Весьма безрассудно (ЛП) - Уайльд Риа

Он бросает на меня взгляд, говорящий о том, что ему это чертовски не нравится. Похоже, это чувство было у нас общим.

— Хорошо, можешь проследить за ручкой для меня? — Девон приступает к работе, оценивая Блэйк, а я, выбрав момент, отправляюсь на кухню, нахожу в верхнем шкафу Хоука бутылку Macallan и наливаю четыре стакана.

Хоук берет тот, что я предлагаю, Девон тоже, но он отбивает мою руку, когда я пытаюсь протянуть Блэйк ее собственный.

— Никакого алкоголя, придурок, — ворчит Девон. — У нее сотрясение мозга.

— Отлично, — ворчит Блэйк, прежде чем громкое шипение вырывается из ее губ, когда пальцы Девона прижимаются к ее скуле. — За что это!?

Доктор закатывает глаза, подавляя ухмылку.

— Тебе нужен рентген.

— Нет.

— Блэйк, — начал Хоук.

— Нет. Никаких больниц, — она встает. — Ваш осмотр окончен, доктор?

Девон вздыхает.

— У тебя сотрясение мозга, Блэйк. Я опасаюсь дальнейших повреждений, но без сканирования я не могу знать точно. Я почти уверен, что у тебя перелом скулы и несколько лопнувших кровеносных сосудов в глазу.

— В общем, я выгляжу как дерьмо.

— Что они сделали? — спрашивает Девон.

Девушка качает головой.

— Теперь я могу идти? — она смотрит на нас всех троих.

— У тебя есть с кем остаться? Семья?

Ее плечи заметно опускаются, а глаза закрываются.

— Нет.

— Тебе нужен человек, который будет будить тебя каждые несколько часов. Сотрясение мозга — серьезное дело, Блэйк. Завтра мы можем отправить тебя на рентген.

— Нет! — огрызнулась она. — Я сказала, никаких больниц.

— Она может остаться здесь, — объявляет Хоук.

— Нет, — девушка смотрит на него, потом на меня.

От злости я так сжал стакан, что чуть не раздавил его. Мое напряжение, очевидно, ощущалось каждой клеточкой тела, — неудивительно, что она вздрогнула под моим хмурым взглядом

— У меня есть свободная комната, — предлагает Девон.

— Нет, — рычит Хоук.

Девушка громко хмыкнула.

— Какая комната? — спрашивает она Хоука, игнорируя предложение Девона.

— Дальше по коридору, первая дверь справа.

С этими словами она убегает, исчезая в темном коридоре, ведущем в свободную спальню Хоука, и с громким стуком захлопывает дверь.

— Ну, разве она не прелесть? — тихонько смеется Девон. — Где ты ее нашел?

— Она появилась вчера вечером, — пожимает плечами Хоук.

— Я должен был догадаться, что вы двое не теряете времени.

Я закатываю глаза, смотря и выражая свой вопрос взглядом. Он знал меня достаточно хорошо, чтобы понять, что мне от него нужно.

— Отвези девушку в больницу завтра утром. Я сделаю рентген и все остальное, что ей может понадобиться, но я был бы осторожен с этим… За последние месяцы я повидал столько всего, что хватило бы на всю жизнь. Мне не нужно ваше дерьмо, а отказ девушки от лечения — это серьезный красный флаг.

— Хорошо, что мой любимый цвет — красный, — усмехается Хоук, провожая доктора.

Глава 9

Блэйк

Я опускаюсь на кровать, которая словно была сделана из облака. Напряжение почти сразу покидает мое тело, когда одеяла и подушки окутывают меня. Прошло слишком много времени с тех пор, как я лежала в нормальной кровати.

Конечно, мне нравилось спать в фургоне, с комковатым матрасом и тонкими одеялами, но ничто не могло сравниться с кроватью королевского размера и матрасом, который словно сошел с небес, а затем был укутан в мягчайшие одеяла.

Вздох вырывается из моих губ, когда я залажу под одеяло, и глаза сами собой закрываются. Я стащила одну из футболок из ящика после того, как приняла душ в ванной.

А что еще делать девушке, которая попала в подобную ситуацию?

