Тени заезжего балагана - Дарья Кочерова

– Нет. Но покойный полагал, что колдуны прибыли в Ганрю под видом артистов балагана.

Ооно вынул из рукава свёрнутую в трубочку бумагу и протянул Итиро.

– Он передал мне приглашение на вечернее представление в балагане, которое состоится сегодня, – должно быть, хотел наведаться туда и посмотреть, что к чему.

– Но его опередили, – мрачно подвёл черту Итиро, и Ооно кивнул.

– Должно быть, колдуны узнали, что градоправитель начал подозревать их, и поспешили избавиться от него.

– Погодите-ка, – нахмурился Цукамото. – Почему Окумура был так уверен в том, что всему виной заезжий балаган?

– А ты сопоставь факты, – повернулся к нему Охара. – Поджоги святилищ начались три дня назад, как раз после приезда балагана.

– И не забывайте о том, что Яно погиб не потому, что оказался не в то время и не в том месте, – добавил Итиро. – Его убийство могло стать средством запугивания Окумуры, а заодно и местью за то, что он подготовил некоторые прелюбопытные бумаги.

С этими словами Итиро водрузил перед собой внушительную стопку исписанных листов и пояснил:

– Мы нашли их в ящике стола Окумуры, который тот всегда запирал на ключ. Если кому-то будет интересно ознакомиться с содержанием этих записей лично, то я вам их предоставлю по окончании собрания. В записях содержатся показания горожан Ганрю, своими глазами видевших очень… необычные вещи. Должно быть, их-то Окумура и счёл проявлениями колдовства, но об этом пускай судит господин Ооно. Всё-таки тайной полиции куда чаще доводилось сталкиваться с колдунами и их происками, чем нам с вами.

Ооно буквально прожигал стопку записей пристальным взглядом, и потому Итиро подвинул их в его сторону. Ооно не заставил себя просить дважды, схватил лежащий на самом верху лист и принялся бегло просматривать написанное.

– А ведь я с самого начала чуял, что с этим балаганом что-то нечисто, – во всеуслышание заявил Уэда. – Ещё и этот аттракцион исполнения желаний! Один мой знакомый в числе первых сходил туда и всё похвалялся, что теперь его будет преследовать удача во всём. И что бы вы думали? Уже через пару дней я снова встретил его, вусмерть пьяного. Только один раз ему повезло, и он выиграл кучу денег, но на этом его везение закончилось. «Не ходи в балаган, Ацуси, это всё дурь и сплошной обман!» – вот что он сказал мне тогда…

– Я тоже слышал об этом аттракционе, – добавил Охара. – Младшая моя сходила в балаган и вернулась такая довольная – аж сияла. И сразу после пришло письмо от её ухажёра, который до того долго не писал. Я-то думал, что он совсем про неё забыл, и собирался уже послать за ним парочку парней, чтобы проучили мерзавца… Но всё промеж ними наладилось – а что ещё родителю нужно, когда счастливы их дети? Но вчера дочка слегла с какой-то странной хворью: лежит вся белая, встать не может, почти не ест и не пьёт. Со всего города лекарей сзывал, и никто ничего толком сказать не может, кроме как что у неё, мол, упадок сил. А с чего бы ей утомиться, если она целыми днями сидит дома за шитьём да болтает со своей матерью и прислугой?

Многие посочувствовали Охаре, и следом кое-кто ещё припомнил случаи странного переутомления, настигшего их родственников, знакомых или соседей. И объединяло всех этих людей только то, что накануне они посещали балаган.

– Случаи, которые вы описываете, очень похожи на колдовское воздействие, – нервно постукивая пальцами по краю стола, произнёс Ооно. – Колдуны вынуждены черпать силу из окружающего мира. Должно быть, теперь они научились подпитываться и от людей.

В этот момент перед мысленным взором Итиро возникло бледное лицо его дочери. Злой дух, который, по словам монаха Ямады, начал преследовать Уми. Стычка с Косым Эйкити в игорном доме, подсаженный к нему в виде иредзуми дух… Странных событий в Ганрю стало происходить чересчур много, чтобы счесть их простыми и ничего не значащими совпадениями.

Итиро готов был дать палец на отсечение, что за всем стояла ведьма Тё. Вряд ли спустя столько лет она оказалась в Ганрю случайно. Сгоревшие святилища и нападение на служителей Дракона, убийство Окумуры и Яно, а теперь ещё и таинственная хворь, поразившая горожан, – всё указывало на то, что эта колдовская погань затевала что-то прямо под носом Итиро и его людей.

Медлить было нельзя, но действовать всё же следовало с осторожностью. Итиро не понаслышке знал, каким опасным противником была ведьма. Теперь оставалось лишь исподволь внушить это окружающим – но так, чтобы они не заподозрили, что ему о колдунье известно больше, чем следовало.

– Прежде чем выносить окончательное суждение, следует побывать в этом балагане и допросить его хозяина, – проговорил Итиро и обратился к Ёсио. – Ты уже виделся с этим человеком, Морита. Что можешь о нём сказать?

Ёсио с готовностью ответил:

– Это молодой мужчина, на вид ему можно дать не больше двадцати пяти. Обходительный и вежливый, но я бы не стал иметь с ним дел дольше положенного. Есть в нём нечто такое, отчего в дрожь бросает. Помяните моё слово, оябун: этому Араки уже приходилось марать свои холёные руки, и наверняка не раз. Вряд ли он в столь молодом возрасте сумел бы собрать деньги на содержание балагана и поддерживать его в подобающем виде. Не похож он на человека из богатого семейства – значит, ему удалось раздобыть средства иными способами.

У Ёсио было хорошее чутьё, иначе он не был бы столь удачлив в картах. Итиро доверял суждению этого парня и потому не усомнился в его словах. Ёсио многим был обязан клану Аосаки и самому Итиро в том числе. Он не стал бы лгать во всеуслышание.

– Но это ещё не доказывает, что хозяин балагана – колдун, – заметил Цукамото, и Итиро не мог с ним не согласиться:

– Разумеется. Вот почему прежде, чем разбрасываться обвинениями, мы должны побольше разузнать об этом человеке и найти неоспоримые доказательства вины его самого или кого-то из его окружения…

Речь Итиро прервал шорох раздвижных дверей. На пороге показался худощавый человек в тёмно-серой накидке-хаори и чёрных штанах-хакама. Он почтительно склонился перед присутствующими и проговорил:

– Простите за опоздание, господа. Я прибыл к вам так быстро, как только смог.

Однако, судя по довольному выражению, которое он и не пытался скрыть, сожаления о задержке были не более чем проявлением вежливости.

– А, Китоха́ра. – Итиро махнул ему рукой, подзывая к себе. – Мы уже и не надеялись дождаться тебя сегодня.

Ото́я Китохара, начальник полицейского управления Ганрю, обезоруживающе улыбнулся