Мехман - Сулейман Рагимов

Мехман уселся за свой стол.

- Юристы должны сами создавать себе условия.

Муртузов прищурился:

- Легко сказать, а если не помогают? - он пожал плечами. - Я, например, считаюсь плохим человеком в этом районе только потому, что слежу за законностью. Вы, товарищ молодой прокурор, скоро сами увидите, как здесь все самоуправничают. Телефонистки, и те выдумывают свои правила...

- Ну, этому мы положим конец. Извращать закон не позволим, - сказал Мехман с юношеской запальчивостью и деловитым тоном попросил: "Дайте мне, пожалуйста, дела..."

Несколько озадаченный тем, что новый прокурор не расспрашивает о районном начальстве, а сразу приступает к работе, Муртузов открыл шкаф и начал доставать оттуда груды папок.

- Все эти дела возбуждены местными организациями.

- В первую очередь дайте те, где мерой пресечения избрана изоляция...

Мехман начал читать. Зазвонил телефон. Мехман взял трубку.

- Да, я - районный прокурор.

- Говорят с почты. Это монтер, - раздался голос в трубке. - Начальник поручил мне особо проверить ваш телефон. Хорошо ли он работает? Мы как раз получили новые трубки. Какие трубки? Телефонные. Сейчас приду, заменю...

- Благодарю вас...

Муртузов с усмешкой заметил:

- Начальник почты проявляет усердие: как только придет новый ответственный работник, сейчас же меняет телефонную трубку.

Мехман не ответил. Он снова принялся читать дела, испещряя поля своими замечаниями и пометками.

- В ближайшие дни эти дела должны быть тщательно проверены, - вдруг резко сказал он. - Мне кое-что не нравится... Ни в коем случае нельзя допускать какого-либо произвола по отношению к советским гражданам - Мы поставлены сюда для того, чтобы прежде всего следить за правильным осуществлением закона.

Следователь Муртузов глубоко вздохнул:

- Эх, поработаете, сами увидите... Убедитесь... Хорошо, что вы приехали... Все увидите, все... Не раз я говорил бывшему прокурору Залову, что нельзя подчинять закон воле разных лиц. Не послушался он меня, и что получилось? Дела запутал и сам запутался.

Мехман исподлобья посмотрел на следователя.

- Вы, по-моему, были его заместителем? - спросил он.

- Да, конечно, был заместителем. И сейчас я заместитель. Но не все считаются с моим мнением... - Съежившись под испытующим взглядом Мехмана, он льстиво сказал: - Честное слово, с первой минуты, как вы появились здесь, я почувствовал к вам симпатию... Даже ночью мне снились, ей-богу... Извините, утром жене Явер рассказывал, что моим начальником будет очень способный молодой человек... И вот сейчас я смотрю, вы на самом деле хотите работать самостоятельно, ни с кем не считаясь...

Мехман все еще перелистывал дела.

- Ведь вы сами ведете следствие? А почему неясно зафиксировано? Не все можно понять...

- А разве дают зафиксировать все ясно?

- Надо писать возможно понятнее. Ведь это не просто листы бумаги. Мехман похлопал рукой по делам. - Каждая строчка этих протоколов - судьба человека, а может быть, - и целой семьи! Следователь не может обвинять голословно. Надо добиться признания вины, глубоко мотивировать, а потом уже наказывать. Снимать с работы невиновного человека, изолировать его - кому это нужно? - Мехман поднял голову и посмотрел следователю прямо в лицо. Нельзя играть шутки с невинным человеком, никак нельзя, товарищ следователь.

Муртузов вздрогнул, как будто по комнате пронесся холодный ветер.

- Как можно? Еще бы!

- Да кто же поверит в правосудие, если виновный будет ходить на свободе, а невинный сядет в тюрьму, - продолжал сурово Мехман.

- Я только прошу вас, товарищ прокурор, поставить с самого начала в известность исполком о ваших планах. Не подумайте, что я хочу свалить всю вину за беспорядки в прокуратуре на других, посеять раздор между вами и районными организациями. Упаси бог... Я был здесь одинок, беспомощен, на меня оказывали большое давление... может быть, я тоже кое в чем повинен... Голос у Муртузова задрожал: - Может быть, и я предстану перед вами как обвиняемый за злоупотребление своей властью, своим служебным положением.

Мехман молча продолжал заниматься своей работой. Муртузов постоял немного молча и вышел. Спустя некоторое время снова зазвонил телефон. Мехман услышал утомленный, хриплый голос:

- Это ты, Муртузов?

- Нет, говорит районный прокурор.

- Слушай, дорогой, передай, пожалуйста, трубку Муртузову.

- Он у себя в кабинете. Позвоните к нему.

- Слушай, дорогой. Это из райисполкома говорят. Неужели ты не можешь встать и позвать его?

