Аквамарин - Наталья Матвеева

— Ладно-ладно, поговорим об этом завтра…

— Завтра?!? Да ты что, ополоумел?

И их голоса заглушила захлопнувшаяся дверь «Кадиллака».

Глава 30

Прошел месяц.

Лив продолжала жить в квартире миссис Портер и всячески отрицала просьбы отца переехать в родной дом. Но она была там. Отец уговорил ее съездить на экскурсию, и Лив с изумлением и печальной ностальгией увидела старую песочницу во дворе, в которой они с Джесси и Джонни когда-то играли, ту самую гостиную, в которой убили ее маму, и ее спальню на втором этаже. Отец все изменил, чтобы ничего не напоминало о трагичных событиях и о том, что Лив пришлось уехать, но, глядя на свою комнату, которую она так любила в детстве и украшала наклейками фей и розовых пони, Лив заметила только то, что сейчас она была похожа на шикарную одиночную камеру. Там было все… Но не было мамы, сестры, не было Джонни… А когда Лив возвращалась в свою съемную квартирку в Даун-тауне, с мягкими диванчиками и коврами, с уютной кухонькой и такой любимой спальней, Лив ощущала присутствие Джонни, видела его вещи, небрежно раскиданные то там, то тут, и вспоминала их совместные вечера, как им было весело и хорошо друг с другом… Лив ощущала себя здесь так спокойно и так комфортно, что называла это место своим домом, хоть он ей и не принадлежал.

После долгих уговоров отца Лив все же согласилась взять на себя кое-какие дела из его бизнеса, и далось ей это, на удивление, легко. Она могла организовать людей, могла вовремя заметить обман или ошибку, могла надавить и напугать, при желании, тех, кто не хотел платить. И как ни странно, работа с отцом все больше сближала их и занимала ее свободное время, принося невероятное удовлетворение и отвлекая от мыслей о Джонни.

Лив ждала его со дня на день, и каждый день, приближавший их встречу, волновал ее все сильнее. Она твердо решила, что расскажет ему о своих чувствах, но до ужаса, до паники, до бессонницы боялась его ответа… Тысячу раз она прокручивала момент их встречи в своей голове и представляла, как он говорит ей, что тоже любит ее, а потом снова этот прекрасный поцелуй и может даже большее… Об этом Лив еще стеснялась думать. Но страх, что этой мечте не суждено сбыться и что это было бы слишком хорошо для ее паршивой жизни, заставлял ее звонить доктору Калебу и уточнять, спит ли Джонни, чтобы навещать его только в эти часы.

И вот сейчас Лив в черном, обтягивающем топе и короткой, но пышной, цветастой юбке с шелковой резинкой, развалилась на диване, просматривая какой-то фильм по планшету… Именно «какой-то», потому что девушка давно спала, а планшет лежал у нее на животе.

Лив не слышала, как отворилась дверь, не слышала, как он вошел, как он встал напротив нее, с теплой нежностью оглядывая ее своим горячим взглядом, но зато в ее сон ворвался его веселый возглас:

— Так-так, Оливка! И почему это ты не приходила навещать меня? Ай-яй-яй, я так скучал по тебе, так скучал… — шутливо обиженно проговорил такой родной голос, и Лив резко открыла глаза, вздрогнув всем телом. Перед ней стоял Джонни, сложив руки на груди и слегка наклонив голову, с улыбкой наблюдая за ней. На нем была превосходная белая рубашка, расстегнутая на верхние пуговицы и с закатанными до локтей рукавами, великолепные черные брюки и туфли. Не считая повязки на руке, он выглядел абсолютно здоровым и неотвратимо притягательным.

Лив секунду пялилась на него, как на наваждение, заметив, как он чертовски красив, как игриво светятся его глаза страстным зеленым светом, как обаятельно он улыбается, демонстрируя свои чудесные ямочки, какие у него красивые густые волосы, спускающиеся небольшими, волнистыми прядками ему на лоб и затылок… какая у него горячая фигура…

И она вскочила с дивана, бросившись к нему в объятья, прижимаясь так крепко, как только могла, и впитывая всем сердцем тот энергетический шар тепла и надежности, который окружил ее.

— Джонни! — воскликнула она и посмотрела ему в глаза. — Я приходила, идиот, но ты, как сурок, все время спал…

— Да ну? — с сарказмом проговорил Джонни, глядя на нее сверху вниз своими зелеными, ласкающими глазами. — А доктор Калеб сказал, что ты специально гоняла его каждый раз проверить, сплю я или нет, и приходила только тогда…

Лив виновато опустила глаза и ругнулась.

— Проклятье! Дурацкий доктор! Ну погоди, Калеб — стукач, узнаешь у меня…

Джонни улыбнулся.

— Да Бог с ним, с этим Калебом. Что ты здесь делаешь, Оливка? Отец рассказывал мне, что Эйден хотел перевести тебя в родной дом…

Лив вдруг покраснела, потом побледнела и от стеснения тяжело вздохнула. Ее сердце так гулко билось, что, казалось, сейчас переломает все ребра…

— Я тебя ждала. — сказала она и снова обняла его, прижавшись к нему, чтобы скрыть свое пылающее лицо.

И в этот момент… Что-то невероятное… Она вдруг почувствовала, как одна его рука зарылась ей в волосы… немного грубо, но так страстно, о мой Бог! А вторая скользнула по ее ровной спинке и опустилась на поясницу, обжигая до костей… Лив вдруг задрожала и ощутила, как жар разгорается в ней все сильней, ей стало нечем дышать… Все внутри нее гудело, и она с трудом вздохнула… Как же ей хотелось… О, Боже…

Она почувствовала, что Джонни как будто все понял… Его тело стало еще горячее, и он наклонил к ней голову, страстно прошептав на ухо:

— Лив.

Лив еще больше спрятала лицо в его рубашку, вдыхая этот головокружительный аромат, такой приятный, что хотелось дышать им вечно… Как же горело ее лицо, как же стучало сердце…

— Лив. — вдруг изменившейся и с какой-то иной интонацией проговорил Джонни. — Почему ты не уехала с Максом?

Лив с трудом посмотрела на него, тяжело дыша… Его рука вдруг нежно погладила ее спину, а вторая слегка потянула за волосы, откидывая ее голову и давая возможность заглянуть ей в глаза… Она с ужасом глядела в его зеленые, сияющие игривой страстью, потемневшие глаза… О, она знала это выражение, знала, что оно означает… Ее сердце подпрыгнуло от счастья. Да, это желание. Да! Да! Да!

Лив отчаянно вздохнула и неуклюже начала:

— Почему я… потому что… Джонни! — вдруг воскликнула она, слегка расширив и без того большие глаза. Джонни чуть улыбнулся и в его взгляде пробежала искорка. — Скажи: мы друзья???

Он долго смотрел на нее… Смотрел своими бездонными глазами, и Лив показались вечностью эти секунды…И тут он наклонился и шепнул ей на ухо, так страстно, так желанно, что ей хотелось умереть, потому что жар уже несколько минут душил ее, не переставая:

— А сама ты как думаешь, Оливка?

Лив снова вздохнула и решилась. Вот, сейчас.