Там, за синими морями… - serg

Таш, конечно, был в курсе, как трясутся князья на материке над своей кровью, но не думал, что в благородных мозгах все настолько запущено.

– Что-то я не замечал, чтобы отцы добровольно приводили к Южному своих дочерей!

– Недоверчиво хмыкнул он.

– А сколько у нас благородной крови в Южном, ты помнишь? – Парировала Саора. – А в Альваре? Если судить по Рил?

Да, по Рил это, конечно… Таш и раньше знал, что Богер должен был ползать у нее в ногах, как червяк, а не запирать и запугивать. Ну, ничего, теперь ему Алэй покажет, где раки зимуют. Таш никогда не обманывался ее невинным личиком, слегка смахивающем на лицо его любимой девочки. Эта стерва быстро возьмет вожжи в свои руки, и князьку придется бежать туда, куда она прикажет. Таш впервые по-настоящему позлорадствовал, что княжеский недоносок получит от них с Рил такой подарочек.

Это будет страшная месть! Как раз такая, какую он заслужил своим обращением с Рил.

– Значит, ты все решила окончательно?

– Да. Не сердишься на меня?

– Нет. – Таш привлек ее к себе и поцеловал в лоб. – Ничего не бойся. Мы оба, я и Рил, на твоей стороне. Поступай, как знаешь.

Из круглого иллюминатора прямо к Франиной руке тянулся серебристый лунный луч, выхватывая часть кисти, предплечье с клеймом и кусок скомканной простыни. Все вместе в неверном свете выглядело мрачноватым нереальным пейзажем, с горами, долиной и темным морем, расположившемся у Франи на животе. Он хмыкнул про себя, припомнив вандейскую примету, обещавшую ему сегодня по этому случаю бессонницу.

Ха! Да если бы не мог заснуть всякий раз после того, как на него глянула луна, то пришлось бы менять профессию. Или к таким ночным птичкам, как он, эта примета не относится?

Он встал, подошел к столу, налил воды. Палуба под ногами мерно покачивалась.

Рифы они проскочили два дня назад, как и обещала Рил, без сучка, без задоринки.

Хорошая все-таки девочка у Таша, даром, что ведьма. Повезло. Не то, что ему…

Франя обернулся и с некоторой брезгливостью глянул на свою кровать, где спала голая Алэй. Хмыкнул про себя, припомнив, что Таш, не доверяя ему после его слов про блондинку, поручил присматривать за ней Зарку. Самому Ташу на Алэй было, ясное дело, плевать, но Рил переживала за нее. Наглая рабыня навешала ей лапши на уши, что еще не была с мужчиной, и та поверила! Между тем, эта "неопытная девственница" затащила бедного Зарка в койку в первую же ночь после отплытия, невзирая ни на какие Ташевы приказы, и не выпускала оттуда трое суток. Бедняга даже командовать во время прохода через рифы выбегал урывками.

Выжав из несчастного капитана все соки, она оставила его отсыпаться, а сама заявилась сюда. Франя не стал отказываться – она была так похожа на Рил, а ему хотелось хоть чем-то досадить Ташу, пусть даже тот ничего и не узнает. Да и тоска по продажной графине не давала жизни, думал отвлечься. Не получилось.

Сейчас, будучи полностью опустошенным этой ненасытной шлюхой, которая лишила его всех желаний на месяц вперед, он только яснее чувствовал маленькую занозу в сердце, которая потихоньку ныла и ныла. Ныла и ныла. Ныла и ныла, мать ее за ногу и через коромысло,… в…!!!…

Франя резко встал и сдернул со спящей Алэй простыню. Никогда не обращался так с женщинами, но терпеть ее сейчас рядом с собой было выше его сил.

– Вставай!

– Ты чего? – Она села, протирая кулачками глаза. Потянулась, выставив вперед маленькие острые грудки. Спросила сквозь зевок: – Случилось что-нибудь?

Франя бросил ей платье.

– Вставай и уходи отсюда!

– Франя, ты чего? – Она удивленно захлопала глазами, став похожей в полумраке на сову. – Какая муха тебя укусила?

С чего он взял, что она похожа на Рил?

– Убирайся! – С трудом сдерживаясь, приказал он. – Быстро! Я кому сказал??

Губы Алэй обиженно задрожали. Ну, вот, хотел бабскую истерику – получите.

– Ну, и уйду! Сиди тут один, как сыч. Зануда. Мужлан!

– Шлюха. – Не удержался Франя.

Она на секунду замерла, а потом из нее поперла оскорбленная невинность.

– Ах, вот ты как заговорил?? А сам-то кто? Изгой недоделанный! Ничего не может, а туда же!!

Франя встал и медленно пошел на нее, считая про себя до десяти, чтобы не убить сразу же. Таш ведь просил…

Алэй испуганно взвизгнула и выскочила из каюты.

Почти побежала по палубе, застегивая на ходу платье и глотая злые слезы. Зачем он так?? Что она ему сделала? Обернулась, и, не заметив никого за спиной, остановилась. О, богиня, а ведь он прав. Шлюха и есть. Алэй чуть не разрыдалась.

Боги пресветлые, да что же с ней такое происходит??!

Она подошла к борту, оперлась на него, ссутулившись, как старая бабка, и подставила лицо свежему ночному ветру. Соленые морские капли упали на лицо, смешиваясь со слезами. Она ведь никогда не была такой. Когда ее юные подружки млели под откровенными мужскими взглядами, она только пренебрежительно фыркала и заявляла, что такое оскорбительное внимание ей не нужно. Родители воспитывали ее в строгости, всю сознательную жизнь внушали понятия о честности и порядочности, отец постоянно повторял, что для него лучше мертвая дочь, чем падшая дочь, и вот, что из всего этого вышло. О, боги, какой стыд!! Если они обо всем узнают, одним проклятием она не отделается. Уж лучше сразу в бордель, где таким, как она, самое место.

Алэй в отчаянии спрятала лицо в ладонях.

Когда она приняла решение последовать совету ее высочества и все-таки приобрести кое-какой интимный опыт, она никак не ожидала, что этот опыт ей понравится.

Причем понравится настолько, что она забудет обо всех своих принципах, и будет бесстыдно требовать продолжения снова и снова. А потом, когда любовник распишется в своем бессилии, сжигаемая желанием, также бесстыдно предложит себя другому.

О, богиня, ну, что же делать??! И совета спросить не у кого, ни одной женщины рядом. Алэй отняла руки от лица и растерянно огляделась, как будто надеялась увидеть здесь какую-нибудь женщину. Хотя, что она могла бы ей подсказать? Только осудить…

Нет, возвращаться в Лирию теперь нельзя, это точно, а пытаться выполнить поручение принцессы… Да разве она, такая, будет нужна кому-нибудь в качестве жены? Тем более князю. Или попробовать взять себя в руки, скрутить в бараний рог и все-таки сделать то, что поручено?

Алэй решительно вытерла слезы. Нет, она не тряпка, вернее, никогда не была тряпкой. Она сможет, и все будет хорошо. Опыт она приобрела, как и хотела, но теперь – все. Никаких мужчин, за исключением ольрийского князя, да и то только по работе. Все, надо успокоиться и жить дальше. Алэй выпрямилась и подняла подбородок, вместе с привычными жестами возвращая себе утраченное было достоинство. Порыв прохладного ветра швырнул ей в лицо пригоршню брызг, заставляя поежиться и вспомнить о том, что уже поздно, и надо ложиться спать, чтобы завтра быть в форме и достойно встретить любые испытания.