Ночь Стилета - Роман Канушкин

Бабы, ополоумевшие и почерневшие от горя, так даже умудрялись их жалеть — ненавидеть и жалеть одновременно. Вообще война — полное говно. Она совсем не похожа на то, что о ней пишут и думают цивильные, — здесь наши, там ваши, четкие боевые операции, логика, героизм… Война — бессмысленный бардак, где все друг друга ненавидят и всем друг на друга наплевать. Авиация работает по своим, бронированные танки в городе жгут босоногие мальчишки с бутылками «коктейля Молотова» в руках, приказы, проходя вертикаль, видоизменяются до неузнаваемости, никто ни за что не отвечает, все воруют и хотят выжить. И есть люди, которым война нравится. Не то что они ее любят или они уж прямо такие людоеды, но им на войне удобно. Во всем этом бардаке много чего липнет к рукам, и вроде ты при деле. Паша встречал таких людей, говорят, их и среди чеченцев полно: играют себе в войнушку, и все. А кто поумней, варит на войне бабки. А самые умные ее и затеяли. Где-то Паша прочитал, что тот, кто развязывает войну, в любом случае свинья. Это сказал Хемингуэй. Паша за свою жизнь прочитал много крутых боевиков; эта книга не была боевиком, а Паша не любил других жанров, но все равно эту книгу он запомнил. Сейчас его элитный отряд охранял участок, где явно жила та самая свинья. И Паша будет ее охранять, потому что бороться со свиньями — то же самое, что бороться с ветряными мельницами, а он этого делать не собирался. Вовсе не собирался. Вот только сегодняшний день несколько попахивал дерьмецом, поэтому Паша и пребывал не в настроении.

Отряд был снят с физической подготовки — не привыкать, на то она и служба. Но вот снят был очень странно — все подразделение, вместе с Пашей, передавалось под командование каких-то «бобров» из Москвы. С ними еще прибыло несколько человек спецназа — получался вот такой сводный отряд, но и это еще нормально. А вот то, что отряд должен будет присматривать за свадьбой какой-то братвы, — это уже совсем другая служба. Паша был, понятно, наслышан о предстоящем событии, а о существовании Лютого знала каждая собака, но все равно — это уже совсем другая служба.

Приказ есть приказ — в 12.00 по Москве отряд был у особняка Лютого.

«Бобры» из Москвы находились уже там. Оба в штатском. Один представился майором Гриневым, и Паша подумал, что если это так, то сам он — Петр Первый. Второй вообще назвал лишь свою фамилию, и Паша решил, что так будет лучше, потому что по их рожам было видно, что за контору они представляли. Паша подумал, что, если б им не надо было иметь дело с одетым в камуфляж подразделением, они вообще вырядились бы под каких-нибудь дачников. Вопреки устоявшемуся мнению о том, что агенты этой конторы умеют быть незаметными в толпе, Паша был убежден, что они всегда перегибают палку и их видно за версту. Сейчас дела обстояли именно так. Еще бы — соберутся все сливки криминального мира, вот они и вынюхивают. По мнению Паши, это будет не свадьба, а сходка мафии. Паша их ненавидел. На генетическом уровне. И его отец, и даже дед были сотрудниками органов внутренних дел. Кстати, «бобров» из Москвы и их контору в семье Павла Лихачева также особо не жаловали.

Отряд на трех машинах окружил усадьбу Лютого, а «бобры» из Москвы, прибывшие с ними бойцы спецназа — четыре человека в масках — и Паша направились к дому. Однако прием их ждал более чем холодный. Встречать непрошеных гостей вышел сам хозяин.

— Чему обязан такой чести? — сухо спросил Лютый.

— Конечно же, Владимир Ильич, празднику, — ответил тот, что назвался майором Гриневым, лукаво улыбаясь. — Бракосочетание вашего брата ведь большой праздник?

— Почему набитые ОМОНом машины толкутся вокруг моего дома?

— Вы же понимаете, что мероприятие ожидается не вполне обычное.

Имеется в виду…

— И что? — оборвал его Лютый.

— Во имя вашей же безопасности. Некоторые из ваших гостей люди, скажем так, небезынтересные для криминального мира.

— Я вас не вызывал. В ваших услугах не нуждаюсь. Не надо меня грузить.

— А если мы собираемся оградить от ваших гостей остальных жителей поселка? — вмешался второй «бобер» из Москвы. Он говорил спокойно, с тихой улыбкой, но это был явный вызов. — Если у вас, не дай Бог, что, при чем здесь законопослушные граждане?

— У меня уже находятся несколько депутатов, только что прибыла эстрадная звезда… Мне передать им ваши намерения? — холодно произнес Лютый. — И ваши замечания насчет законопослушности?

— Ладно, не будем кипятиться, — снова заговорил майор Гринев, — здесь никто крутостью не мерится. Просто поступил некий сигнал…

— Повторяю: я не нуждаюсь в ваших услугах.

