Иные или дом, с которым мне жутко повезло Часть 1 - Олег Колмаков

   Если кратко, то увидел я следующее. Будто бы мне, как «участнику боевых действий», военкомат вдруг выделил квартиру. Располагалась та квартира на первом этаже только что отстроенной «девятиэтажки». Все бы ничего. Вот только дом этот (по иронии судьбы) был воздвигнут поперёк широкой пешеходной дорожке, наикратчайшим образом соединявшую автобусную остановку с крупным промышленным предприятием.

   Большинство работников предприятия, десятилетиями привыкшие к этой народной тропе, продолжали ею пользоваться, как во время стройки, маневрируя меж стопками кирпича и лабиринтов голых плит, так и после завершения строительных работ. Та привычка следовать прежним маршрутом, как не странно, осталась у работяг и после моего новоселья. По чёткому графику, начиная с семи утра, дружной колонной они наглым образом проникали в мое кухонное окно и, минуя все помещения квартиры, бесцеремонно выпрыгивали через окно спальни.

   А теперь скажите: ну, и к чему мог присниться столь идиотский бред?

   Очнулся я от жуткой жажды и сухости во рту. За окном ещё было совсем темно. Это могло быть и два, и три, и четыре часа ночи, и даже семь часов утра – ведь ночи зимой длинные. К тому же, после столь бурного дня, я с трудом ориентировался не только во времени, но и в новом для себя пространстве.

   Все ещё возмущённый доставшейся мне во сне ни то квартирой; ни то проходным двором, я сел на край кровати и на ощупь попытался отыскать на так и неприбранном столе хоть какую-то ёмкость с живительной влагой. Неудачно попадая своей пятерней то в салат, то в тарелку с солёными огурцами, я всё продолжал и продолжал искать смысл своего сумбурного сновидения.

   «…Да просто, было у меня вчера в квартире, уж слишком много народа!.. Вот и не мудрено было увидеть в своем приснившемся жилье нескончаемый людской поток!..» – усмехнувшись, я поймал-таки блуждавшей по столу рукой, пластиковую бутылку «минералки». В два глотка осушил её, чем и остался вполне удовлетворён.

   Теперь, после утоления жажды, в самый раз было и закурить. Постепенно привыкая к темноте, я привстал на ноги и вгляделся в поверхность стола, уже визуально пытаясь найти свою зажигалку и ярко-красную пачку «Мальборо».

   И тут меня… Словно током шибануло. На противоположном от стола диване лежало голое женское тело.

   «Твою ж мать!.. Кто это ещё?.. Ведь девок вчера, мы вроде бы не вызывали!.. Быть может, пацаны решили надо мной вот так подшутить?.. Потому и подсунули мне по тихому эту шлюху!.. Ну, там!.. В качестве подарка на новоселье! Хотя, стоп!.. Как же я, чёрт побери, подзабыл! Что выходил я вчера на улицу, не закрыв за собой входную дверь! По-видимому, пока я провожал Серёгу, та нагая чердачная бестия, которую мы с Сергеем и узрели на моей крыше, успела прошмыгнуть в открытую квартиру!.. После чего, она преспокойненько и завалилась на мой тёплый диванчик!..»

   От подобной, бомжатской дерзости, мой сон как рукой сняло.

   «А если она здесь не одна?..» – в моей, не совсем ещё трезвой голове вдруг мелькнуло ещё одно жутковатое предположение. И словно в подтверждение выдвинутой версии, где-то в районе кухни, как будто бы что-то звякнуло.

   Нащупав в куче сваленных вещей твёрдый и увесистый предмет, я и решил застать неприятеля врасплох.

   Передвигаться в кромешной тьме по ещё не очень-то и знакомой мне квартире было вовсе не просто. Я спотыкался; натыкался на какие-то сумки, мешки; бился плечами и локтями о дверные косяки и стены. Правда, делал я это (как мне тогда казалось) совсем тихо.

   Кое-как выбравшись в длинный коридор, затаил дыхание и на цыпочках приблизился к заветной кухне. В отличие от тёмного коридора, кухонное пространство зловеще освещала полная луна, свет которой пробивался сквозь ещё не зашторенное кухонное окно.

   Осторожно заглянув вовнутрь и осмотревшись, я понял, что здесь никого нет.

   Однако не успел я перевести свой дух, как тотчас ощутил за своей спиной чье-то присутствие. Бывают, знаете ли, такие напряжённые моменты, когда к интенсивной работе головного мозга подключается ещё и спинной мозг. Именно он, в военные годы не раз и спасал мне жизнь.

   Вот и сейчас, всем своим хребтом я вдруг почувствовал, что кто-то был совсем со мной рядом. Причём этот «кто-то», зайдя ко мне с тылу, имел в стратегическом плане значительное преимущество. От столь внезапного чувства опасности, меня даже прошиб холодный пот. Ведь я в буквальном смысле, обезумел от страха.

   Молниеносно развернувшись, я со всей дури, долбанул своим увесистым предметом в черноту ночи. Туда, где и должен был стоять тот таинственный и ужасный некто. Моя «дубина», просвистев в воздухе, описала дугу и наткнулась на нечто твёрдое. Раздался звон бьющегося стекла, и я вспомнил… Что, кажется, именно здесь, возле кухни мы и оставили коробки с не распакованной посудой.

   Тут уж было не до шараханий по темноте. Я щёлкнул выключатель. Коридор вмиг осветился яркой лампочкой, висевшей под самым потолком. Лишь после этого, я с облегчением и понял, что вокруг меня никого нет. А с посудой.… Да и чёрт с ней с этой посудой.

   Уверенным шагом я обошел, все квартирные помещения и везде зажег осветительные приборы. На душе моей стало как будто бы поспокойней. Убедившись в отсутствии каких-либо живых существ, я и вернулся в большую комнату со спящей бродяжкой.

Казалось, что от того грохота, учиненного мною в коридоре, мог проснуться даже мёртвый. Однако голая деваха вовсе не проснулась и уж тем более не поднялась с дивана.

– Рота, подъём! – взревел я голосом американского киношного сержанта.

   Никаких ответных реакций не последовало.

   Я стоял в дверном проёме, потому и не мог её видеть. С этого ракурса обзор мне загораживала спинка дивана. Потому и пришлось мне подойти ближе, дабы силой выдворить бесстыжую наглячку из своего жилища.

– А ну, сучка, вставай! – рявкнул я и резко тряхнул её за плечо.

   И та, словно ватная легко поддалась на движение моей руки, перевернувшись на спину…

   В начале, я увидел её широко открытые и недвижимые глаза. Затем, в поле моего зрения попало большущее багровое пятно на диване. Как раз там, где только что лежало её тело. И лишь в самом конце взгляд мой в ужасе уперся в рукоятку длинного армейского ножа, торчащую сейчас из окровавленной груди девушки. Нож был моим. Он остался у меня ещё со службы. А дама была мертва. Причём, судя по температуре её мертвецки холодного тела, убили несчастную уже давно. Как минимум, пять-шесть часов назад.