Орден надежды - Алекс Хай
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
“Повесь на руку “Берегиню” на всякий случай. Хотя все равно зацепит”.
“Нет времени!” — рявкнула мне прямо в мозг Грасс. — “Бей так!”
Ох, суровая девка. Но она была права — за дверью стояла надзирательница, и вряд ли терпение было одной из ее добродетелей.
— Соколов! — Забарабанила в дверь Гром-баба. — Как успехи?
Я дернулся от неожиданности, а Грасс зашипела от боли у меня в голове. “Коса” тоже сорвалась и полоснула ее по руке, прорезав слабую защиту. Я инстинктивно отшатнулся, боясь, что сейчас в лицо польет поток горячей воды из вскрытой трубы, но вроде обошлось.
Фууух.
— В процессе! — отозвался я и вернулся к дыре.
Так. Времени становилось еще меньше. На филигранную работу возможности нет. И придется резать по живому.
“Терпи, Ань. Сейчас будет больно”.
Она не ответила. Я лишь услышал тихий скулеж, когда “Коса” принялась подтачивать перекрытия и раствор рядом с рукой девушки. Байкерша заскрежетала зубами и тихо зашипела, когда заклинание снова ее зацепило.
“Быстрее!” — подгоняла она. — “Не щади!”
Управляемая силой моей мысли “Коса” сделала еще несколько подтачивающих движений, и Грасс наконец-то смогла выдернуть руку.
“Готово!” — оповестила она.
Я погасил “Косу” и присмотрелся к дырке. Отсюда даже смог разглядеть кусок камеры Грасс. Девушка тут же поднялась на ноги и осмотрела руку.
“Сначала поцарапала, затем обожглась”, — проворчала она. — “Ладно, разберусь с этим сама. Спасибо, Соколов”.
Убедившись, что проблема была решена, я принялся метаться по камере, собирая полотенца, стаскивая постельное белье и на ходу переодеваясь из робы в универскую форму.
Светлана Александровна окончательно потеряла терпение и открыла окошко, через которое передавала нам еду.
— Ну что?
— С пододеяльником провозился, простите, — виновато улыбнулся я, уже завязывая барахло в узел простыни. Одно хорошо — еще в прошлой жизни я стал настоящим мастером спорта по смене постельного белья. Когда Оля заболела и слегла, ухаживать за ней приходилось в основном мне. А там была не только кормежка — приходилось и кровать заправлять, и судно выносить, и учиться делать уколы. Так что к самостоятельной жизни я был более чем подготовлен.
Только вот аудиториумцам знать об этом не следовало.
— Прошу, — я с трудом затолкал объемный узел в окошко.
Гром-баба забрала грязное и тут же протянула мне стопку аккуратно сложенных и пахнувших стиральным порошком полотенец и наволочек.
— А зачем каждый день менять? — Спросил я.
— Санитарные нормы, — со знанием дела ответила надзирательница. — Еще не хватало, чтобы вы какую-нибудь хворь подхватили. А то бывали случаи.
Окошко захлопнулось, а я вернулся к развороченной кровати.
— Грасс. Почему кровь на полотенце? — услышал я глухой вопрос.
Анна что-то прошептала Гром-бабе, на что та согласно ухнула.
— Ладно. Принесу тогда тебе средства.
Понятненько. Грасс тоже умела выкручиваться.
Наконец внезапный визит был окончен, и я позвал байкершу, параллельно занимаясь кроватью.
“Рана сильная?”
“Терпимо. Уже обработала “Мертвой водой”. Заражения не будет. Потом залечу”.
“Помни об уговоре”, — сказал я и завалился на свежую кровать. — “Даже если не добудешь свой артефакт, все равно возвращаешься сюда. Не позже, чем за час до подъема”.
***
Время до отбоя тянулось невыносимо медленно. Давно покончив с ужином, мы с Грасс завалились каждый на свою кровать и скучали. Не знаю, чем занималась байкерша, а я изучал Устав Аудиториума Магико — унылый текст в роскошном алом переплете.
Впрочем, реши я всерьез и надолго остаться в вузе, то книжечку следовало изучить повнимательнее на предмет всевозможных лазеек. Тот же Мустафин активно использовал устав для влияния на меня, и мне следовало бить противника его же оружием.
От чтения меня отвлек скрежет двери в наш отсек и глухой стук каблуков надзирательницы.
— Отбой, господа провинившиеся! — оповестила она. — Через пять минут отключим свет. Приготовьтесь ко сну.
Я отложил книгу и дополз до раковины, чтобы умыться. Со стороны камеры Грасс тоже звучал шум воды — наверняка девушка старательно делала вид, что подчиняется правилам, дабы усыпить бдительность наших сторожей.
Вытершись, я вернулся на кровать и уставился в окно.
“Готова?” — спросил я Грасс.
“Да. Но выжду полчаса на случай, если придут проверять. Просьба будет — не зажигай “Жар-птицу”. Пусть думают, что мы дрыхнем”.
“Лучше скажи, когда купол вешать?”
“Дам знать”.
Грасс говорила мало и быстро — я уже заметил эту ее особенность. Она всегда так делала, когда над чем-то напряженно думала или работала. Пару раз мы оказались в паре на лабораторной по Прикладному применению Боевой Благодати — и там тоже общались ментально. Грасс отвечала так же односложно.
“Пора. Вешай купол”, — короткая просьба байкерши отвлекла меня от полудремы. Я даже не заметил, как провалился в сон, и подскочил на кровати, скрипнув пружинами. Черт, вот уж не ожидал, что вырублюсь после столь долгого сна… Видимо, организму досталось в ту ночь настолько жестко, что даже пара дней в беспамятстве не смогли восстановить силы.
Это было новое свойство моего организма. С тех пор, как в моих венах поселилась родовая сила, я стал очень зависим от отдыха. Да, порой можно было призвать силу, чтобы оставаться бодрым, но расплачиваться потом за это приходилось вдвое дороже. Не поспал одну ночь на энергетике из “родовухи” — спи сутки без задних ног. И лучше всего сила восполнялась именно во сне.
“Начинаю”, — ответил я и, не вставая с кровати, принялся рассчитывать размеры купола.
Следовало повесить его так, чтобы он захватывал обе наши камеры, но не выходил в коридор. Вдруг надзирательница решит прогуляться ночью и посмотреть, насколько крепко спят ее подопечные? Купол она бы заметила — при всей полезности, неприметным заклинание я бы не назвал. Оно слишком явно ощущалось всяким, кто был наделен силой.
“Поторопись, Миш”, — просила Грасс. — “Пожалуйста. У меня мало времени”.
Технически у нее была вся неделя, и она могла каждую ночь устраивать вылазку — браслет-то теперь не работал. Но я и сам был бы рад, реши она свою проблему всего за один побег. Все же слишком большой риск, хотя Грасс явно была шкодницей со стажем и знала, как пробираться незаметно куда не следует.
Рассчитав размер купола, я призвал силу и принялся медленно, но основательно конструировать невидимый непроницаемый барьер. Была в этом своя красота. И пусть никто, кроме меня, не видел и даже не мог заметить сплетений силы, но я-то ощущал, насколько прекрасной была эта вязь.
Тонкие силовые ниточки сплетались, соединись
