ЗАГОВОР ГОРБАЧЕВА И ЕЛЬЦИНА: КТО СТОЯЛ ЗА ХОЗЯЕВАМИ КРЕМЛЯ? - Александр Костин

Пошел на очередные уступки Ельцину и Горбачев. На встрече в Ново-Огареве, куда пригласил и Ельцина, он сообщил, что согласен на подписание нового союзного договора, который значительно ослабит влияние Центра на союзные республики. Горбачев заявил также, что решительно выступает за принятие новой Конституции, после чего существующий законодательный орган — Съезд народных депутатов и Верховный Совет СССР — будет распущен и состоятся прямые выборы нового Президента. Такого поворота событий Ельцин никак не ожидал. Он, не раздумывая, поставил свою подпись под заранее составленным совместным заявлением руководителей республик. В Ново-Огареве Ельцин подписал и соглашение о моратории на политические забастовки, после чего вылетел в Кузбасс и предложил шахтерам спуститься в забои.

17 марта состоялся референдум. Он убедительно показал, что люди не хотят разрушать наш общий дом — СССР. Абсолютное большинство граждан Советского Союза — 76 процентов, принявших участие во всенародном голосовании, ответило «за» на поставленный в бюллетене вопрос о сохранении Союза. Результаты российского референдума: 71,34 процента высказались за сохранение Союза.

Горбачев праздновал победу. Но на поверку она оказалась поистине пирровой, ибо наряду с общими для всей страны вопросами, жители РСФСР отвечали еще на один, дополнительный: нужно ли учредить пост российского президента. Результат был понятен заранее: более 70 процентов с таким поворотом согласились.

Ельцин начал готовиться к новой избирательной кампании — президентской. Была запущена и уже разворачивалась во всю избирательная кампания по выборам Президента и вице-президента России. Ельцин мучился, кого взять к себе в особо приближенные, кого благословить на пост вице-президента. Свою кандидатуру предложил Гавриил Попов, в ближайшем окружении Ельцина советовали взять Юрия Рыжова — но тот не рискнул… Сроки подачи документов в Центральную избирательную комиссию по выборам Президента России уже истекали, а он все тянул. Этого решения с замиранием ждали многие россияне. Во-первых, этим, им казалось, определялось будущее России, ибо много разговоров ходило о совсем плохом здоровье Ельцина, а, во-вторых, вице-президент, правая рука, по существу — организатор всей державной работы. Особенно волновались те из окружения Ельцина, кто считал, что только он достоин быть избранным.

В своей книге мемуаров «Записки президента» Ельцин вспоминает:

«Ситуация с каждым днем становилась все более двусмысленной. Было уже как-то неловко приходить на работу, смотреть людям в глаза — ведь нельзя, образно выражаясь, на такой скорости, с работающим на все сто мотором, ехать без колеса! Я кожей чувствовал, как напряженно ждут моего решения два человека: Геннадий Бурбулис и Руслан Хасбулатов.

Но ни один из них меня не устраивал. Что греха таить, я опасался чисто иррациональной антипатии народа. Меня не устраивал невыигрышный имидж обоих. Ну и самое главное: я чувствовал, что резко нарушу тем самым какое-то силовое равновесие в своей команде, одним махом решу их (тогда еще) подспудное соперничество и именно сейчас, когда это так не ко времени, наживу себе нового врага!

Руцкой был выдвинут кандидатом на пост вице-президента за несколько часов до истечения официального срока подачи заявления в Центральную избирательную комиссию»[321].

По общепринятой версии, кандидатуру Руцкого Ельцину назвали Людмила Пихоя и Геннадий Хорин, спичрайтеры Ельцина. Они писали шефу все речи. Собственно, они собирали идеи у всей команды, сводили все до кучи, анализировали справки, заметки, предложения, статьи в газетах и телерадиопередачи, выуживали что-либо мало-мальски интересное и предлагали Ельцину. Это были свои люди, свердловчане, преподаватели вузов — они и там еще были известны своим свободомыслием, в первые годы горбачевской перестройки, и Ельцин им вполне доверял. Как доверял и своему пресс-секретарю Павлу Вощанову, выходцу из «Комсомолки», и еще одному журналисту, который все время крутился вокруг него, — Валентину Юмашеву, тоже поработавшему в «Комсомольской правде».

Рано утром Людмила Пихоя и Геннадий Хорин примчались в кабинет Ельцина с идеей насчет Руцкого как вице-президента. Идея боссу понравилась. Во-первых, неожиданная фигура; во-вторых, привлекательный для дам и военных, боевой полковник, Герой Советского Союза, говорун — курский соловей, одним словом — гусар. И еще неожиданный шанс — углубить раскол в монолитной полозковской фракции. Ведь Руцкой уже создал группку «Коммунисты за демократию», значит, у него есть сторонники и среди избирателей.

