Крах всего святого - Илья В. Попов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Поднимай ворота!
— Эт с чего еще? — ответил незнакомец. — Хотите переправиться — платите. Полсеребра за пешего, за всадника — один с половиной.
«Совсем чтоль умом поехали, полторы луны брать», — проворчал Бурый, а Северин, кинув на него недовольный взгляд, вновь закричал, приложив руки ко рту:
— Думаю, господин Дуан не обрадуется тому, что в его владениях кто-то смеет задерживать его же друзей.
— Не знаю я никакого Дуана. Отсюда и до Верхних Колокольцев теперь Джерард Бобровый главный, так что платите или валите нахрен отседа!
С этими словами голова исчезла обратно, а Северин, громко и со вкусом выругавшись, вернулся к прочим и приказал вывернуть карманы. Даже Этьен добавил несколько монеток, которые по совету Госса всегда носил в башмаке под пяткой — не то, чтобы он так сильно хотел помочь своим похитителям, но боялся, что они могут его обыскать и найти футляр с посланием — но все равно у них едва-едва набралось чуть меньше половины требуемой суммы.
— А может в объезд? — предложил Кол, но Северин лишь сплюнул на землю.
— Пока будем объезжать реку, она уже замерзнуть успеет. Придется искать брод.
— Слушайте, а я, кажется, знаю… — начал было один из людей Северина, и, подойдя поближе к башне, сложил руки у рта и крикнул.
— Эй, как там тебя! Кажи сюда!
Наверху вновь появилась лохматая голова.
— Чего тебе?
— А Бобровый твой часом не вот такого роста, — мужчина указал ребром ладони себе по плечо, — сивый, хромает на левую руку и постоянно «Графиню и рыбака» под нос мурлыкает?
— Он самый, — шмыгнул носом страж. — А ты чего, знаешь Джерарда?
— Мы с ним около Риана лет пять назад вместе торгашню чистили, а потом дней десять от графьев местных по лесам улепетывали. Проводи меня к нему, и он нас пропустит.
После короткого раздумья, мужчина вновь исчез. Через некоторое время сверху раздалось:
— Ладно, он в крепости засел в нескольких лигах отседа. Мои парни вас проводят — тебя и главного вашего. Остальные тут ждать останутся.
— Я возьму мальчишку, — крикнул Северин, но мужчина замотал башкой.
— Нет, только двое. Или торчите тут.
Забравшись на лошадь, Северин наказал не спускать глаз с Этьена и вскоре они со знакомым Джерарда исчезли за воротами. Оставшиеся же напоили коней и направились в ближайший тенек, дабы не торчать на солнце, что, несмотря на осенние деньки, пекло еще довольно сильно.
— Иди-ка лошадь мою почисть, сопляк, — зевнул Лягва, и кинул Этьену щетку. — Хоть какая-то с тебя польза будет.
— Ага, и мою заодно, — добавил Бурый.
— Тогда уж и по моей пройдись.
— И по моей…
Этьен кинул на бородавчатую лысину Лягвы красноречивый взгляд, искренне желая, чтоб на нее рухнуло ближайшее дерево, но все же поднял щетку и направился к щиплющим траву лошадям. Пока прочие валялись на земле, играя в карты и перекидываясь ленивыми репликами, Кол, согнувшись, словно рыболовный крючок, внимательно рассматривал растущие под ногами травы, изредка срывая и пряча в мелкую сумочку то один пучок, то другой. Вдруг из кармана его выскользнул кошель — кожаный, обшитый бархатом и серебряной нитью — но мужчина даже и не заметил потери, начав пробираться сквозь густые кусты.
В голове Этьена тут же возник безумный план — чуть сбавив шаг, он поравнялся с мошной и будто бы ненароком уронил щетку рядом с ней. Нагнувшись, он сунул кошель за пазуху, случайно звякнув монетами — мальчик спешно огляделся, но судя по всему, никто ничего и не заметил. Прохаживаясь щеткой по крупу лошади Лягвы, Этьен мимоходом подсунул кошель прямо в объемистую суму, а следом развязал подпругу, пытаясь управиться как можно быстрее, дабы его возню не заметил кто-нибудь из людей Северина. Следом Этьен перешел к следующей лошади — и вот, утирая пот со лба, он принялся чесать гриву своей серой кобылки, ожидая удобного момента.
Руки его дрожали, в живот точно засунули кусок льда, и Этьен, не прекращая ни на миг, неистово молился богам, дабы идея его сработала. Ждать ему пришлось недолго — едва Кол закончил собирать свои травы, он похлопал у себя по карманам и, вглядываясь в землю, принялся кружить вокруг их импровизированного лагеря.
— Хорош мелькать, — буркнул один из воинов. — У меня башка уже кружится.
— Вы мой кошель не видали? — Кол остановился и почесал затылок. — Как спать ложился, он вроде при мне был, а сейчас нету.
— Я видел, как вот этот его стащил, пока ты спал, — ввязался в разговор Этьен и ткнул пальцем в Лягву, который чуть ли не взвился в воздух от возмущения.
— Чего?! Слышишь ты, паршивец, не смей на меня… — начал было верещать он, но Кол прервал его взмахом руки и, подойдя поближе, присел перед мальчиком на корточки, внимательно глядя ему прямо в глаза.
— Ты уверен? И куда же он его дел, паренек?
— Спрятал к себе в сумку, — Этьен сделал самое честное лицо, на которое был способен и мотнул головой в сторону лошади Лягвы. — Это ночью было, незадолго до рассвета. Я проснулся, так как в кусты решил сходить, вот и застукал его за воровством.
— Ну, я тебя взгрею, враль ты малолетний, — прошипел Лягва, делая шаг в сторону Этьена.
— От него вранья я еще не слышал, а вот ты постоянно нарываешься, — перебил его Кол, поднимаясь на ноги. — Если парень обманывает, я сам ему наподдаю. А если нет…
Подойдя к коню Лягвы, Кол запустил руку в суму, шаря внутри ладонью. Через мгновение он замер, а обернувшись, поднял ввысь свой кошель, на показ всем, меряя Лягву долгим тяжелым взглядом. В ответ тот лишь выпучил глаза и разинул рот:
— Это откуда он там взялся? Да сопляк наверняка сам его стырил и…
Но не успел он закончить свое в принципе правдивое предположение, как в лицо ему прилетела мошна, а через мгновение он уже кубарем полетел на землю вместе с Колом. Того попытался оттащить Бурый, на которого кинулся широкоплечий бородач с тремя пальцами на левой руке, потом в драку ввязался еще один — и вскоре на поляне началась шумная ожесточенная свалка, сопровождаемая глухими ударами, криками и бранью. Этого-то и ждал Этьен — бросив щетку, он одним прыжком взвился в седло и через мгновение уже несся во весь опор,