За все это время удивленный Павел Лихачев не проронил ни звука: стоит наглая криминальная рожа и хамит, того гляди — про ордер спросит…

Нагляделись, насмотрелись кино, прямо как в Америке: у нас адвокаты, с нами надо на вы, а у самого здесь бандитская сходка. Собаки, уже во власть лезут, где хоромы-то себе отгрохал, рядом с правительством, хватило наглости. И эти два «бобра» ведут себя странно, шуры-муры с ним разводят. Нет, на следующих президентских выборах надо голосовать за генерала Лебедя и давить всех этих козлов. Давно пора. Однако эти два «бобра» из Москвы действительно ведут себя странно. Как будто они тянут время. Как будто… Паша вдруг подумал, что им надо просто осмотреться, они болтают о всякой ерунде, а сами внимательно осматривают двор и приготовления к свадьбе… Зачем? Что они хотят увидеть? Что они могут увидеть? Столы накрыты, оркестрик бренчит на скрипках, снуют официанты в белых перчатках… И что?

— Что ж, дело ваше, но наружное наблюдение…

— Послушайте, — четко произнес Лютый, — мне позвонить или сами уберетесь?

— Не глупите…

— Если через пять минут вы не уберете свои ментовозы, я звоню. Причем трубку передам вам, чтобы вас натянули прямо здесь, на моих глазах. Так вам понятно?

Паша крепко сжал скулы. Однако тот, кто назвал себя майором Гриневым, проговорил:

— Хорошо, Лютый, звони. Будет приказ — мы уйдем. Будет приказ разогнать вашу гулянку — сделаем и это. Понял? И пасть свою разевать не надо.

Теперь Лютый казался удивленным — видать, не ожидал такого поворота разговора. Майор Гринев Паше уже почти нравился. По крайней мере урезал скота неплохо. Однако после звонка Лютого им пришлось уехать. Так всегда: правая нога не знает, что делает левая. То приказали туда, теперь обратно…

Но так оно даже лучше. Чем охранять сходку братвы (а в том, что там соберется именно братва, Пашу даже не стоит переубеждать), лучше продолжить занятия. Боевая, политическая и физ-подготовка, как говорится…

Однако через два часа опять поступил сигнал, что надо ехать. И теперь оба «бобра» из Москвы тоже были в камуфляже. Теперь они выглядели гораздо серьезнее, чем утром.

— Послушай, Лихачев, — произнес майор Гринев, — поступила новая оперативная информация. Сейчас получишь все инструкции. И вне этих инструкций ты не имеешь права даже пальцем пошевелить. Все ясно? Хорошо.

А потом Паша получил эти инструкции. Это все попахивало дерьмецом.

— Почему вы не сообщаете об этом Лютому? Все же там… действительно свадьба…

— Потому что это все предположительно, — ответил ему майор Гринев. — И потом, ты же слышал; он не нуждается в нашей помощи. А, Лихачев?!

Все это было непонятно. Все это сильно попахивало дерьмецом. Поэтому командир отряда милиции особого назначения Павел Лихачев и был не в настроении.

5. Гости, которых не ждали (II)

Примерно в тот же час, когда «бобры» из Москвы и командир ОМОНа Паша Лихачев еще только в первый раз беседовали с Лютым, грузовой фургон фирмы «Сладкий мир» был остановлен на повороте с Рублевского шоссе нарядом милиции.

Менеджер «Сладкого мира» Савелий Башметов торопился: продукт скоропортящийся, доставить его надо пораньше, определить на месте, как будет проходить процедура торжественного выхода, сколько ему для этого понадобится человек и так далее. В общем-то все как обычно. Это шедевр, которым Савелий как менеджер заслуженно гордился, потому что не только все пожелания клиента были учтены, а более того… И не беда, что этот шедевр стоит пару новых «Жигулей», на то он и шедевр. А если есть люди, которые в состоянии позволить себе такое, значит, дела у фирмы, а следовательно, у Савелия будут идти лучше и лучше. Однако как все странно может обернуться в жизни — люди умеют находить деньги в самых неожиданных местах. Когда Савелий только устраивался в «Сладкий мир», он думал просто о том, чтобы там пересидеть, пока не подвернется что-нибудь более стоящее. Ну какие, казалось, могут быть перспективы на рынке, заваленном сладостями? И «Фазер», и «Кэдбери», и другие монстры, не говоря уже о нашем «Красном Октябре» и «марсах» со «сникерсами». Карл Маркс и Фридрих Сникерс…

Да, казалось бы, перспектив никаких. Однако теперь Савелий так не считал.

Потому что наряду с прочим «Сладкий мир» специализировался на эксклюзивных заказах. И дело шло. Казалось бы, это так же нелепо, как привозить в Россию эксклюзивно тюльпаны из Голландии, кому только такое может в голову прийти?