелив в него под прицелом его же линз. Ну и заодно расчистить себе путь из оцепления, конечно.

Так, без противников в корпорации, Аманде оставалось только уничтожить Триаду. И это... к этому ты, мягко говоря, приложил руку.

Аркадия удивляется новостям, порталы и форумы взрываются потоками комментариев, мир меняется стремительно и неотвратимо — а ты выигрываешь у Захара банку пива.

Спустя два дня тебя вызывают на встречу в памятную башню «Эккарт». Встреча проходит полуофициально — в том плане, что находитесь вы в кабинете президента компании, но сам этот президент компании откидывается в кресле в позе морской звезды и устало смотрит в потолок. Ты