Авантюрист на поводке (СИ) - Лена Тулинова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но скатиться в него не получилось: Макс вдруг вспомнила о ловкаче. Комиссар накануне просил забрать его «завтра утром», то есть сегодня! А не выполнить просьбу комиссара – всё равно, что любимую маму огорчить отказом от её очередного кулинарного экспромта. Вот прямо-таки смертельно обидится. Насмерть – и на целую неделю. То есть это мама. А комиссар может и на месяц!
***
Комиссариат муниципального округа Жели-Блу был устроен по старинному образцу, так что здесь был и полицейский участок с превентивными камерами, и следственные кабинеты, и приемная комиссара. Макс попросила таксиста, который её привёз, подождать – всё-таки вечер субботы не лучшее время просить выпустить человека под залог. И скорее всего, ей откажут до понедельника, потому что вечер – это совсем не то, что утро. Что ж, тут всё зависело от удачи, а удача нечасто баловала Макс. Так что ну, пусть хотя бы такси подождёт!
Но в участке оказалось достаточно оживлённо для субботнего вечера. Подгулявшая компания никак не желала размещаться в «каталажке» – люди шумели, шутили, упирались, хохотали и, кажется, не воспринимали всерьёз перспективу провести ночь в участке. Несколько камер, забранных решёткой и напоминающих клетки, были уже заполнены. В угловой сидел одинокий парень довольно скромного вида, в приличной одежде и хороших ботинках. Весь облик молодого человека говорил о том, что он попал в беду, что ему здесь не по себе и что, скорее всего, его задержали по ошибке. Макс обратила на него внимание именно из-за контраста с другими обитателями «превентива». «Хороший мальчик, – подумала она. – Если тут за кого и внести бы залог, так за него!» Это была не самая обычная для Максис мысль, обычно она не была склонна думать о людях чересчур хорошо. Но этот молодой человек никак не наводил на иные размышления!
– Мадам желает заявить о чем-то? Тогда ей в другую дверь, от входа направо, – сказал довольно упитанный дежурный, молодцевато приосанившись при виде Макс.
– Я хотела узнать о выпуске под залог одного человека, – сказала она. – Наверно, лучше было бы обратиться с этой просьбой в понедельник, но чем раньше, тем лучше, не так ли?
– Позвольте, – сказал дежурный и окликнул другого, который высунулся из окошечка ресепшен и принял самый заинтересованный вид. – Сержант, у нас кто-то же был, кого должны были забрать под залог этим утром, да?
И повернулся к Макс.
– Если это называется «раньше», то оно довольно сомнительное «раньше», – прокомментировал он. – Так-то мы вас ждали ещё утром. За вашим дружком уже даже приходил какой-то родственничек, требовал выпустить молодчика – но мы не отдали, раз уж нас комиссар Бланшетт попросил.
– Бывший комиссар, – угрюмо поправила Макс. – А кто приходил?
– Грубиян какой-то, говорю же, не разобрать даже, какого пола и возраста. Всё терся у камеры, ручки к братцу тянул…
– Не пустили?
– Внутрь на две минуты, чтобы не буянил, – хохотнул дежурный. – А то начал тут выяснять, кто прав, кто виноват. Ну да ладно, вот ваш красавчик, держите.
И вывел из угловой камеры «хорошего мальчика». У него было красивое и благородное лицо с правильными чертами, не по моде длинные светлые волосы – ни дать, ни взять сказочный воин, рыцарь из преданий, а может быть, даже добрый волшебник! Только одет попроще, в рыжие брюки и кожаную куртку с меховым воротником. Не по сезону: всё-таки февраль – это уже почти весна, и в такой куртке жарковато. Но, надо признать, парню такая одежда была к лицу.
– Вы не ошиблись? – уточнила Макс. – Мне следует забрать именно этого?
Меньше всего он был похож на ловкача. У тех, даже при крайне положительной внешности, проскальзывает в глазах и уголках губ какая-то затаённая хитрость и фальшь. Этот же казался чистым, как только что помытые с мылом руки. Правда, на шее таки тускло поблескивала чёрная стальная лента: артефакт удержания силы. Значит, парень был магом, и неслабым, иначе лента бы не потемнела.
– Жерар Мильфей, – прочитал дежурный, – задержан за мелкое мошенничество, связанное с созданием благотворительного фонда и попрошайничество… Иными словами, организовал фальшивый счет и ходил по улицам с барабаном и большой банкой – собирал деньги на домики для бездомных котят. За него внесено сто жюке залога, ему запрещён выезд из страны до особого распоряжения комиссариата округа Жели-Блу или, если дело будет передано в суд – то городского судьи. Так-то, мадам. Распишитесь вот здесь и внесите остальную сумму залога.
– Остальную? Полоть ваши артишоки, сержант, что за шутки?
– Да, ещё десять жюке, – сказал дежурный. – Никаких шуточек!
– Да вы что, сержант, – Макс даже как-то растерялась: ничего себе, десятка сверху! Да за ловкача и так заплачены баснословные деньги! – Мне сказали, что вся сумма будет внесена, и…
Но тут подозреваемый, он же освобождённый под залог, он же «хороший мальчик», внезапно подал голос:
– Судя по тому, как сержант косит левым глазом вправо – он врёт. Хочет подзаработать на наивной даме. Ничего не платите!
– Она ничего не заплатит, а вы никуда не выйдете, – быстро сказал толстяк, – особенно если я скажу, что мсье Мильфей попытался бежать, а вы, мадам, ему пособничали.
– Да зачем ему бежать, если его выпустили? – удивилась Макс. – За него и так заплачено!
– Ничего не знаю, залог назначен в сто десять жюке, – ответил дежурный.
– Ах вы…
Она бы кинулась бежать, прихватив «хорошего мальчика», но рука дежурного уже потянулась к сигнальной кнопке. Ещё только не хватало тут разбираться, тем более что патрульные пока не ушли – только-только заканчивали расталкивать по камерам подгулявшую компанию. Она бы сэкономила десятку, но просидела бы тут до утра в обществе всяческих монпансьельских отбросов.
Поэтому детектив почти таким же быстрым движением, как этот толстяк, извлекла из кармана пальто две купюры и положила рядом с кнопкой. Между полами пальто мелькнул жакет с кармашком для часов и тонкой цепочкой поверх серого сукна.
– Не стоило,
