Пути Держателей - Андрей Фролов

Лавируя среди трупов, к Киоши приблизилась Овилла, тенью возникнув в пустом проеме распахнутых ворот.

— Я победил, Линда! Мы победили!

Она кивнула, не отпуская его из объятий. Тело суккуба еще горело огнем схватки, сотрясаемое дрожью. Перешагивая через трупы, подошли Дарвал и Ссварна.

— В подвале одной из башен мы нашли действующий стационарный Портал, — Анзурон заскрипел кожей перевязи, пристегивая на место булаву. — Мои воины уничтожили его. Но, боюсь, кто-то мог успеть улизнуть.

Киоши кивнул.

— Пленных не добивать, — юноша широким жестом обвел поле боя, указывая на жестоко израненных, но еще живых вражеских воинов.

Бандитские вожди одновременно пожали плечами, и не думая оспаривать приказ.

— Ворота закрыть, на стены выставить дозорных. Пусть каждый клан займет свою сторону форта. Ткачам взять под контроль Ключи и заблокировать Портальные выходы. Штурмовые лестницы немедленно перенести внутрь. Скатов успокоить и усыпить. Командирам предоставить полные списки потерь и полученных трофеев. Ссварна, пусть твои демоны пресекают грабеж и мародерство. Послать дозорных к лагерю. Дарвал, я хочу, чтобы ты отправился туда лично и узнал, кто командует навербованными наемниками. Мы не хотим сражаться с ними, мы хотим предложить им нечто большее. Линда, найди Шицирокину. Пусть он поставит несколько своих крылатых воинов на гребень скалы, откуда они атаковали…

Дарвал молча склонился в учтивом поклоне. Казалось, Громовой Плясун до сих пор не может поверить, что план его господина все же увенчался успехом… Ссварна незамедлительно двинулся прочь, громкими выкриками собирая свою банду.

Тяжелые ворота с грохотом захлопнулись за Анзуроном, в сопровождении телохранителей направившегося к лагерю наемников. Дозорные занимали места, доложив о панике, охватившей шахтерскую деревню, лежащую ниже по склону. Крестьяне покидали дома, спешно унося в лес скарб и детей, но Киоши было на них откровенно наплевать.

Вскоре на стенах форта, возведенные бандитскими Ткачами, тускло замерцали сплетенные из Нитей клановые значки, привычным для Гив-Назандара образом отмечая раздел территории. Немногочисленные пленные защитники форта были брошены в подвалы, где за их спинами защелкнулись замки массивных решеток. Вместо сорванных знамен князя стены крепости украсились трупами поверженных врагов, как убитых, так и медленно умирающих.

Воины Иронотсу принялись за лечение раненых, подсчет убитых, оценку награбленного и шумные кровавые ритуалы, возносящие хвалу Держателям и личным покровителям пантеонов. Радости и безумию бандитов, празднующих победу, не было предела — еще никогда кланы не наносили регулярным войскам такого неожиданного и смелого поражения. По примерным подсчетам армейских целителей и Ткачей, после штурма из войска Железной Руки убитыми и тяжелоранеными выбыло почти четыре десятка бойцов. Однако и это не могло опечалить пирующих — барабаны били не умолкая, а в свете разведенных во дворе костров замелькали блестящие обнаженные тела суккубов, приступивших к обрядам крепкой удачи и силы. Отдохнув, раненые должны были, как и после первой стычки, вместе с добычей отправиться в сторону Портала в Гив-Назандар. Не без удивления Киоши наблюдал, как они доказывают своим главарям возможность остаться в строю, лишь бы те не отсылали их домой, дав возможность продолжить участие в походе.

Не мешкая, Ссварна выполнил приказ, расставив своих тоэхов у продовольственных и винных погребов. Получив собственную пайку выпивки и еды, они с недобрыми улыбками рассматривая любого, пытавшегося сделать хоть шаг в сторону охраняемого каземата.

Сам Киоши в сопровождении Овиллы направился в покои убитого Анзуроном безымянного джегала. Несколько уютно обставленных комнат находились в дальней от ворот башне, занимая два верхних этажа. Поднявшись на самый верх по крепким деревянным ступеням, Киоши ударом руки распахнул двери просторного холла. Десятки ароматных свечей усыпали края массивных столов и шкафов. Возле прогорающего камина разместились два огромных, под рост хозяина, кресла.

Миновав гостиную, юноша прошел в спальню коменданта, устало валясь на длинную кровать.

Поток бессвязных мыслей, одолевающих его, не давал сосредоточиться. Ему казалось, что перчатка, вдосталь испив крови, словно уснула, лишив своего господина эмоциональной поддержки. Перевернувшись на спину, Киоши принялся в раздумье постукивать когтями левой руки по ее броне. Блоха, покусившаяся на быка, рискнула всем, что у нее было. Бросившись в самое пекло, она рисковала в самом ближайшем будущем запросто проститься с жизнью. И даже победные крики толпы, влетающие в комнаты через узкие окна-бойницы, не могли сейчас вернуть Мацусиро веру в собственные силы.

Овилла осторожно опустилась в изголовье, тряпицей стирая кровь с его лица, расчесывая спутанные волосы и осторожными прикосновениями врачуя мелкие порезы. Подобрав с прикроватного столика подготовленную Красную Нить, она легким заклинанием запалила десятки свечей, наполнявших и спальню. Склонившись над разгоряченным лицом юноши, суккуб принялась нашептывать слова, призывая гекару поверженных не держать на победителя зла и подарить тому покой и отдых.

— Мне кажется, ты и сам не в силах поверить в победу… — прошептала она, горячим влажным полотенцем отирая его лицо.

Киоши поднял на нее глаза, неуверенно улыбаясь чему-то. Кивнул, чувствуя, как затекла шея.

— Отныне пути назад не будет, — ответил он, испугавшись слабости своего голоса. — Что-то должно произойти, что-то важное, я чувствую это.

— Да, я тоже.

— Знаешь, я не устаю восхвалять Держателей, что Стервятник оказался в другом месте.

— Да, я тоже думала об этом. Ты понимаешь, что Мишато уже знает о вторжении?

— Понимаю. Теперь об этом знают и князь, и Тоэши…

Киоши со вздохом замолчал, глядя в резной потолок мимо лица демоницы. С этого момента в провинции начнется настоящая война. Лорд и Тоэши-Набо попробуют как можно скорее и жестче расправиться с бандой в своих владениях. А это значит, что через какое-то время Стервятнику станет известно, кто именно ведет головорезов по Котлу. Это станет известно обоим Стервятникам…

Если бомба, оставленная Магистром, и смогла нанести одному из них какой-либо вред, то убила навряд ли. В глубине души Киоши больше всего на свете хотелось верить в самое неожиданное — в смерть одного из суэджигари, но здравый смысл все же брал верх.

Юноша невольно поежился, только представив себе эту смертоносную пару, плечом к плечу стоящую под сбивающим с ног ветром.