Удерживая маску - Николай Александрович Метельский

— Почему?

Его ответ… точнее, вопрос последовал почти незамедлительно, отчего я, привыкший к его молчанию, слегка растерялся.

— Мм… Помнишь, я рассказывал тебе про пса? Уж прости, но ты мне его сильно напоминаешь. Не могу пройти мимо и хотя бы не попытаться помочь. Ну так что, пойдем? А то стоишь тут, взгляды привлекаешь.

На этот раз никакого ответа не было. Итагаки просто стоял и смотрел на меня. С его лица вновь пропали всякие эмоции, и казалось, он вернулся в то же состояние, в каком пребывал в больнице. Разве что стоял и глаза были открыты.

— Знаешь, пора уже определиться, — выдохнул я, возводя очи к небу. — Либо садиться и подыхать, либо сделать хоть какой-нибудь выбор. Хотя бы вернуться домой и принять душ. Впрочем, дома и помирать лучше, не будешь мешаться на дороге. — Стоит, молчит. — Эх, — вздохнул я еще раз и, развернувшись к машине, произнес: — Пойдем, разок решу за тебя.

Двигаясь медленным шагом к своему авто, прикидывал, что придется, наверное, возвращаться и тянуть его за руку, иначе он так и останется там стоять. Однако остановился я не из-за того, что решил вернуться, а потому, что из-за спины потянуло смесью эмоций, в которой преобладало беспокойство. Во всяком случае, определил я это именно так. Не страх, не волнение — хотя присутствовало, кажется, и это, — а именно нечто среднее. Как вы помните, чувствовать я могу только очень сильные эмоции, поэтому, удивившись такой реакции на мой уход, остановился и обернулся, глянув на Лесника. Что удивительно, после этого не прошло и пары секунд, как все словно обрубило, а еще через две с хвостиком секунды Итагаки сдвинулся с места, направившись в мою сторону. Что ж, кажется, дело стронулось с мертвой точки.

Забравшись в машину, не стал закрывать дверь, а переместился на другое сиденье, освобождая место для спутника. Дождавшись, когда он сядет рядом и закроет дверь, задал очевидный вопрос:

— Куда рулить? — а в ответ вновь тишина. — Да ты издеваешься. Я не в курсе, где ты живешь, если что.

— Ты говорил, что не прочь нанять меня, — прозвучало в ответ. — Если предложение в силе, то я согласен.

— Это неожиданно, — протянул я медленно и, удивив даже себя, произнес команду: — Голос!

— Я очень паршивый певец, — тут же ответил Сейджун.

— Лапу!

— О боги, — закатил он глаза, подняв руку.

— Принят. Я буду звать тебя Бранд.

— Как пожелаешь, босс, — вздохнул он.

— Отлично, — потер я ладонями друг о друга. — Так куда тебя везти? Домой-то тебе все равно надо.

— Старый дом остался в той жизни, — произнес он, отвернувшись, но через секунду вновь посмотрел на меня. — Я жил в отеле со Сверлом, и мне, честно говоря, ничего оттуда не нужно.

Сильно сомневаюсь. Но не хочет он домой возвращаться — и ладно.

— Тогда на базе пока поживешь. Место тихое, за городом, придешь в себя после ранения, а там и работу для тебя найдем.

— Ты ведь не там живешь, верно, босс?

— Конечно нет, — пожал я плечами. — Оттуда до школы через весь город ехать.

— Тогда желательно поближе к тебе. Если что, я должен быть рядом.

— Фига се, у тебя запросы… — оценил я. — Вряд ли тебя пустят жить в квартал Кояма.

— Кояма? — удивился тот в ответ. — Тогда… — не знал он, что сказать. — Я попытаюсь найти что-нибудь поближе, — произнес он неуверенно.

— Все, что поближе, под контролем тех же Кояма, — усмехнулся в ответ.

— Я… я должен быть поблизости. Босс должен быть под охраной…

Вот уж не думал, что он такая наседка. Подозрительно…

— Отвечай на вопросы четко, Лесник, только «да» или «нет». Ты готов служить мне верой и правдой?

— Да, — был незамедлительный ответ.

— Ты будешь служить мне верой и правдой?

— Да.

— Ты готов отдать жизнь за меня? — довольно нечестный вопрос для пять минут назад нанятого работника.

— Да, — ответил Итагаки все так же спокойно и быстро.

Оу. У меня даже как-то остальные вопросы из головы вылетели. Я, конечно, не мастер ложь различать, но уж такие ответы двойного толкования не предусматривают.

— Кхм. Ты будешь хранить мои секреты, какими бы они ни были?

— Да.

Что б еще такое спросить? Полученные ответы как бы уже все, что мне нужно.

— Ну и отлично, — закончил я после небольшой паузы. — Тогда… Давай, Вася-тян, на базу, — сказал я шоферу. Чего тут зазря стоять? — А ты пока расскажи, что там в небоскребе случилось. Как ты в больницу-то попал?

Как выяснилось, спасаясь от преследователей, Сверло решил спрятаться на одном из этажей, вполне резонно посчитав, что, спускаясь вниз по лестнице небоскреба, они с Лесником так или иначе встретятся с врагами, а вот искать их после нашего уничтожения вряд ли будут, ибо время ограничено. Да и смысла не особо много, если Акеми и Святов будут уничтожены. В общем, Сверло решил забежать на один из этажей и спрятаться там до поры до времени. Но не повезло. Сейчас уже не узнаешь — то ли именно там сидела засадная группа, то ли эти типчики услышали спускающихся и решили их подкараулить, но, зайдя на этаж первым, Лесник не заметил стоявших у входа противников, которые, не тратя время, тут же схватили идущего за ним старика. Дальше с этой парочкой сыграла злую шутку трусость Сверла. Этот придурок, когда ему приставили к виску пистолет, выполнил требование людей Змея и приказал Леснику снять «доспех духа», после чего собственноручно выпустил в него несколько пуль. Уж не знаю, на что он рассчитывал, но, как мы знаем, труп Сверла лежал рядом с преданным слугой.

— Умом я все понимал, — рассказывал Итагаки, — было очевидно, что они не оставят его в живых, но Сверло обезумел от страха, а я… Он оставался моим боссом, я не мог не выполнить приказ.

— Как-то бредово, — заметил я. — «Доспех духа» Сверла должен был выдержать пару выстрелов из любого ручного оружия, а тебе этого времени вполне могло хватить. На фига ты вообще его слушал? Ударил бы сразу, и все дела.

— Не мог, — поджал губы Лесник. — Ранг Сверла был выдумкой. Мифом, который мы поддерживали. На самом деле он даже «доспех» активировать не мог. Так, мелкие манипуляции бахиром.

— Однако, — протянул я. — Хреновенько, значит, поддерживали, раз люди Змея знали об этом.

— Змей… — вздохнул Сейджун. — Он вообще много чего знал о Сверле. Даже удивительно, что тот решил его предать. Но, как я уже говорил, Сверло был тем еще трусом, а вот чуйка, особенно на победителя, у него была отменная.