- Позвоните к нему в кабинет. Он там.

Тот же голос сердито сказал:

- Скажи ему, чтобы позвонил лучше ко мне, в кабинет Кямилову.

- Товарищ Кямилов. Я собираюсь сегодня зайти к вам, - начал было Мехман, но ответа не последовало.

На другом конце провода положили трубку.

Мехман не придал этому значения и в конце дня пошел в райисполком. Он хотел уже войти в дверь кабинета председателя, как ему преградил путь Саррафзаде - секретарь.

Прекрасно зная нового прокурора в лицо - райцентр был не настолько велик, чтобы можно было не заметить нового человека, - он все же спросил:

- Вы кто будете?

- Я новый прокурор. Хочу видеть председателя. Я немного ознакомился с делами, и теперь...

- Товарищ председатель очень занят, - сказал Саррафзаде, сморщив женоподобное лицо с дряблыми щеками. - Будьте добры, присядьте. - Он показал Мехману на стул с перекошенными ножками, стоявший у окна.

Мехман сел, стул зашатался под ним. Он встал и начал прохаживаться по приемной. Из кабинета слышались шум и крики. Мехмая узнал хриплый сердитый голос Кямилова. Саррафзаде вошел в кабинет и тотчас же вернулся.

- Товарищ Кямилов велел сказать, что он вас сам вызовет, когда надо будет...

Мехман, ни слова не говоря, ушел. Дома он старался скрыть плохое настроение от матери и жены. Но чуткая Хатун сразу заметила, что сын не в духе.

- Что случилось, сыночек?

- Ничего, мама. Просто устал... Дайте что-нибудь покушать.

- А что она тебе подаст? - начала недовольно Зуяейха. - Ничего в этом проклятом месте не найдешь. Бедная мама ходила-ходила по базару и вернулась с пустыми руками. Хорошо, что этот твой курьер в калошах достал немного кислого молока.

- Ну и что же, что может быть полезнее мацони?

- Мацони и хлеб! Прекрасный обед для прокурора. Остается поздравить тебя с твоим назначением, Мехман! - Зулейха покачала головой. - Я напишу маме, что мы тут нуждаемся, пусть она пошлет нам из города продукты.

- Ничего с нами не случится, если немножко меньше поедим, - начала успокаивать ее Хатун. - Это тоже благодать, то, что мы имеем, дочь моя, надо ценить все. Мы здесь еще новые люди и с базаром еще не знакомы, к здешним порядкам не привыкли. Придет время, все уладится, все будет хорошо. Зато вся семья вместе...

- А как будем жить? Чем питаться? Пускай таким добром, как мацони с хлебом на обед, аллах наградит моих врагов. Подумаешь, благо! - Зулейха бросилась на кровать. Взвизгнули пружины матраца. - И это называется прокурор!

Ни Мехман, ни мать ей не ответили.

14

Муртузов проявил большое усердие и даже, кажется, волновался. Дожидаясь прихода прокурора, он просматривал и приводил в порядок дела. Солнечный свет освещал его желтую лысую голову, склоненную над бумагами.

- Сейчас прокурор явится, придется давать объяснения. Нет, надо его отвлечь... - бормотал он, подыскивая для разговора тему поинтереснее. - Надо завоевать доверие! Иначе можно здорово проиграть...

При виде Мехмана, появившегося в дверях, он проворно вскочил с места и приветствовал его, шумно изъявляя свою радость. Они стали вместе просматривать папки. Найдя удобный момент, Муртузов сказал, слегка вздохнув:

- Э, что и говорить. Случается, товарищ прокурор, что мы подчиняем закон кампаниям...

- Например?

- Например? Допустим, срывается план весеннего сева. Исполком выносит решение: прокурору привлечь к ответственности за халатность несколько человек и обеспечить тем самым успешное проведение весеннего сева!

Мехман не понял:

- А как же? Вполне правильно. Людей, халатно относящихся к такой важной кампании, как сев, надо привлекать к ответственности.

- Я сам тоже так думаю и хорошо понимаю все это. Но не на каждого виновного удается оформить дело. А тем более не всегда можно виновного обнаружить. Но хочешь не хочешь, ты должен найти одного-двух халатных работников, иначе окажешься сам виновным. Вот мало-помалу и начинается ужасная путаница в делах, все подгоняешь к кампании...

- Но это же грубое искажение закона! Это нельзя делать, - возмутился Мехман. - Так нарушаются права честных граждан.

Муртузов вытащил из кипы тоненькую папку.

- Вот как раз такое "кампанейское" дело, - разъяснил он. Видите, оно возбуждено на основании резолюции Кямилова.

- Как же может прокуратура возбуждать дела, если нет состава преступления? Да пусть райисполком хоть три решения вынесет, я не подчинился бы...