Этой же версии придерживается и А. Хинштейн:

«Ельцин долго метался, не решаясь остановить выбор на ком-то из верных соратников. Варианты рассматривались самые разные: Собчак, Попов. «Серый кардинал» Бурбулис — и вовсе без лишней скромности предлагал сам себя.

Велись переговоры с Вадимом Бакатиным — Горбачев выдвигал его, дабы оторвать у демократов часть голосов — но тот вежливо отказался.

Наступил уже заключительный день регистрации, а Ельцин все не мог определиться. Тут-то его спичрайтер (или, говоря по-простому, литературный негр) Людмила Пихоя и предложила кандидатуру Руцкого. Он, дескать, красивый, видный, усатый; опять же — форма к лицу. Все бабы и коммунисты — наши (в Верховном Совете Руцкой образовал группу «Коммунисты за демократию»). И Ельцин, на свою голову, согласился. («Идея сразу понравилась мне своей полной неожиданностью», пишет он в «Записках президента».)»[322]

Как-то уж все очень просто разрешилось? Столько времени «метался» не мог решиться с выбором кандидата в вице-президенты среди своих самых преданных соратников и вдруг! Подходит к нему Людмила Пихоя буквально за несколько часов до окончания регистрации и предлагает практически неизвестного ему человека и он хватается за это предложение, как утопающий за соломинку. Что-то здесь не так, слабоваты больно аргументы А. Хинштейна типа: «…все бабы будут наши», или «…в тандеме с Ельциным мог выступать кто угодно, хоть черт в ступе. При ельцинской популярности, максимум, на что способен был его напарник — добавить каких-нибудь пару процентов голосов». И тут же мораль в отношении «высокой» политики:

«…для того, чтобы стать вице-президентом огромной страны — фактически вторым человеком в государстве — не нужно ни способностей, ни особых талантов. Пышные усы да красивый мундир: вот и все слагаемые успеха.

Похоже, Борис Николаевич, как и большинство не служивших в армии мужчин, питал патологическую страсть к военной форме»[323].

Не так уж прост был Ельцин, чтобы эти аргументы сыграли решающую роль при принятии окончательного решения, было что-то еще? Разгадку находим в книге Анны Гранатовой, которая глубоко изучила тонкости взаимоотношений между членами семьи Ельциных. Мы уже не раз приводили примеры того, как «политтехнолог от природы» — Наина Иосифовна ненавязчиво давала советы мужу в те самые моменты, когда перед ним стояла проблема выбора. И Борис Николаевич, конечно не сразу, конечно покуражившись над наивными («наиниными») советами жены, хорошенько подумав, принимал эти советы, выдавая их уже за свои собственные «находки». Так было и на этот раз. Наина Иосифовна видела, как мучительно искал ее муж выход из создавшегося тупикового положения. Она своим нутром уловила, какого рода имидж нужен для политической победы:

«Образ ее мужа-ледокола — было бы не плохо уравновесить имиджем человека, несущего в себе элемент стабильности, защиты. К примеру, подойдет образ бравого военного, желательно реального участника конфликтов в горячих точках… Таких людей в народе считают честными, справедливыми и очаровывающими избирателей чувством безопасности.

И вот однажды за завтраком, Наина Иосифовна, подавая мужу крепкий чай и свежие творожники со сметаной, ненавязчиво спросила:

— Боря, а какие у тебя отношения с Руцким?

Ельцин фыркнул:

— Да никаких!

В тот момент его взгляд был направлен на совсем другие кандидатуры.

— А почему это тебя интересует, Ная?!

— Мне кажется… Он хорошо сработал бы с тобой в паре…

Борис отломил ложкой подрумянившийся кусочек творожника, отправил в рот и запил крепким чаем.

— Ты думаешь? В самом деле?

Наина кивнула:

— Он ведь в Афганистане служил, был ранен… Народ таких любит — раз воевал, проливал кровь, значит, честный и смелый..

— Да… я слышал по поводу того, как его истребитель был обстрелян и упал на землю, загорелся… Руцкой из него чудом выбрался живым… — Ельцин старался говорить это равнодушным тоном…

— Он сам водит самолет, представляешь? Да не просто самолет — боевой истребитель! Женщины без ума от пилотов…

— Ты имеешь в виду нашу Ленку? — сыронизировал Ельцин.

— Да хоть бы Ленку! Она же нашла свое счастье с Валеркой Окуловым! Вот, вышла замуж за пилота — и жизнь у нее наладилась. Все голоса женщин на выборах будут твоими! Так что очень тебе советую — приглядись к Руцкому…