Будильник был заведен, в надежде, что к тому времени Хоук уснет, а толпа разойдется, чтобы я смогла улизнуть, исчезнув из этого города. За ночь я украла достаточно денег, чтобы при необходимости доехать до следующего штата, но мне нужно было продержаться до тех пор, пока я не найду более постоянное решение. У меня было много знакомых, которые могли бы найти мне подработку, нужно было только добраться туда. Я планировала сделать это после нескольких боев, чтобы пополнить свой денежный запас, но потом я потеряла сознание, и вот так оказалась здесь.

Я думала, что Хоук и Силовик позволят мне выйти на ринг, но их отказ был быстрым и решительным, даже если здоровяк не произнес ни слова. Его молчание красноречивее всяких слов, и я могу поклясться, что сегодня вечером его лицо было застывшей маской раздражения, обращенной прямо на меня.

Из-за этого у меня создалось впечатление, что я ему не очень нравлюсь, хотя накануне вечером он буквально заставил меня видеть звезды, проводя языком между моих ног, а сегодня прижимал к себе, как драгоценность. Ощущение его тела было приятным, почти правильным, когда его сильная рука сжимала меня, не давая ногам подкоситься.

У меня слишком кружилась голова, я была дезориентирована и испытывала чертовски сильную боль.

Лицо словно горело, а скула постоянно пульсировала, не давая покоя. Не помогало и то, что голова окутана черным туманом, и время от времени тошнота подкатывает к горлу. Я знала, что это сотрясение мозга, еще до того, как врач подтвердил это.

Мне очень нужна была больница, снимки, но я просто… не могла. Не с бумагами, не со счетами…

Выкинув это из головы, я дважды проверяю часы, чтобы убедиться, что будильник заведен на раннее утро, и ложусь спать на несколько часов.

***

Жужжание выводит меня из дремоты достаточно резко, чтобы я села на мягкой постели, сбрасывая целую кучу одеял.

Три часа ночи.

Я так чертовски устала. Я чувствовала, как эта глубокая до мозга костей усталость терзает мою душу, высасывая ее прямо из меня. В ушах звенело, в лице пульсировало, а в голове звучал голос, который просто приказывал мне лечь обратно и заснуть.

"Хоук и Силовик позаботятся о тебе," — шептал он.

Но я уже пятнадцать долгих лет не позволяла никому заботиться о себе и не собиралась начинать это делать сейчас. Я бывала и в худших ситуациях, это правда.

Я должна была позаботиться о себе сама. У меня не было никого, кроме себя.

Сбросив одеяла, я опираюсь на изголовье кровати, чтобы поддержать свои шатающиеся ноги, и решаю воспользоваться ящиком, полным одежды. Сейчас я не могу придумать ничего хуже, чем надеть свои узкие джинсы и грязную толстовку.

Я достаю из нижнего ящика спортивные штаны, натягиваю их на короткие ноги и несколько раз подворачиваю, чтобы не споткнуться, а затем затягиваю шнурки на талии. Я оставляю футболку, в которой ложилась спать, и натягиваю на голову толстовку с капюшоном, которая доходит мне до середины бедра. Тепло и удобно, пока сойдет.

Решив оставить свою грязную одежду, я крадусь к двери, медленно нажимаю на ручку, чтобы открыть ее, но скрипа не следует, чтобы выдать меня.

С другой стороны меня встречает темнота, тишина тяжелая, как свинец, когда я выхожу в коридор. Я спрятала свою сумку на подземной парковке в квартале отсюда, поэтому сначала доберусь туда, а потом до ближайшего вокзала.

Прокрадываясь обратно по коридору, через который я сбежала раньше, чтобы избежать спора, я выхожу в кухню, теперь более темную, но в гостиной остался тусклый свет. Я не знала, открыт ли подвал всю ночь, но даже если это так, я могла бы слиться в толпе людей, а затем выйти наружу. Оставалось надеяться, что Хоук и Силовик уже спят.

Острая волна сожаления пронзила грудь. Я даже не узнала имени здоровяка. Оно не прозвучало ни в одном из слухов, за которыми я следила, а было бы неплохо, если бы оно сопровождало мои воспоминания о той ночи, которую мы провели вместе. Я не была сентиментальной девушкой: в детстве, когда у вас постоянно все отнимают, вы становитесь пессимистичны, но мне все равно хотелось придать имя этому чудовищу.

Я на цыпочках пересекаю пространство, моя рука ложится на ручку двери и начинает медленно на нее нажимать.