Гарри Поттер и Принц-полукровка. - Джоан Роулинг.

Вечером накануне похорон дюжина огромных пегих лошадей принесла на крыльях бирюзовую карету размером с дом и опустила на окраине леса, повергнув в изумление младших учеников, не видевших ее раньше. Гарри увидел из окна, как благовидная женщина огромного роста с оливковым цветом лица и черными волосами сошла по ступеням экипажа и бросилась в распростертые объятия Хагрида. Тем временем в замке устраивалась делегация представителей Министерства, в составе которой прибыл и сам министр магии. Гарри старательно избегал встреч с ними: он был уверен, что рано или поздно его попросят дать разъяснения по поводу последней отлучки Дамблдора из Хогвартса.

Гарри, Рон, Гермиона и Джинни все свое время проводили вместе. Будто им в насмешку стояла прекрасная погода. Гарри представлял, что было бы, если бы Дамблдор не умер… Конец учебного года… У Джинни закончились бы экзамены, и на них бы больше не давили неподъемным грузом домашние задания… И час за часом Гарри откладывал слова, которые должен был сказать, поступок, который было бы правильно совершить. Ведь так трудно отказаться от того, что приносит столько утешения.

Дважды в день они ходили в больничное крыло. Невилла выписали, однако Билл до сих пор оставался на попечении мадам Помфри. Его шрамы не зарубцовывались. По правде говоря, теперь он весьма походил на Хмури-"Дикого ГЛаза", хотя, к счастью, был при обоих глазах и ногах. В целом же он, похоже, остался самим собой. Изменилось, кажется, только то, что у него появилась большая страсть к недожаренным бифштексам.

- …так что очьень хорошо, что он жениться на мнье, - счастливо проговорила Флер, взбивая Биллу подушки, - потому что англичанье пережаривайют мьясо, я всегда говорьила.

- Похоже, мне просто придется смириться с тем, что он действительно на ней женится, - позже тем же вечером вздохнула Джинни. Она вместе с Гарри, Роном и Гермионой сидела у открытого окна в гостиной Гриффиндора и смотрела на покрытую сумраком территорию школы.

- Не такая уж она и вредная, - возразил Гарри. Джинни приподняла брови. - Страшная, конечно, - быстро добавил он, и та невольно прыснула от смеха.

- Что же, если мама сможет это вытерпеть, то и я смогу.

- Никто из тех, кого мы знаем, не умер? - спросил Рон Гермиону, внимательно читавшую «Вечерний Пророк».

Гермиона поморщилась от напускной твердости его голоса.

- Нет, - с упреком в голосе ответила она, сворачивая газету. - Они все еще ищут Снейпа, но никаких следов…

- Разумеется, никаких, - сердито отозвался Гарри. Всякий раз, когда речь касалась Снейпа, он начинал злиться. - Они не найдут Снейпа, пока не выследят Волдеморта, а судя по тому, что им до сих пор так и не удалось…

- Пойду-ка я спать, - зевнула Джинни. - Я плохо сплю с тех пор, как… в общем… мне не помешает поспать.

Она поцеловала Гарри (Рон многозначительно отвернулся), помахала рукой остальным и направилась к спальням девочек. Как только за ней закрылась дверь, Гермиона наклонилась к Гарри со свойственным только ей выражением лица.

- Гарри, я выяснила кое-что утром в библиотеке…

- Р. А. Б.? - спросил Гарри, выпрямляясь в кресле.

Он уже не чувствовал себя, как раньше, взволнованным, снедаемым любопытством, горящим желанием добраться до сердца тайны. Он просто-напросто знал, что нужно выяснить правду о настоящем Хоркруксе, прежде чем продвинуться хотя бы на шаг по темной и извилистой тропе, вытянувшейся перед ним, - тропе, на которую он ступил вместе с Дамблдором и по которой, он знал теперь, ему придется идти в одиночку. Осталось еще целых четыре спрятанных где-то хоркрукса, каждый из которых требуется найти и устранить. Только тогда появится возможность убить Волдеморта. Гарри постоянно твердил про себя их названия, будто перечисляя их, он смог бы приблизиться к цели: «Медальон… кубок… змея… реликвия Гриффиндора или Рэйвенкло… Медальон… кубок… змея… реликвия Гриффиндора или Рэйвенкло…».

Эта молитва трепетала в сознании Гарри, даже ночью, когда он спал, и его сны наполнялись кубками, медальонами и загадочными вещами, которые он никак не мог достать, хотя Дамблдор и предлагал ему услужливо веревочную лестницу, превращавшуюся в змей, лишь только он начинал взбираться по ней…

Гарри показал записку Гермионе в медальоне на утро после смерти Дамблдора. Она не узнала в ней инициалы какого-нибудь малоизвестного волшебника, о котором когда-то читала, но с тех пор стала бегать в библиотеку несколько чаще, чем нужно человеку, не обремененному домашней работой.

