Память льда. Том 2 - Стивен Эриксон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что ж, выходит, тем дело и окончилось, – проговорила госпожа Зависть. – Мы возвращаемся на крышу цитадели. Быстро, пока Килава не лишит меня сладкой мести Провидцу.
– Ты можешь возвращаться на крышу, – прорычала Хватка. – Мы уходим.
«Уходим», ох, любовь моя…
Госпожа Зависть скрестила на груди руки.
– Я из сил выбиваюсь, чтобы вас исцелить, неблагодарные солдафоны, и вот так вы мне отвечаете? Мне нужна компания!
Молоток и Штырь подошли, чтобы снять с перекладины тело Тока.
Хватка устало прислонилась к стене, покрасневшими глазами разглядывая госпожу Зависть.
– За исцеление – спасибо, – пробормотала она. – Но нам надо вернуться к Войску Однорукого.
– А если там ещё рыскают паннионские солдаты?
– Тогда мы присоединимся к убитым братьям и сёстрам. Что с того?
– О-о-о, все вы одинаковые!
В вихре белых одежд госпожа Зависть развернулась и стрелой вылетела из зала.
Дымка подошла ближе к Хватке и тихо сказала:
– Вроде свежим воздухом тянет… из-за той двери.
Лейтенант кивнула.
– Веди.
Перекошенное набок, окутанное чёрным туманом, Семя Луны подплывало всё ближе к парапету цитадели. Расколотый базальт выл, будто живое существо.
Подавленный ошеломительным весом Куральд Галейна, безумный Провидец скорчился, задрал голову к летающей крепости, с отчаянной жадностью сжимая в руках Финнэст. Рядом Матрона пыталась когтями вырыть себе убежище в камне под ногами. Давление было чудовищным.
Сегулехам не удалось попасть на крышу невредимыми, и охотники К’елль оказались более чем достойными противниками. Оба воина в масках вынуждены были отступить к низкой кольцевой стене, оставляя за собой кровавый след. Но всё равно никогда прежде Паран не видел такого искусства. Мечи сегулехов, превратившись в размазанные в воздухе пятна, разили будто со всех сторон одновременно, рубили охотников К’елль на части, хоть те и наступали. Капитан думал было помочь этим двум незнакомцам, но потом решил, что больше помешает им.
Паран обернулся, взглянул в небо на севере.
Драконы пикировали на город, метали вниз волны силы, которые с грохотом врезались в улицы и дома, вздувались пузырями тьмы.
Великие во́роны парили над крышами, торжествующе каркали.
– М-да, не развеется…
Капитан нахмурился в ответ на странное заявление Быстрого Бена. Развеется? Что не… Он резко повернул голову к Лунному Семени. Ах, верно.
Основание летающей горы оказалось ровно напротив – и подплывало всё ближе. Так близко — чёрный базальт заслонял небо.
– Я думал, Рейк хотя бы лично спустится, – продолжил чародей. – А он выбрал способ… менее аккуратный.
То есть решить уничтожить цитадель и всех в ней.
– Быстрый Бен…
– Ага, лучше нам поторопиться.
Огромная чёрная пантера взлетела вверх по лестнице, замешкалась, мерцающими глазами окинула всё происходящее на крыше, затем уставилась на Провидца.
Быстрый Бен вдруг вскочил на ноги.
– Нет! – заорал он зверю. – Подожди!
Крупная голова пантеры развернулась к магу, глаза засверкали, губы приподнялись, обнажая клыки.
– Мне кажется, она не хочет ждать.
Пантера начала бить себя хвостом по бокам и сделала ещё шаг к ошеломлённому Провидцу, который стоял спиной к ним…
– Проклятье! – прошипел Быстрый Бен. – Давай, Таламандас!
Кто?
Лунное Семя врезалось в край парапета с гнетущим, скрежещущим хрустом. Неумолимая глыба вспахивала камень…
Матрона закричала…
Влажный, курящийся паром базальт придавил к’чейн че’малле, затем будто вобрал её в себя. Хлынула кровь, хрустнули кости, гребень Лунного Семени полз дальше по крыше, оставляя за собой расколотые плиты и пятна крови и плоти.
Провидец закричал, отступил спиной вперёд – прямо к пантере, которая внезапно сжалась…
Семя Луны вдруг опустилось, упало на высоту человеческого роста, пробило крышу.
Плиты подались под ногами Парана, кирпичи посыпались со всех сторон – мир закачался.
Быстрый Бен ударил. Грохочущие чары врезались в бок пантеры, так что она взлетела в воздух, выпустив когти…
– За мной! – закричал маг и рванулся вперёд.
Пытаясь удержать равновесие, Паран ухватился рукой за плащ чародея и потащился сзади. А теперь пора обмануть всех. Простите нас боги.
Провидец обернулся к ним.
– Что?
– Таламандас! – заревел Быстрый Бен, подлетая к Провидцу. Затем чародей бросился на яггута…
Путь раскрылся вокруг них…
…и захлопнулся.
