Стреляй, напарник! Дилогия - Андрей Олегович Белянин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Лезет, куда не просят, – ворчала ведьма, тряся головой. – Да я таких, как ты, уже не одно поколение пережила. Это мне на вид под тридцать, а на самом деле гораздо больше…
Саша изо всех сил постарался не усмехнуться:
– Про возраст у женщин спрашивать не принято, но всё же интересно, сколько вам лет по паспорту? Он у вас вообще настоящий?
– А у тебя полномочия есть такие вопросы задавать? – огрызнулась хозяйка. – Ты, щенок, здесь вообще неофициально, а значит, никаких прав не имеешь. Я же, как законная владелица этого офиса, имею все права и основания выставить тебя за дверь!
– Выставляйте.
– И выставлю, да ещё как выставлю! – повысила голос Эмма Гордеевна. – Ты что же думаешь, раз пришёл сюда с ножичком в кармане, так тебе всё можно: мебель ломать, помещение громить, угрожать женщине?
Её возмущение крепло с каждым словом, движения стали резче, взгляд стремился испепелить нахала на месте.
– Нет у тебя таких прав! – резюмировала она, почти срываясь на крик. – Нету! Ни прав, ни полномочий, ни… ни… да вообще! Ничего у тебя нет! И звать тебя никак! И… – её тон чуть понизился, – и искать тебя никто не будет.
Она вдруг резко вскочила на ноги и, выхватив из складок своего наряда две склянки, запустила ими в парня. Тот успел поймать одну и увернуться от второй. Непонятно, что там были за реактивы, но, похоже, тётка швырялась ими исключительно для переключения внимания. В её руках сверкнул длинный афганский кинжал…
– Никто искать не будет! – злорадно рычала ведьма, размахивая своим оружием, как пират на абордаже. – Сгинешь здесь! Навсегда!
Тимохин перехватил свой проверенный нож обратным хватом, отбивая нападения агрессивной ведьмы. Та же распалилась не на шутку. Не прекращая ни на секунду поток ругательств и угроз, она рубила ножом, как саблей, словно желая нашинковать молодого человека на винегрет. Он отбивался, не имея возможности контратаковать, такую стерву надо было взять живой. Конечно, ему она уже ничего не расскажет, но в Комитете её разговорят, надо только доставить.
Пузатый пузырёк, пойманный им перед началом рукопашной, всё ещё зажат в левой руке. Решив рискнуть, он разорвал дистанцию и взмахом снизу отправил склянку владелице. Та в боевом азарте рубанула по стеклу наотмашь.
Ба-ба-а-ах!
Новый взрыв прогремел в многострадальном кабинете, раскидав соперников по разным углам. В отличие от предыдущего он был не столь оглушителен и разрушителен, но свою лепту в общий кавардак всё же внёс. Теперь обитель ведьмы можно не ремонтировать, проще снести всё на фиг и отстроить заново.
Кривясь от боли и матерясь сквозь зубы, Тимохин едва встал на ноги. Похоже, он вышел из транса, и теперь его боеготовность на крайне низком уровне. Надо поторапливаться. Он доковылял до Эммы Гордеевны, пока та ещё не очухалась.
– Прошу прощения, – бормотал Александр. – Но вы у нас, оказывается, женщина с огоньком, так что уж…
Он аккуратно завернул потерявшую сознание ведьму в слегка прожжённый ковёр. Потом краем глаза отметил рулончик двухстороннего скотча. Подойдёт.
– Надя, принеси мне, пожалуйста… – Он запнулся, не найдя её взглядом. – На-а-адь! Ты где?!
Стол, под которым та пряталась, лежал перевёрнутым, и спрятаться под ним она не могла. Вся остальная мебель тоже была в таком состоянии, что за ней не укрылся бы и кролик.
Однако смылась! Инстинкт самосохранения – великая штука!
Не заморачиваясь более судьбой сбежавшей девушки, он чудом (не убирая колена с завёрнутой хозяйки салона) дотянулся до скотча и несколько раз хорошенько обернул ковёр. Кстати, крайне вовремя, потому что буквально на четвёртом витке Эмма Гордеевна пришла в себя.
– Уф-ф, сволочь… – Голос ведьмы походил на сипение страдающего похмельем алкаша со стажем. – Как же ты меня забодал, аспид проклятый! Откуда ты только выпал на мою и свою голову? Что тебе вообще от меня надо, паразиту навозному?
– Да, по сути, просто поговорить. Но тут вдруг секретарша ваша стала угрожать пистолетом, вы с чего-то в амбиции ударились, потом «собак» на нас натравили. Сами сложности создали, а теперь жалуетесь.
– Жалуюсь?! – возмутилась экстрасенс в свёртке. – Да ты посмотри на мой кабинет! Кто его восстанавливать будет? За чей счёт?
– Ну, во всяком случае не я и не за мой, – сразу увильнул от ответственности Тимохин. – Вы вообще нас с подругой грохнуть велели. На этом фоне, согласитесь, целостность какого-то кабинета выглядит сущей безделицей.
– Безделицей?! – опять взвилась хозяйка разгромленных хором, и с каждым словом громкость её голоса росла, наполняясь праведным негодованием: – Да здесь одних только зелий колдовских на несметную сумму наберётся! Я уж не говорю, сколько лет мне понадобилось на их изготовление. А ингредиенты, талисманы, обереги, свитки и фолианты? А мебель – натуральная, из редких пород дерева? А фарфор, хрусталь, керамика? И всё это богатство ты за пять минут превратил в чёрт-те что!
Казалось, она сейчас расплачется от обиды, а этого допускать нельзя, Саша не переносил женских слёз. Поэтому он просто обхватил завёрнутую пленницу и поставил на ноги, прислонив на всякий случай к потрёпанному, но ещё целому комоду. Подсознательно он отметил одну странность: над комодом висело зеркало, которое уцелело, несмотря на весь бушевавший здесь погром. Но подозрительные странности – на потом. Сейчас главное допрос.
– Эмма Гордеевна, – начал он официальным тоном, – насколько я помню, в беседе с секретарём вы заикнулись, что Комитету лучше о вас не знать. Если это всё же случится, то, думаю, весь этот разрушенный салончик покажется вам не такой уж значимой потерей.
Злобный взгляд ведьмы подтвердил, что он копает в нужном направлении.
– Предлагаю разумный компромисс: вы честно и подробно ответите на несколько моих вопросов. В свою очередь, я забуду, что на меня в вашем кабинете было совершено покушение. Да и вообще забуду, что я здесь был. Как вам такое предложение?
Женщина всерьёз задумалась, прикрыла глаза и стала чуть покачивать головой, как бы в такт своим мыслям. Александр резко перевёл взгляд на зеркало. Ему показалось какое-то движение в отражении за его спиной. Всмотрелся. Ничего. Быстро оглянулся. Опять ничего. Вновь повернулся к связанной ведьме, поймав её удивлённый взгляд.
Снова шевеление в отражении.
