Страховочный вариант - Андрей Кивинов

– Пойдёмте, у мена под стеклом записан.

Переписав номер к себе в блокнотик, я воспользовался банным телефоном. Вычислить по номеру адрес было делом трёх секунд. Поблагодарив вахтёра, я вышел на мороз, добежал до подходящего трамвая и, на этот раз внимательно оглядевшись, впрыгнул на подножку. Вроде бы никто ко мне не прицепился.

Проехав несколько остановок, я вышел, в темноте оты-скал нужный дом и в задумчивости остановился. А зачем я сюда приехал? Что я скажу дражайшей Татьяне Васильевне? «Зачем вы, козья морда, послали за мной „пивного короля“ да ещё какого-то упыря на „Опеле“?» – «Никого я за вами не посылала, а за козью морду можно и по морде». На этом наш диалог скорее всего и закончится. Можно её, конечно, башкой о стенку, но я джентльмен, особенно когда женщина симпатичная.

Пока я раздумывал о стенах, мордах и красоте, за спиной, на углу дома послышалось урчание мотора. Я оглянулся.

При свете тусклого фонаря я увидел уж совсем неожиданную штучку. Мне вообще сегодня везёт. Пуховичок-двой-ничок высмотрел, теперь вот это… Вы уж, наверное, и сами догадались, что я там заметил. Даже как-то и неинтересно теперь подтверждать вашу догадку, ведь кто ж там мог ещё быть, кроме самого заурядного пьянчужки? Рабочий день-то в большинстве предприятий уже закончился. А вот за пьяни-цей к поребрику припарковалась машинка, да не простая, а золо… то есть иностранная. Марки «Опель», серебристого цвета. И самое обидное, что для меня это явилось полной неожиданностью. Я до того растерялся, что как статуя встал и уставился на машину. Водитель вышел, закрыл двери и быстрым шагом направился к подъезду, в дверях которого в ярком свете прожекторов, то есть лампочки, маячила моя злосчастная фигура.

В самую последнюю секунду вдруг до меня дошло, что раз этот сеньор провожал меня до Пряжки, стало быть уж в лицо-то наверняка запомнил, и сейчас между нами может случиться небольшая стычка. Дуэль. Возможно, на пистолетах.

К барьеру я вставать никак не собирался, а посему резко грохнулся в сугроб у подъезда и на всю улицу весело пропел:

«Стюардесса по имени Жанна…» Так как вокальными данными я не сверкал, то с настоящим пьяницей меня можно бы-ло очень легко спутать.

Закончив арию, я услышал над собой: «Нажрался, свинья, прохода от вас нет…» – и догадался, что незнакомец из машины меня не узнал. Но вот со свиньёй он погорячился. У меня ни пятачка, ни хвоста нет. Ну ничего, это я ему припомню. Пятнадцать суток у него уже в кармане.

Его возвращения я ждать не стал. Теперь я вряд ли стукну Татьяну Васильевну мордой о стенку – придётся же тогда и хахаля лупить. А это в присутствии дамы совсем уж неприлично. Поэтому я встал, отряхнул снег, подмигнул пьянице настоящему, подошёл к машине и, внимательно осмотрев её, запомнил номер. Ну вот, это уже кое-что. Есть что рассказать просто Марии. Хо-хо. Парочку анекдотов про любовь. Пора к Вике. Да, да, я спешу к тебе, любимая…

ГЛАВА 8

Вика встретила меня горячим поцелуем прямо на пороге. С Бинго я целоваться не стал.

– Как дела?

– Да, в общем, ничего. Тебе привет от Мухомора. Слушай, пойдём поболтаемся, мне надоело дома сидеть. В кино сходим, водки выпьем. Мы же, в конце концов, алкоголики или, может, ты подшилась втихаря? Я этого тебе никогда не прощу. Вот меня, к примеру, сегодня, час назад уже обозвали пьяной свиньёй. Приятно. Как утюжком тёплым по груди. Кстати, мне надо позвонить кое-куда. А ты пока собирайся. В «Победе» идёт «Основной инстинкт». Хороший фильм, про любовь. Там тётка одна так мужиков любила, просто жуть, полиция не успевала трупы оформлять.

Продолжая молоть подобную чепуху, я накручивал диск телефона, пытаясь дозвониться до справочной ГАИ. Задача, между прочим, не простая. Телефон один на весь город. Наконец, услышав долгожданное «слушаю», я назвал пароль, свои данные и продиктовал номер «Опеля».

Ответ меня несколько обескуражил. Под этим номером числился горбатый «Запорожец», оформленный на какого-то пенсионера. Ну, уж «Опель» от «Запорожца» я как-нибудь отличить сумею. Записав данные владельца, я призадумался. Что-то тут не так. Открыто разъезжать по городу с липовыми номерами не будешь. Я полистал свою книжечку и снова набрал номер.

