Космоэколухи - Ольга Громыко

– Бросьте к тому копу, – после короткой паузы распорядился Казак. – Они вроде дружки, так пусть попрощаются напоследок. Вечером продолжим.

«Черт, и Роджер в это дерьмо влип», – тоскливо подумал Станислав, чувствуя, как его приподнимают за шиворот и куда-то волокут.

Волокли долго. Капитан уже почти отключился, но тут его с размаху швырнули вперед и вниз, не то в подвал, не то просто с высокого порога. Дверь закрылась, пленника окутала блаженная темнота – проваливайся на здоровье. Однако Станислав полежал на холодном, чуть влажном полу и с сожалением понял, что начинает приходить в себя: синяки и ссадины разболелись, мучительно захотелось в туалет – стошнить над раковиной и тут же напиться чистой холодной воды.

Капитан со стоном перевернулся на бок. Стена оказалась совсем близко, и, поднапрягшись, удалось сесть и опереться на нее спиной. Темнота оказалась не такой уж кромешной, над дверью светился маленький кружок, как ночник в детской. Камера была другая, не та, в которой Станислав откуковал неделю. И не одиночная. У противоположной стенки сидел и, как из зеркала (такой же связанный и избитый), исподлобья смотрел на него… Вадим.

– А где Роджер? – «ступил» капитан.

– Какой еще Роджер?

– Ну, Сакаи… Капитан патрульного корвета «Сигурэ»…

– А ты с ним знаком? – напрягся Вадим.

– А то… Мы уже не впервые вместе работаем, – криво усмехнулся Станислав. Ни от Казака, ни от его подельника ему скрывать, в сущности, было нечего, кроме «черного ящика». Вдруг корабли над Медузой – простое совпадение, а письмо к Роджеру до сих пор бултыхается в вакууме, никем не пойманное? Если работорговец о нем узнает, тут же пошлет в тот сектор десяток поисковых катеров. – То есть он вообще-то запретил мне с вами связываться, но хрен я позволю всяким ублюдкам похищать членов моей команды!

Вместо ответа Вадим начал ругаться – длинно, сочно и тоскливо, и до Станислава наконец дошел идиотизм ситуации.

– Постой, так ты тоже коп?!

– Нет, …, Санта-Клаус! – огрызнулся приятель. – Какого черта ты дурил мне голову на «Ярмарке»?

– Я – тебе?! Ты же, мать твою, не затыкался, какой ты крутой пират и работорговец! Я еле сдерживался, чтоб тебе по роже не съездить!

– Даже и не знаю, что думать, – усмехнулся Вадим разбитыми губами, – то ли обижаться, что старый друг так легко поверил в мое падение, то ли радоваться своему актерскому мастерству.

– Еще неизвестно, кто на кого обижаться должен. – Станислав сплюнул скопившуюся во рту кровь – глотать ее уже опротивело. – А какого черта ты меня в «бизнес» приглашал? Тоже мне, вербовщик!

– Хотел прощупать, насколько ты увяз в этом болоте.

– Ну и как?

– Ты тоже неплохо вжился в образ, – признал Вадим, и приятели, несмотря ни на что, расхохотались.

– А где мы? – Станислав попытался встать, и, увы, ему это даже удалось. Теперь бы как-нибудь обратно сесть, осторожненько, по стеночке, а то у капитана появилось гадостное ощущение, что если он сейчас рухнет, то разлетится на кусочки.

– В грузовом отсеке «Шайтана».

– Точно? А с виду – подвал какой-то, даже лежалой картошкой пахнет.

– Потому что тут картошку и везли, я сам ее выгружать помогал. А когда закончили – меня по башке, и на допрос. Оказывается, Казак меня еще неделю назад раскусил, осталось только сцапать…

– А от тебя-то он чего хотел?

– Пытался выяснить, что я успел разнюхать, кому передал данные и нет ли в его шайке других внедренных оперативников.

– И что ты успел?

Повисла неловкая пауза, и Станислав решительно ее прервал:

– Хотя лучше не рассказывай. Казак, наверное, нарочно нас свел, чтобы мы информацией обменялись и можно было ее из обоих вытаскивать, кто первый сломается.

Приятель виновато кашлянул: замолчал он вовсе не из-за этого. Капитан благородно сделал вид, что ничего не понял и не обиделся.

– Давай лучше о чем-нибудь приятном поговорим, – предложил он. – Как там твоя жена? Кто у вас родился?

Станислав сразу понял, что не угадал с темой, но было поздно.

– Девочка… – нежно и грустно ответил Вадим. – Василисой звали, Лисонькой… Год назад Марина полетела с ней в гости к матери, я должен был через три дня к ним присоединиться, когда проект сдам и освобожусь… В секторе ЛО-76 на корабль напали пираты.

– Захватили?

– Пытались… Корабль был шустрый, команда – молодая, рисковая… Решили, что успеют разогнаться и нырнуть в червоточину, но в последний момент словили ракету, их крутануло, настройки прыжка сбились… То, что через неделю в соседнем секторе вывалилось, напоминало комок жвачки.

– Мне очень жаль… – смущенно пробормотал Станислав, не представляя, что тут еще сказать, чтобы не выглядеть дураком и лицемером.

– Я тогда на месяц запил, – продолжал Вадим, тоже не желая слушать неуклюжие соболезнования. – По пьяни приперся в участок, скандал устроил, что копы только задницы просиживают и налоги проедают. Какому-то сержанту, который меня вывести попытался, в глаз зарядил… Отсидел трое суток. А потом мне позвонили и говорят: «Слышь, мужик, ты ж все равно не успокоишься – или себя угробишь, или глупостей наделаешь, так лучше иди к нам, помогай налоги проедать…» Я и пошел.

– И как, наелся? – Станислав потрогал языком левый верхний клык. Если и не выпадет, все равно, наверное, придется выдирать и имплант ставить.

– По горло… Полгода я по этому делу работал, со всякой шушерой толокся, выходы на крупняк искал… И вот, когда я уже вплотную к Медузе подобрался, меня кто-то узнал и заложил. – Вадик помялся и нехотя добавил: – Я думал, ты.

– Нет, – веско отрезал капитан. – А вот мне точно из-за тебя досталось. Это ж ты меня Казаку отрекомендовал и, получается, вместе с собой на дно утащил.

– Мне очень жаль, – саркастически пробормотал Вадим, прислонился затылком к стене и закрыл глаза. – Что-то нас опять не туда занесло… Расскажи лучше про свою дочку. Выбрали вы ей тогда подарок на «Ярмарке»?

– Дочку? – рассеянно отозвался Станислав, медитируя на двоящийся светильник. – Какую?

– А у тебя их несколько? – уважительно уточнил приятель.

– Да вообще-то ни одной… А, ты про Полину? Да какая она мне дочка, – горько усмехнулся капитан. – Хотя… Наверное, можно и так сказать.

– Приемная, что ли?

– Приблудная… Как и вся команда. Нас вместе схватили, меня неделю в одиночке мариновали, а их на какую-то плантацию отправили.

– Наверное, кнаффов собирать, паразитов травяных, – сообщил Вадим. – В лагере из них выжимают полупереваренный сок, консервируют и переправляют «черным» фармацевтам, а те его очищают и дальше толкают. На выходе получается малиновый порошок, десять граммов три тысячи единиц стоят. Казак уже начал потихоньку оборудование собирать и химиков вербовать, хочет сам очищать: выгоднее получается, чем сырец продавать.