Интриганка, или Бойтесь женщину с вечной улыбкой - Юлия Шилова

— Все как-то не по-человечески это, дочка, — произнесла мать сквозь слезы.

— Мам, ну прекрати. Что не по-человечески-то?

— Все совсем не так. Ты живешь в другом месте и считаешься без вести пропавшей. Если ты приходишь ко мне в гости, то так, чтобы тебя никто не узнал. Одеваешь какие-то парики и очки, которые ты никогда не любила. Возле дома останавливаются непонятные машины. В них сидят незнакомые люди, которые постоянно смотрят на наши окна. Я даже на балконе белье вешаю под чужим пристальным взглядом. Я не могу поговорить с тобой по городскому телефону, потому что он может прослушиваться. Боюсь я за тебя, дочка. Ой как боюсь. Соседи пытают меня, как там в Сочи поживает моя дочь, а я и не знаю, что им ответить. Они видели, что ко мне приходила милиция, и даже когда я иду в магазин, сплетничают за моей спиной. Вот тебе пирожков принесла, а ты спрашиваешь меня, не следил ли кто за мной. Нервы у меня сдают, дочка. — Мама немного помолчала и продолжила:

— Андрей постоянно звонит, говорит, что очень сильно за тебя переживает, что отдал целую кучу денег, чтобы водолазы перерыли все дно в поисках тебя, но они так ничего и не нашли. А еще он говорит, как сильно тебя любит и что никогда в жизни больше не сможет жить ни с одной женщиной, потому что он всегда будет тебя любить и ждать. Андрей слепо верит в то, что ты жива и здорова и что ты обязательно к нему вернешься. Несмотря на прибившуюся к берегу разорванную одежду, он не хочет верить в то, что тебя больше нет. Он говорит, что, как только немного освободится от дел, обязательно ко мне приедет.

— Зачем?!

— Затем, чтобы посидеть в комнате, в которой ты выросла, побыть среди твоих вещей, посмотреть твои школьные фотографии, подышать твоим воздухом и поговорить со мной о тебе.

— Мама, не смей этого делать! Слышишь, не смей! — Я была вне себя от ярости. — Не пускай этого человека даже на порог. Не разрешай ему заходить в твою квартиру!

— А что я ему скажу, если он приедет?

— Что в Москве полно гостиниц и что с его деньгами он может снять себе даже президентский номер. Прекрати общаться с этим человеком и не разговаривай с ним даже по телефону.

— Как же мне это ему сказать?

— Так и скажи. Как только он позвонит, скажи, что ты не хочешь с ним разговаривать и что если он будет тебе названивать, то заявишь на него в милицию, обязательно докопаешься до сути и узнаешь, куда он дел твою дочь. Припугни его, в конце концов, но только прекрати с ним любое общение!

Видимо, мои слова подействовали на мать. Она тут же успокоилась, вытерла платком слезы и тихо спросила:

— Дочка, а может, нам заявить на Андрея в милицию?

— Мама, если мы заявим на него в милицию, то он нас уничтожит. Ты должна прекратить с ним общение. Он успокоится, перестанет меня искать, заживет своей жизнью, и тогда я уничтожу его. Я уничтожу его, когда он не будет этого ждать.

— Дочка, — испуганно посмотрела на меня мама. — А может, не нужно никого уничтожать? Давай мы просто пошлем его куда подальше и будем жить, как жили раньше, пока не знали его? Он же должен понять, что насильно мил не будешь. Не может же он силой заставить тебя с ним жить. Он должен понять, что ты не хочешь продолжать с ним отношения и будешь жить своей жизнью.

— Андрей не даст мне жить своей жизнью, — резко перебила я мать.

— Да что ж это такое? Это в наше-то время! Да мы его посадить можем!

— За что мы его можем посадить?

— За домашнее насилие, за избиение… Да много за что!

— Не забывай, что он мой супруг.

— И что? Если он твой супруг, значит, ему можно распускать руки и вести себя так, как ему хочется?! Получается так?!

— Мама, Андрея не посадишь, — в который раз постаралась я убедить мать. — Его было бы трудно посадить, даже если бы мне не удалось бежать и он бы меня просто убил.

— Как же так… Где ж справедливость?

— У него слишком много денег и связей. Таких не сажают.

— Ну пусть их не садят, но зато они бегут за границу.

— Андрей не сбежит, потому что он не олигарх.

— Замкнутый круг какой-то. Тогда что ж нам с ним делать? — В голосе матери звучало отчаяние.

— Андрей слишком силен, но это не значит, что я не смогу его уничтожить. Я знаю все его слабые места. Придет время, и я стану сильнее. Тогда я обязательно с ним разделаюсь.

— Получается, что на этого Андрея вообще никакой управы нет? — еще более растерянно спросила меня мать.

— Как же нет? Есть.

— И где же она?

— Мама, на Андрея есть единственная управа. Это я.

Когда я смогла убедить маму в правильности своего решения и она успокоилась, я постаралась отвлечь ее от наболевшей темы, немного пошутила и попила вместе с ней чай. Я провожала ее с тяжестью на сердце, но понимала, что пока ничего не могу изменить и что все должно остаться именно так, как оно сейчас есть.

Через пару часов после отъезда мамы мне позвонил Руслан и сказал, что с завтрашнего дня я могу приступить к своей работе.

— А что я должна сделать? — заметно повеселела я.

— Это не телефонный разговор. Я считаю, что твое первое трудовое задание нужно обязательно отметить. Как ты смотришь на то, чтобы поужинать в ресторане?

— Положительно!

— Тебе хватит тридцати минут, чтобы привести себя в порядок?

Я в очередной раз подошла с телефонной трубкой к зеркалу, посмотрела на свое отражение и дала положительный ответ.

Глава 3

— А ты понравилась Сан Санычу. — Руслан взял меня за руку и посмотрел на меня влюбленным взглядом.

— С чего ты взял?

— Он сказал мне об этом сегодня.

— Что, прямо так и сказал?

— Сказал, что мне повезло, что ты очень толковая и приятная девушка.

— Только и всего?

— Что значит «только и всего»? — не понял меня Руслан.

— Он позабыл сказать, что я очень красивая.

— Если ты когда-нибудь умрешь, то уж точно не от скромности.

— Ты не ответил на мой вопрос, — никак не хотела сдаваться я.

— Ну, хорошо. Сан Саныч сказал, что ты самая красивая девушка, которую он когда-либо видел. — Голос Руслана был полон лести.

— Вот это совсем другой разговор.

— Как же ты себя любишь. Я еще никогда не видел, чтобы девушка себя так любила.

— Поэтому меня полюбил и ты.

— Вероника, ты действительно очень красивая, и Сан Саныч это сразу заметил.

— Ну, если так сказал сам Сан Саныч, то это великая честь. — Я рассмеялась и подняла свой бокал вина. — Я считаю, что за это нужно выпить.

— Я не против. Я и не думал, что он скажет о тебе по-другому. Ты вызываешь у людей только приятные эмоции. И так было всегда. С самой школы. Насколько помню, тебя всегда все любили. Одноклассники просто души в тебе не чаяли, учителя всегда ставили в пример, родители готовы были на руках носить свою дочку. О тебе никогда и никто не говорил плохо. Если бы я тебя не знал, то не поверил бы, что так бывает. Я часто задавал себе вопрос, почему к тебе так относятся?