Ключ от октября (СИ) - Алиса Чернышова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ты, в принципе, уже это сделала.
И на этом, пожалуй, можно заканчивать.
— Ба… Бри, ты ведь знаешь, что я люблю тебя?
— Эм… И как я это должна понимать?
— Как нежность и благодарность. Спасибо за этот разговор… и вообще за всё-всё…
Я хохотнул.
Что тут сказать? И как это сказать?..
В конечном итоге, это просто совпадения и безумие. Ничего больше. Но…
— Знаешь что, Бри? Купи ту красную машину, пожалуйста. И никогда не сомневайся в своём выборе. Правда была твоя: за то, чтобы создать что-то вроде моих фей, таким как мы с тобой приходится иногда платить слишком дорого. И это выбор каждого, хочет он связываться с этим или нет…
…Если он есть, этот выбор.
Можем ли мы не быть собой, или наше предназначение нас так или иначе догонит — в тех самых последних строках, которые были написаны одновременно с первыми?..
Впрочем, возможно, для нас с Бри ответ на этот вопрос тоже будет разным.
Это несправедливо, но ответ на вопрос слишком часто зависит от того, кто именно этот вопрос задаёт.
— Ты, наверное, правильно сделала, что в этот раз не стала. Так что, пожалуйста… Не ходи в лес. Не ступай в ведьмины круги. Не зови фей. Не касайся ежевичных кустов. Пообещай.
— …Я ничего не понимаю, кроме того, что ты не в себе. Ты что, в такой манере прощаешься со мной?! Так, я еду к тебе…
— …Я не прощаюсь, — сказал я успокаивающе, хотя не был уверен, вру или нет. С другой стороны, если он не убил меня до сих пор… — И не собираюсь делать ничего глупого.
Она помолчала, раздумывая.
— Ты звучишь так, как будто ты не в порядке.
— Бывало и лучше, — признал я. — Слишком много воспоминаний, разоблачений и сомнений. Встреча с прошлым редко бывает таким уж приятным опытом, а если в фестивале поучаствовали подавленные воспоминания… Сама понимаешь.
— О да, — ответила она хмуро, — но этот твой монолог про фей…
— Это слова, которые моя бабушка сказала мне. Я не послушался — и потерял её…
— Это не была твоя вина, — её голос прозвучал жёстко и почти зло, — не смей думать, что хоть что-то из случившегося было твоей виной!
— Я знаю. Но всё же, верить или нет в то, о чём я думаю, ты в любом случае — один из двух… То есть… Не важно. Просто пообещай, пожалуйста, что выполнишь мою просьбу.
— Это…
— Понимаю, звучит дико. Но считай это моим личным способом замкнуть круг. Я должен был сказать это кому-то, понимаешь? Но сомневаюсь, что Иво поймёт такой порыв правильно, — хотя мне бы хотелось посмотреть на его лицо в момент, когда я попрошу его не ходить в лес и не поминать фей всуе… Это должно быть по-настоящему интересное зрелище.
Она фыркнула.
— Ладно! Обещаю не ходить в лес, не касаться ежевичных кустов и вот это вот всё… Я городская девочка, так что с чем с чем, а с этим у меня проблем не будет. Мне главное знать, что ты в порядке…
— Спасибо, — сказал я, — теперь я в порядке. Возвращайся на вечеринку, Бри. А я… тоже пойду домой.
…
— …Теперь я пойду к Королю Леса, — сказала бабушка, — я поклонюсь ему в ноги и покорюсь ему, как давно стоило. Может, он согласится забрать меня вместо тебя. Может быть…
— Бабушка, нет! Это неправильно! Я не понимаю!
— Ш-ш-ш… Ты оставайся здесь. Будь здесь, и не открывай, пока в эту дверь не постучится живой человек, понял? Та тварь, укравшая человеческое лицо… Не позволяй ему войти.
…
Я отложил телефон в сторону и снова уставился на статью.
Она была датирована маем того года, когда бабушка… пропала.
Когда я встретил Иво.
Если выразиться так было бы корректно, конечно.
Собственно, со старой газетной распечатки на меня смотрел Иво… В смысле, нет, не так.
С картинки на меня смотрел Иво Беккер, мальчик, пропавший в начале мая того года на другом конце Баернвальда, на самой чешской границе.
С его знакомого лица мне улыбались незнакомой улыбкой, щурились чужим прищуром, не склонив голову набок, как это обычно делает он, когда улыбается…
Телефон зазвонил.
Я задался вопросом, почему поставить Шубертовского “Лесного Царя” на звонки Иво показалось мне в тот момент весёлой шуткой.
Ба… Бри права, у меня проблемы с чувством юмора.
Большие.
О том, что на Бри я поставил “Лореляй” Скорпионс, я вообще заикаться не буду.
В любом случае, теперь я сидел среди разлетевшихся по полу снимков пропавших людей и бабушкиных записей о создании ключа. И имел сомнительное удовольствие слушать, как под пробирающие до костей шубертовские ноты Король Ольхи зовёт мальчика в свою игру.
Я хмыкнул.
От судьбы не уйдёшь, не так ли?
На словах “Gar schöne Spiele spiel' ich mit dir” я рассмеялся — ну правда, чего тут тянуть? — и ответил на звонок.
♠
— Ты сбежал от меня, — сказал Иво, — и теперь не получишь горячую тыквенную кашу.
— Всего лишь хотел проветриться, — ответил я, — и собрать некоторую инфу для новой книги.
— И как оно?
— Успешно.
— М-м… И где ты?
— Ещё в городе. Хочу заскочить в старый книжный и ещё в пару мест…
— Конечно, куда ты ещё пойдёшь, если не в книжный?
— Мог бы ещё в бакарею.
— Ну да, точно, вероятностей больше, чем одна!.. Я заеду за тобой.
— О, не нужно. Я вернусь сам.
Иво тяжело вздохнул.
— Опять же заблудишься…
Я прокрутил в руке старый ключ от комода.
— Не заблужусь, — ответил я. — А если и заблужусь, ты меня найдёшь, так ведь?
Он низко рассмеялся.
— Найду, конечно, — ответил он. — Ты сам знаешь, это моя любимая игра: находить тебя, где бы ты ни спрятался.
4
Я бродил по городу несколько часов, находясь где-то между сном и явью.
В голове смешивались в дикий коктейль планы, порывы, идеи, осколки реальности и сюжетов (и хотел бы я в полной мере понимать, где кончалось первое и начиналось второе). Я и в лучшие свои дни был склонен “проваливаться”, не замечая времени и места, а уж после таких открытий…
Смутно помню, что, кажется, кормил рыб, стоя на Хёльцен Брюк, и смотрел на статую Барда, увитую плющом, и гулял вверх по Маркетштрассе, любуясь старой брусчаткой и наблюдая, как в городе медленно загораются фонари, и сидел под другим мостом, ниже по течению, размышляя о том, почему
