Марш Обреченных. Эстафета - Вадим Климовской

Ответ пришел сам собой — дайкинская плеть! Эмбраго храмовника. Магическое оружие храма Хизельмаш!

Себастьян дрожащими руками потянулся к звеньям цепи. Если бы не колдовские чары он давно бы потерял сумку и ее содержимое, а так, он хоть на что-то мог рассчитываться. Продукты в целости и сохранности. Он взял только самое необходимое, то без чего не смог бы прожить в походе. Хлеб, вяленое мясо и сухие травы, придающие бодрость и свежесть, если их правильно заварить. Все это полукровка умел и всему был научен. Сухие вещи в отдельном пакете. Эмбраго покоилось в отдельном отделении сумки, Себастьян дотронулся до стальных колец, скрученной цепи. Магическое оружие неожиданно и ответно завибрировало в его пальцах. Неужели чувствует дайкинскую кровь в его жилах? Неужели эльфы правы в нем слишком мало родственного с ихним племенем? С ихней Общиной?

Отбросив глупые и коварные мысли, Себастьян поспешил опять вперед. В ту же предательскую темноту. Цепь эмбраго легко, а потом крепко, словно живая, оплела левую кисть его руки. Сначала полукровка изрядно трухнул, но волна успокаивающейся магии, исходящей от древнего оружия, расслабила и угомонила чувства.

Коридоры и вереницы развилок мелькали одна за другой. Череда подъемов и спусков, Себастьян потерял счет камерам. Сотни. Не одна полутысяча клеток. Отреставрированные и устрашающие карманы долгой смерти. Себастьян настолько торопился, что пробегал мимо забранных решетками окон, стелющейся быстрой тенью. Возможно, в них кто-то сидел и ждал своей участи, а возможно… большая часть казематов пустовала, дожидаясь с тягучим терпением своих узников, чтобы потом, вдосталь напироваться. Себастьян гнал пораженческие мысли вон, прочь из усталой головы, но мозг, утомленный беготней и схватками не слушался, забивал сознание страхами и переживаниями.

Далекие крики. Далекие издевки и ругательства дотянулись до слуха Себастьяна обрывочным шумом, полуэльф замер, вслушался в неразборчивое эхо и, уверившись в действительное, прибавил шагу и осторожности.

Поворот. Поворот. Поворот.

И вот он уже отчетливо слышит отголоски разыгрываемой драмы.

Он узнал камеру, в которой просидел не один день, он увидел забившихся в угол дайкинов, ощетинившихся только магией, против Глая Скальза и троих подручных. Тюремщики в легких кольчугах и простоватых, грубых балахонах. В руках эльфы держали алебарды и мечи. Незавидная для ребятни ситуация, если их не изрубят в капусту клинками, то по любому исколют насмерть алебардами.

— Лом, живее, давай! Чего медлишь? Зажимай их в угол! Черпак, не стой, коли! Коли! Кому говорю, коли!

Начальник тюремного порядка плевался и разорялся, у его подчиненных ничего не получалось и храмовники удачно ускользали от смертельной стали.

Мальчишка усердно отбивал наскоки тюремщиков, защищая девчонок. Те молча прижимались друг к другу и отчаянно всхлипывали, когда эльфам едва-едва не удавалось достать на пику подмастера. Прикрывал своим телом девчонок, Шост всякий раз открывался противнику и играл с судьбой.

Выждав удобный момент, Себастьян все же решился на мгновенную атаку. Напасть так, как от него не ожидал коварный противник. Цепь в руках эльфара радостно запела, полукровка в полную силу открылся потоку внутренней энергии. Кровь полуэльфа забурлила.

Шост, за несколько секунд до выпада Себастьяна, почувствовал разлившееся полотно магии в воздухе, такое знакомое и родное. Ведь эмбраго — кровная его вещь! Рефлексы подмастера нарушились, дали сбой, он пропустил укол Черпака, острие пропороло штанину и рассекло икру, Шост зашипел от боли и ярости, оступился, девчонки завизжали.

— Добивай дайкина! Добивай!..

Первым заорал во всю глотку Молчун, когда звенья эмбраго оплели его физиономию и, выдавив глазные яблоки, выстрелили смертоносными лезвиями по плоти, эльф вцепился в металл, попытался освободиться, но Себастьян интуитивно, чуть неумело, дернул цепкого "друга" на себя. С вибрирующим треском разрываемого мяса, эмбраго отправило тюремщика на Лома, и когда два эльфа столкнулись, вернулось в руки Себастьяну.

Мгновенная паника придушила всякие действия со стороны эльфийских тюремщиков…

Скальз таращился на застывшую, мокрую фигуру Себастьяна. Молчун агонически хрипел на полу, Лом бессознательно раскинул конечности на каменном полу, Черпак неуверенно сжимал алебарду, а храмовники просто притихли в углу камеры.

— С-се… Себастья-ян? — Начальник казематов соизволил подать голос.

— А ты кого ожидал увидеть, Скальз? — Собственный голос показался чужим и далеким.

— Тебя объявили государственным преступником… домашний аре-ест…

— И ты ужасно удивлен, что же я здесь делаю, не так ли Скальз? Или даже… возмущен?

Глай выкатил пуще прежнего зеньки.

— Что ты! Что ты! Мне всегда было наплевать на решения совета, и… Они постоянно смеялись над тобой. Постоянно издева…

— Послушай Скальз, — Себастьян чувствовал нарастающее нетерпение, — я пришел за ними. За подмастерьем. Храмовники уйдут со мной, а ты!.. Ты спрячешься в одну из своих камер и постараешься очень долгое время никому не показываться, понял? Усек зачем?

Эльф лихорадочно замотал головой.

Черпак превратился в статую.

Молчун не подавал признаков жизни. Он и до сего часа был не слишком сговорчивым, а теперь…

Лом блуждал без сознания…

— Ты, наверное, меня плохо понял?

Скальз отчаянно задрожал всем телом.

— Открывай камеру. Живо!! — Закричал Себастьян.

Начальник подскочил на месте. Алебарда в руках Черпака полетела на пол и со звоном затарахтела по плитам. Скальз рванул с ключами к металлической клетке, задергал увесистый замок, с огромнейшим трудом открыл тяжелую дверь, отскочил в сторону и боязливо поймал жестокий взгляд полукровки.

— Выходите! — Властно прикрикнул на ребятню эльфар.

Молчаливо и опасливо храмовники покинули узилище, заняли нейтральную территорию, между Себастьяном и тюремщиками.

— Скальз и ты, — полукровка указал на Черпака, — в клетку.

— Ааа? — не понял тюремщик.

— В клетку, выродки!

Скальз и Черпак медленно попятились спинами к входу в камеру, затушевались в проеме и когда забрались внутрь, Себастьян скомандовал Шосту:

— Закрывай дверь!

Мальчишка, сковано не веря в случившееся, повернул ключ в замочной скважине, и сломал его в замке.

— Запомни недоносок, ты далеко не уйдешь, мы тебя все равно схватим! А тебя Себастьян за смерть эльфа ждет…

— Не пугай нас Скальз, они все равно не понимают эльфийской речи и, кстати, сегодня я столько убил эльфов, что и с тобой разделался бы, да времени жаль, нет! Бывай!