Бессильная - Лорен Робертс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Огромный, грузный мужчина с густой бородой и еще более густыми волосами смотрит на открывшуюся перед ним картину. Я удивлен, что он смог пролезть в дверную коробку. Его голубые глаза расширяются под кустистыми бровями, когда он смотрит между мной и двумя Имперцами, стоящими теперь по бокам от меня.
— Принц Кай…? — Мужчина выглядит изумленным и взволнованным одновременно. — Здравствуйте, э, какая честь! — Его фальшиво веселый голос разносится по улице, вероятно, будя соседей, когда он протягивает руку для рукопожатия.
Его рука крепкая и мозолистая, как и моя собственная. — Натан, верно? — Он кивает, и я продолжаю: — У меня есть несколько вопросов к вам по поводу Обыкновенного, найденного здесь, в Луте. Уверен, что это не проблема. — Я внимательно наблюдаю за ним, ища любой признак того, что он знает, о чем я говорю. Ничего. Его лицо остается абсолютно невыразительным. — Не возражаете, если мы войдем? — Это не вопрос, и он это знает. Я уже переступаю порог, прежде чем он отходит от двери.
Дом не больше моей спальни во дворце. С одной стороны комнаты стоят маленькие кровати, сдвинутые вместе и криво прислоненные к стене. На другой половине комнаты — кухня: обветшалая раковина, деревянный обломанный прилавок, большой стол, за которым сидят два глазастых мальчика и женщина. Большой выцветший ковер соединяет две стороны комнаты — единственное украшение и цветовое пятно в доме.
Натан прочищает горло. — Это моя жена, Лейла. — Она тепло улыбается, ее белые зубы контрастируют со смуглой кожей, когда она смотрит на Имперцев, переминающихся на ногах позади меня.
— А это наши мальчики, Маркус и Кэл. — Натан показывает на каждого из своих детей, называя их по именам. Маркус не отрывает глаз от стола, не смея взглянуть на меня, а его младший брат Кэл слишком любопытен, чтобы не переводить взгляд на меня.
Я протягиваю руку со своей силой, чтобы убедиться, что никто из них не является Обыкновенным, прячущимся на виду. Моя способность Заклинателя особенно полезна в роли Энфорсера, делая мою работу намного проще и эффективнее.
Натан — Брауни, и я ничуть не удивлен, учитывая, что он — гора мужчина-гора. Я чувствую, как сила Лейлы как Целителя бурлит в моей крови, как шампанское, в то время как Маркус и Кэл обладают заурядными способностями — Маркус способен распознавать ложь, как Блеф, а Кэл — как Усилитель с его обостренными чувствами.
— Вы знаете, зачем я здесь, — холодно говорю я. — Вы видели или слышали что-нибудь о том, что здесь скрывается Обыкновенный?
— Нет, сэр, не видели. — Это произносит Лейла, ее мягкий голос звучит уверенно.
Мой взгляд снова пробегает по дому и останавливается на раковине. В ней стоят миски, еще липкие от каши, и ждут, когда их вымоют.
Пять.
Пять мисок, когда нужно кормить всего четыре рта.
Интересно.
— Ну, тогда вы не будете возражать, если я осмотрюсь?
И снова не вопрос. Я непринужденно прогуливаюсь по небольшому дому, время от времени останавливаясь, чтобы рассмотреть что-нибудь повнимательнее. Я чувствую на себе взгляды как Имперцев, так и членов семьи, которые не торопясь осматривают дом, небрежно засунув руки в карманы.
Ничто не кажется необычным.
Я уже готов назвать это тупиком и пустой тратой времени, когда ступаю на середину узорчатого ковра, выцветшего от многолетнего натаптывания ног. Под моими ботинками раздается скрип. Я останавливаюсь и переставляю вес, снова прислушиваясь к звуку. Конечно, под ковром снова скрипит дерево.
Интересно.
Хотя лицо Натана остается невыразительным, кровь отхлынула от него, оставив призрачную бледность. — Поднимите ковер, — сухо говорю я охранникам, не отрывая взгляда от семьи. И тут я замечаю слишком знакомую мне эмоцию, которая обычно сопровождает мое присутствие.
Страх.
Откинув ковер, я замечаю очертания люка, почти не отличающегося от остальных грязных деревянных половиц.
Глухой удар. Это то, что я услышал, — закрывание люка, когда был снаружи.
Лейла всхлипывает, когда я опускаюсь на колени и распахиваю люк, открывая тесное, темное пространство под ним. Там, забившись в угол и обняв колени, сидит маленькая девочка. Когда она смотрит на меня, огонь в ее глазах перекликается с ярко-рыжим цветом ее длинных волос.
Чума, она так мала.
Ей не больше восьми лет, но девочка не сопротивляется, когда я протягиваю руку и поднимаю ее из сырого ящика. Я ставлю ее на пол, и она вызывающе смотрит на меня, на ее маленьком лице, усыпанном веснушками, нет ни следа страха.
Чтобы убедиться, что от нее исходит хоть какая-то сила, я ощупываю ее. Ничего. В этой девочке нет ничего экстраординарного — потому что она Обыкновенный.
Душераздирающие рыдания начинают заполнять комнату.
— Нет, нет, нет! — дрожащие крики Лейлы эхом отражаются от стен. — Вы не можете ее забрать! Вы не можете! Она моя дочь, пожалуйста! — Имперцы встают между мной и разъяренной семьей, но я в раздражении протискиваюсь мимо них. Мальчики рыдают, обнимая ноги матери, а Натан выглядит ошеломленным, беззвучные слезы скатываются по его щекам в матовую бороду.
— Успокойтесь и скажите мне, откуда она взялась и как долго вы ее укрывали. — Мой голос низкий и строгий, пробивающийся сквозь хаос. Девочка, стоящая передо мной, совсем не похожа на эту семью с ее веснушками и огненно-рыжими волосами. Не говоря уже о том, что и Натан, и Лейла — Элитные, а значит, вдвоем они никогда не смогут произвести на свет Обыкновенного.
— Она… она здесь уже три года. — Голос Лейлы дрожит, рыдания сотрясают ее маленькую фигурку. — Мы нашли ее на улице и взяли к себе. Мы хотели дочку. Я не могла больше иметь детей… — она осеклась, вытирая лицо. — Я одна из немногих Целителей в трущобах, и она казалась здоровой, сильной. И когда мы нашли Эбигейл, мы… мы наконец-то смогли иметь маленькую девочку.
Эбигейл.
Лучше бы я этого не знал. Хотел бы я не добавлять еще одно имя к бесконечному списку тех, кому выпало несчастье пересечь мой путь, кому выпало несчастье пересечь путь короля.
Я вздыхаю.
Вот оно.
— Вы знаете закон. — Еще больше захлебывающихся рыданий заполняют комнату, заставляя меня повысить голос. — По указу короля все Обыкновенные должны быть казнены. Что касается тех, кто укрывает Обыкновенных, то они должны быть изгнаны в Скорчи…
Я как раз произносил те же самые отрепетированные реплики, которые произносил десятки раз, когда на меня бросилось большое, твердое тело. Пустой взгляд, который был у него всего несколько мгновений назад, давно исчез, сменившись