Умирающий портал вспыхнул, когда в него прыгнула пантера.
Лунное Семя опустилось ниже, и парапет развалился, кирпичи полетели во все стороны. Сегулехи отскочили прочь от охотников К’елль, перемахнули низкую стену, за которой прятались Паран и Быстрый Бен, и помчались к дальнему краю крыши. Позади, там, где прежде сидел Провидец, огромный кусок базальта откололся в потоке солёной воды, рухнул на двух охотников К’елль, пробил крышу, а затем, этаж за этажом, провалился в самые недра цитадели.
Остряк покачнулся, упёрся плечом в стену и медленно осел, оставляя на камне красный потёк. Перед ним восемь женщин-капанок согнулись от изнеможения и боли, опустились на колени или стояли – пустые, пепельные лица. Три – совсем юные, почти девочки, ещё две – совсем седые. Волосы спутаны, слиплись от пота, оружие едва держится в дрожащих руках. Все, кто у него остался.
Лейтенант-лестиец погиб, его тело осталось где-то на поле перед воротами.
Остряк опустил сабли, прислонил голову к камням стены и прикрыл глаза.
С запада доносились звуки боя. В ту сторону ускакали «Серые мечи» – разыскивать Дуджека. Чёрные моранты вновь взлетели в небо над западной третью города, они сосредоточились над одной зоной, пикировали небольшими группами вниз, к улицам, будто участвовали в отчаянной защите. Эхом отдавались разрывы «шрапнелей».
Совсем рядом, прямо напротив Остряка и жалких остатков его Легиона, «ругань» врезалась в стену большого дома. Объятое пламенем здание было готово вот-вот развалиться. Среди обломков на улице лежали тела паннионских солдат.
А Семя Луны медленно прорезало путь через цитадель, оставляя за собой полосу разрушения и смерти, и кровоточило тьмой на разорённый город.
Остряк не открывал глаз.
По каменному крошеву протопали сапоги, затем один из них легонько пнул Остряка в бедро.
– Боров ленивый!
Смертный меч вздохнул.
– Скалла…
– Драка ещё не закончилась.
Остряк открыл глаза, посмотрел на неё.
– Закончилась. Коралл пал – ха, нет, он падает. Сладкая победа. Ты-то где была?
Покрытая коркой пыли, в которой оставили следы ручейки пота, женщина пожала плечами, взглянула на рапиру в руке.
– То тут, то там. Делала, что могла, хоть это и немного. Моттские ополченцы здесь, ты знал? Худов дух, как им это вообще удалось? Будь я проклята, когда мы с «Серыми мечами» вошли в ворота, они уже были внутри, а мы-то считали, что мы – первые.
– Скалла…
Сверхъестественная тьма вдруг резко сгустилась.
Семя Луны наконец выбралось из цитадели, повалились последние стены. Летающая гора по-прежнему кренилась набок, по-прежнему поливала город потоками воды и обломками чёрного базальта, подплывала всё ближе на высоте нескольких ростов над крышами зданий, заполняла собой небо – теперь прямо над Остряком и Скаллой.
На каменном выступе уже никого не было. Великие во́роны парили рядом со склонами Лунного Семени, приближались и удалялись с громкими криками.
– Бездна нас побери, – прошептала Скалла, – выглядит так, будто в любой момент может рухнуть. Просто хлоп – и всё. Или на куски в полёте развалится. Ей конец, Остряк. Конец.
Он не собирался спорить. Базальтовая глыба, похоже, действительно была готова развалиться на куски.
На поднятое к небу лицо Остряка полился солёный дождь, туман от Семени затянул всё над головой. Внезапно стало темно, точно безлунной ночью, и если бы не отблески пожаров в городе, Лунное Семя было бы совершенно невидимым. Ох, боги, лучше бы так и было.
Звуки боя на западе стихли, до странности внезапно.
По мостовой застучали копыта. В следующий миг в круг света от горящих домов въехала Дестриант «Серых мечей».
Увидев их, всадница перешла с рыси на шаг, развернула боевого коня и остановилась рядом.
– Мы нашли Первого Кулака, господа. Он жив, как и, по меньшей мере, восемь сотен его солдат. Город взят. Я возвращаюсь на наши позиции за воротами. Вы составите мне компанию, господа? Там собираются…
Выжившие. Остряк снова огляделся по сторонам. Т’лан айи исчезли. Если бы не атака неупокоенных волков, к’чейн че’малли перебили бы всех за стенами города. Может, они тоже собираются вокруг холма за городом. А Итковиан? Эх, проклятый дурень. Неужто до сих пор стоит на коленях перед т’лан имассами? Да и жив ли ещё? Остряк вздохнул, заставил себя медленно встать. Его взгляд вновь упал на горстку оставшихся последователей. И все жертвы – лишь ради того, чтобы на пятьдесят шагов войти в город.
