ДЕСЯТЬ ЛЕТ И ДВАДЦАТЬ ДНЕЙ - Карл Дёниц

Во время этого сражения старший офицер эскорта на корабле «Харвестер» потопил «U-444» (командир Лангфельд). При таране «Харвестер» сам получил серьезные повреждения и не смог уклониться от торпеды, пущенной с «U-432» (командир Экхарт), которая и отправила его на дно вместе со старшим офицером эскорта. «U-432», в свою очередь, была потоплена корветом «Аконит». Эта история – «хороший пример безжалостно наносимых друг другу ударов, что было отличительной чертой сражений» (Роскилл. Война на море. Т. 2. С. 365).

14 и 15 марта подлодки, участвовавшие в этом бою, находились в районе 20-го меридиана и прочесывали морское пространство в западном направлении. Мы ожидали очередной конвой из Галифакса – НХ-229, который, судя по перехваченной информации, находился к юго-востоку от мыса Рейс и следовал курсом 89°.

14 марта мы получили расшифровку еще одного перехваченного сообщения. Сиднийский конвой SC-122 13 марта в 20.00 получил приказ по достижении указанной точки изменить курс на 67°. Сообщения оказались очень кстати. Оставалось только в очередной раз пожалеть об огромных преимуществах, которые мы могли бы иметь в этой войне, если бы у нас была собственная разведывательная авиация.

Теперь важно было как можно быстрее приблизиться к этим конвоям. Одна из групп подлодок тут же была направлена к самому восточному из конвоев – SC-122. Вечером следующего дня в условиях жесточайшего шторма с одной из подлодок заметили эсминец, идущий на восток. Мы предположили, что это часть эскорта конвоя SC-122. Однако поиски конвоя оказались безрезультатными. Лишь на следующее утро на юго-востоке был замечен конвой. Сначала мы решили: это и есть конвой SC-122, поскольку получили расшифрованное сообщение, что конвой из Галифакса не лег на курс 89°, а следует в северном направлении под прикрытием восточного побережья Ньюфаундленда, явно имея целью обойти район расположения подводных лодок.

Но очень скоро стало ясно, что сообщение не может быть правильным. Возможно, оно было отправлено в качестве дезинформации. В действительности обнаруженный нами конвой оказался конвоем НХ-229, с которым первый контакт был установлен 16 марта. На следующую ночь в поле зрения попал другой конвой, находящийся в 120 милях к востоку, это и был тихоходный конвой SC-122. Более быстроходный конвой НХ-229 догнал конвой SC-122, после чего они объединились.

38 подлодок (3 группы, 3 «волчьи стаи») набросились сначала на конвой из Галифакса, затем на конвой из Сидни, а потом уже на общую массу судов. В ночь с 16 на 17 марта – первую ночь сражения – у конвоев не было воздушного прикрытия, и подлодки этим не преминули воспользоваться. Хотя светила полная луна, то есть для атаки на поверхности было слишком светло, подлодки сумели потопить 14 судов (90 000 тонн).

Начиная с раннего утра 17 марта конвоям было обеспечено постоянное воздушное прикрытие, да и эскортные группы были значительно усилены. Стояла неустойчивая погода. Периоды затишья и относительно неплохой видимости сменялись штормами, принесенными яростными северо-восточными ветрами.

Сражения продолжалось и днем и ночью с 16 до 19 марта. Подлодки наносили удары, на которые немедленно следовали ответы кораблей эскорта и авиации противника. 19 марта подлодка «U-384» (командир фон Розенберг-Гружински) была потоплена атакой с воздуха. Почти все лодки получили хотя бы небольшие повреждения от взрывов глубинных бомб, две из них были повреждены серьезно. Но все равно успех был впечатляющий. В общей сложности подлодки потопили 21 судно (141 000 тонн) и один корабль эскорта. Несколько судов получили повреждения. Это был, пожалуй, самый большой успех, когда-либо достигнутый нами в операциях против конвоев, или, по словам Роскилла, «настоящая катастрофа для союзников» (Война на море. Т. 2. С. 366).

Поражение произвело глубокое впечатление на специалистов британского адмиралтейства, которые позже заявили, что «немцы никогда еще не были так близки к тому, чтобы прервать сообщение между Новым и Старым Светом, как в марте 1943 года».

Капитан Роскилл писал:

«Невозможно оглянуться на события того страшного месяца, не испытывая откровенного ужаса из-за величины понесенных нами потерь. Только за первые 10 дней мы потеряли 41 судно, за вторую декаду – 46. Всего за 20 дней на дно было отправлено более полумиллиона тонн торгового тоннажа. К тому же почти 2/3 всех потопленных судов шли в составе конвоев, что делало потери еще более серьезными. «Создалось впечатление, – писали наши штабисты уже после того, как кризис миновал, – что мы больше не можем считать организацию движения судов конвоями эффективным средством обеспечения безопасности». За три с половиной военных года конвойная система стала основой нашей морской стратегии. Что предпримет адмиралтейство, если окажется, что конвойная система потеряла свою былую эффективность? Этого никто не знал. Но, судя по всему, англичане как раз тогда почувствовали, что до поражения уже рукой подать» (Война на море. Т. 2. С. 368-369).

Однако мартовский успех оказался последней решающей победой немцев в войне с конвоями.

26 марта был замечен авианосец, находящийся под защитой эскорта конвоя, следующего в западном направлении. Взлетевшие с его палубы самолеты не дали немецким подлодкам приблизиться.

В тот же день, по нашим расчетам, недалеко.оттуда должен был пройти быстроходный конвой НХ. На этот раз предположения командования подводного флота оказались правильными. Подлодки перешли в нужный район и 28 марта обнаружили конвой. И почти сразу же разразился шторм такой силы, что его назвать можно было только ураганом. Тем не менее я не отдал приказ подлодкам выйти из боя. Я считал, что погодные условия для судов конвоя будут так же тяжелы, конвойный ордер будет нарушен, суда разбросаег на большой площади, а значит, у подлодок появится больше шансов на успех. Однако ситуация сложилась таким образом, что подвернулась всего лишь одна возможность атаки. Ярость шторма оказалась настолько велика, что воспользоваться оружием было невозможно.

Командир «U-260» капитан-лейтенант Пуркгольд записал в журнале боевых действий:

«U-260». 28 марта 1943 года. Сила ветра 11 баллов, волнение 9, ветер юго-восточный, ураган.

20.30. Заметили пароход примерно на 8000 тонн. Борется со штормом. Расстояние 4000 ярдов. Находимся от него справа по борту. Принял решение атаковать на поверхности до наступления темноты. При таком волнении вероятность обнаружения подлодки противником минимальна. Водяная пыль снижает видимость до 1-2 миль. В 21.05 начал атаку. Неудачно – я недооценил скорость цели. Не понял, что возможность упущена, поскольку высокие волны, постоянно захлестывающие лодку, не позволяли мне увидеть цель. Начал преследование, стремясь, если представится возможность, атаковать до наступления темноты, поскольку при таких погодных условиях в темноте цель слишком легко потерять.