Темные души - Александра Верёвкина

— Хоть ты и злыдня сегодня, — укорила его девушка, — Но я могу поделиться с тобой тем, что узнала, если обещаешь не кричать на меня за выбитую дверь. Могу сегодня придти пораньше и все починить! — она хитро подмигнула юноше, прекрасно зная, что этого он не допустит. Потерять самую сладкую возможность побыть наедине с любимой девушкой лишние пять минут из-за того, что лень самому починить дверь? На подобный "подвиг" он был явно не способен, что тут же отразилось в сверкающих черных глазах.

— Можем мы вечером поговорить? — полным усталости голосом прошептал Дамон, медленно идущий в сторону лестницы. — Я так хочу побыть в тишине, — многозначительно посмотрел он в сторону чрезмерно много думающей подруги.

Франческа пару минут наблюдала за его безрадостными мыслями, а потом величественно кивнула головой.

— Я все равно приду пораньше! — бросила она через плечо и тут же скрылась из виду.

Елена проснулась утром в самом чудесном настроении. Рядом лежал любимый мужчина, в окно светило яркое солнце, согревая лицо теплыми лучиками, на улице щебетали птички, а сердце девушки вопило от радости.

— Доброе утро, моя принцесса, — прошептал вампир, целуя заспанное лицо.

— Доброе утро, Дамон, — поприветствовала она, выпутываясь из плена одел, чтобы прижаться к чуть прохладному телу мужчины. — Сегодня возвращаются Мэтт и Бонни?

Она буквально считала дни до их приезда, собираясь с порога огорошить их датой предстоящей свадьбы. Хотелось на каждом углу кричать о своем счастье, но прежде надо было поставить в известность друзей.

— Я поеду за ними через три часа, — утвердительно кивнул юноша.

— Два часа туда, два обратно, — начала подсчеты девушка, настроение которой упало до отметки "ноль". — То есть, я сегодня лишаюсь возможности побыть с тобой наедине?

Вампир на секунду задумался, наслаждаясь реакцией любимой, и быстро произнес:

— Я останусь на ночь, уеду лишь на следующую. Так что ты еще успеешь очень сильно утомиться от моего неусыпного внимания к одной капризной особе, — послышался легкий смешок, а потом юноша поднялся с кровати, подхватывая девушку на руки. — Как всегда, моя любимая, отвратительный завтрак в моем исполнении.

И они, одновременно смеясь и целуясь, спустились на первый этаж.

— Если бы я так якобы отвратительно готовила, — с утроенным усердием поглощая еду, сказала Елена. — То работала бы сейчас где-нибудь в лучшем ресторане Европы. Так что можешь записать в свой блокнот еще одну вескую причину, по которой я хочу выйти за тебя замуж. Ты восхитительно готовишь!

— Она будет шестьдесят второй, принцесса, — улыбнулся ей Дамон. — Соскучилась по друзьям?

— Очень! — подтвердила девушка, допивая кофе. Самым обидным всегда было то, что ее человечность отнимает у них слишком много времени. Восьмичасовой сон, ужины-завтраки, необходимость в отдыхе — все это начало немного раздражать.

— Может, тогда поедем в аэропорт вместе? — предложил вампир, помогая Елене подняться из-за стола. Он настолько хорошо изучил ее привычки, что без промедлений направился к выходу. Девушке очень нравились ранние прогулки на свежем воздухе, а ему нравилось угадывать малейшие ее желания.

— Все-таки ты забыл! — не упустила она возможности укорить мужчину. — Сегодня же снятие мерок, Фрэнки мне все уши про нее прожужжала.

— Это и я умею делать, — пожал плечами юноша, обвиваясь рукой вокруг ее талии. — Думаешь, я справлюсь хуже обычного смертного?

Елена вздохнула, ни капли не сомневаясь в том, что ее бессмертный жених (она всегда вздрагивала, произнося это слово даже мысленно) может справиться абсолютно со всем.

— Мы же договорились, — напомнила она, — Все идет по правилам. Никакого применения Силы и твоих слишком явных талантов. Потому как я и минуты не сомневаюсь в том, что ты вполне в состоянии собственноручно сшить мне платье.

Громкий мужской смех прорезал утреннюю тишину.

— Ты права, принцесса, — спешно согласился Дамон. — Никогда не пробовал, но если ты попросишь меня об этом, получишь его через два часа. Правда, цена будет баснословной!

— Ты давно уже мне должен, — поддержала его благодушное настроение девушка. — Сколько ты получил за один единственный урок?!

— А ежевечерние тренировки для закрепления навыков? — обидчиво поднял бровь вампир.

Елена вспомнила эту глупую игру в "записочки" и тоже рассмеялась. Казалось, счастливее быть уже нельзя, но каждый день доказывал ей обратное. Они прошли уже около двух километров, но назад возвращаться не хотелось. Впереди замаячил трехэтажный полуразвалившийся особняк, когда лицо рядом идущего мужчины резко изменилось. Девушке не надо было спрашивать, что именно произошло, она ясно видела ответ, болью вычерченный в глазах любимого.

— Дамон, — плаксиво протянула она, разворачиваясь в обратную сторону. — Я хочу домой.

— Не хочешь, обманщица, — произнес он спокойным голосом, но с удовольствием зашагал в противоположную от тягостных воспоминаний сторону.

— Мы медленно идем, — продолжила она театральные капризы.

Юноша рассмеялся во всю мощь легких, подхватывая ее на руки.

— Вот за что я тебя люблю, — выдавил он сквозь смех, — Так это за твои мысли. Почему сразу нельзя было сказать, что ты хочешь?

— Потому что скромным девушкам не пристало признаваться в столь откровенных желаниях, — как бы по секрету призналась Елена, понизив голос до едва различимого шепота.

Вампир огляделся по сторонам, надеясь встретить ту самую скромную девушку, но рядом была только любимая.

— Ты никогда не была скромной, — категорично заявил он, переходя со спортивного шага на бег. — Юную особу, голову которой заполняют картинки подобного рода, невозможно назвать скромной. Но она определенно самая лучшая на свете!

— Да уж, я такая! — бессовестно процитировала она Дамона и решила, что им обоим следовало бы немного помолчать, занимая губы более важным делом.

Кэролайн молча разглядывала лицо вампира, пытаясь угадать его настроение. Выглядел он в разы лучше, ушла излишняя зеленоватость кожи, губы вновь приобрели соблазнительный алый оттенок, глаза превратились в подобие человеческих, лишь в самой незначительной степени сохранив остатки прежнего мрака. И он улыбался! Очень мягко, нежно, как будто видел перед собой что-то, доступное только ему одному.

— Хорошо, что ты меня послушала, — в голосе слышалась прежняя слабость, но чувствовалась, что ассасин находится не в самом худшем расположении духа. — Я пришел извиниться. Простишь?