- Нет, - грустно ответила Гермиона. - Я старалась, Гарри, но ничего не нашла… Есть парочка достаточно известных волшебников с такими инициалами - Розалинда Антигона Бангс… Руперт «Алебардолом» Брукстентон… но они совсем не подходят. Судя по записке, человек, укравший хоркрукс, знал Волдеморта, а я не смогла найти ни малейших доказательств, что Бангс или Алебардолом имели к нему хоть какое-то отношение… Нет, в общем-то, я выяснила про… ну, про Снейпа.

Она выглядела взволнованной, даже произнося это имя.

- Что про него? - с трудом спросил Гарри, опускаясь в кресло.

- Ну, просто я была в некотором роде права по поводу Принца-полукровки, - нерешительно проговорила Гермиона.

- Тебе обязательно постоянно твердить об этом, Гермиона? Как ты думаешь, как я теперь себя чувствую?

- Нет-нет, Гарри, я вовсе не об этом! - поспешно заверила Гермиона, оглядываясь вокруг, удостовериться, что их не подслушивают. - Просто я была права, что эта книга когда-то принадлежала Эйлин Принц. Видишь ли… она была матерью Снейпа!

- Мне она не показалась красоткой! - воскликнул Рон, но Гермиона не обратила на него внимания.

- Я просмотрела все старые номера «Пророка», и нашла маленькое объявление о том, что Эйлин Принц выходит замуж за человека по имени Тобиас Снейп, а потом сообщение, в котором говорилось, что у них родился…

- …убийца! - выпалил Гарри.

- Ну… да, - согласилась Гермиона. - Так что… Я была в некотором роде права. Снейп наверняка очень гордился тем, что он «наполовину Принц», понимаете? Тобиас Снейп, если верить «Пророку», был магглом.

- Да, все сходится, - сказал Гарри. - Он подыгрывал чистокровкам, чтобы сойтись Люциусом Малфоем и прочими… Совсем как Волдеморт. Чистокровная мать, отец-маггл… Стыдился своей родословной, пытался запугать остальных темными силами, придумал себе новое впечатляющее имя - Лорд Волдеморт, Принц-полукровка - и как только Дамблдор не углядел?…

Гарри внезапно замолчал и посмотрел в окно… Он все ломал голову над тем, как Дамблдор мог оказывать Снейпу такое непростительное доверие… Но сейчас Гермиона нечаянно напомнила ему, что он и сам совершил ту же ошибку… Нацарапанные в книге заклинания становились все отвратительнее и отвратительнее, но Гарри отказывался думать плохо об этом умном мальчике, который так помогал ему…

Помогал ему… Теперь эта мысль была для него почти невыносима.

- Я все еще не пойму, почему он не донес на тебя за книгу, - сказал Рон. - Он наверняка был в курсе, откуда ты все узнаешь.

- Был, - горько отозвался Гарри. - Понял, когда я применил Сектумсемпру. И ему не нужна была никакая Легилименция… он мог понять и раньше, когда Слагхорн разглагольствовал о моих блистательных успехах в зельеварении… Не стоило ему оставлять книгу в шкафу, правда?

- Но почему же он на тебя не донес?

- Думаю, не хотел, чтобы о нем судили по книге, - предположила Гермиона. - Мне кажется, если бы Дамблдор узнал о ней, то ему бы она не слишком понравилась. И даже если бы Снейп отделался отговоркой, будто это не его книга, Слагхорн все равно узнал бы его почерк. Так или иначе, книга лежала в бывшем кабинете Снейпа, и могу поспорить, Дамблдору было известно, что его мать звали Принц.

- Я должен был показать книгу Дамблдору, - проговорил Гарри. - Все это время он показывал мне, что Волдеморт был самим злом, даже когда учился в школе. А у меня имелись доказательства, что Снейп тоже…

- «Само зло» - это сильно сказано, - тихо произнесла Гермиона.

- Так ведь это ты говорила, что книга опасна!

- Я хочу сказать, ты слишком себя винишь, Гарри. Мне казалось, что у Принца просто было скверное чувство юмора, но я бы никогда бы не догадалась, что он вырастет в убийцу…

- Никто из нас даже подумать не мог, что Снейп… ты понимаешь, - поддержал ее Рон.

Наступило молчание. Каждый из них углубился в размышления, но Гарри был уверен, что они, как и он, думали о завтрашнем утре, когда Дамблдора проводят в последний путь. Гарри ни разу не присутствовал на похоронах: после смерти Сириуса тела не осталось. Гарри не знал, чего ожидать, и немного боялся того, что увидит, что почувствует. Он сомневался, что сумеет осознать гибель Дамблдора даже после похорон. Временами ужасная правда готова была вот-вот поглотить его, но иногда Гарри охватывало странное оцепенение, и, ему не верилось, что Дамблдор действительно покинул их, хотя в замке и не говорили ни о чем другом. Следует признать, что сейчас Гарри не искал, как после смерти Сириуса, какой-нибудь лазейки, какого-нибудь способа вернуть Дамблдора… Он нащупал в кармане холодную цепочку с фальшивым хоркруксом, который теперь повсюду носил с собой - не как талисман, а как напоминание, чего тот стоил и что еще предстояло сделать.