– Серега, приветик. Это Ларин. Слушай, надо бы срочно проверить одну вещь.

Далее я в двух словах рассказал о некотором несоответствии между машинами. Серега, давний мой приятель из управления ГАИ, обещал перезвонить.

В комнату вошла одетая в шубку Вика.

– Ты готов?

– Видишь ли, дорогая, суть проблемы взаимоотношения полов невозможно решить сразу, поэтому надо подождать.

– Ты сам-то понял, что сказал?

– Не очень. В общем, ты рановато оделась. Пойдём минут через десять. Долг прежде всего.

Вика, не снимая шубку, села на диван.

– Слушай, и что ты в ментуре забыл? Доучился бы в медицинском, устроился в какой-нибудь кооператив, работал бы спокойно и денег больше имел. А здесь ты к тридцати годам неврастеником станешь или пулю схлопочешь. Может, уйдёшь?

– С какой стати тебя потянуло на философские темы? Хорошо, я отвечу.

Я сунул руку за отворот пиджака и с пафосом продекламировал:

– Когда корабль терпит бедствие в бескрайнем море и нет никакой надежды, всегда должен найтись тот, кто зажжёт маяк. Когда дом объят пламенем, всегда найдётся человек, первым шагнувший в огонь, чтобы помочь пострадавшим. Когда…

– Хватит дурачиться. Когда ты поумнеешь?

– Когда девять дырочек и одна палочка победят целое войско, когда король обнажит голову, а моя останется в шляпе, когда…

– Дурак.

– Можно подумать, я это скрываю.

Наш философский спор прервал телефонный звонок. Это был Сергей из ГАИ. Я записал все, что он мне наговорил, поблагодарил его и повесил трубку.

– Ну всё, сеньора. Я готов последовать за вами хоть на край света.

Мы вышли из дома, погуляли под ручку, сходили на «Основной инстинкт» и двинулись назад. Перед домом я остановился, подошёл к стоящему рядом телефону и поманил пальцем Вику.

– Как насчёт кое-куда позвонить и кое-что сказать? Приятным женским голосом. Что говорить, я, естественно, подскажу.

ГЛАВА 9

Итак, я приближаюсь к разгадке зловещих убийств двух банщиков и тайны пропажи мафиозника Климова. И как вы, наверное, догадались, приближаюсь я к ней опять на трамвае. После метро это теперь мой любимый вид транспорта. Данные двух исполнителей убийств сейчас лежали в нагрудном кармане, в моей записной книжке, и грели сердце. Один из них сейчас, возможно, торговал пивом в бане, а второй с самым серьёзным видом готовился поехать на встречу, которую я ему назначил. Не исключено, что в «Опеле». Данные его установить не составило особого труда. Позвонивший мне накануне Сергей всё объяснил. «Запорожец» давным-давно снят с учёта, но в картотеке ещё числится. То есть под одним номером в городе две машины. Вернее, одна – «Опель», но в картотеке есть и «Запорожец», и «Опель». В принципе, ничего удивительного. В нашей картотеке чёрт ногу сломит. Но самое интересное, что владелец «Опеля» – Валерий Иванович Зверев – ранее работал в милиции. Знаете кем? Опером. Коллеги, значит.

Позвонив в кадры, я узнал, что мой новый знакомый был отчислен из славных органов за дискредитацию звания сотрудника милиции. Но кадровик мне по секрету сообщил, что за этой стандартной формулировкой скрывается гораздо большее – связи с мафией, всякие тёмные делишки и прочее. Кстати, был в биографии Зверева ещё один занимательный эпизод – потерянное удостоверение опера. Возможно, он предвидел свой скорый уход из милиции, поэтому заблаговременно «потерял» ксиву. Хитрый.

Утром я успел заехать в одно местечко – в Управление бань. У нас оказывается и такая организация имеется. И там я узнал очень интересную подробность. Но об этом после, так как сейчас моя остановка. Я приехал.

Но если вы решили, что я приехал в логово бандитов, то крупно ошиблись. Я приехал снова в баню. Голубые глаза заведующей не давали мне уснуть всю сегодняшнюю ночь. Очень хотелось их увидеть.

Я, не снимая тулупчика, пересёк холл по направлению к одной знакомой двери и, тихонько постучав, произнёс:

– Тук-тук, к вам припёрся Дед Мороз, он подарочек принёс.

Татьяна Васильевна была одна. Она стояла у окна и курила. Я вошёл в кабинет, увидел торчащий в замке ключ и запер дверь.

Она обернулась.

– Что это значит?

– Ничего, – спокойно объяснил я, опуская ключ в свой карман. – Хочется поговорить в спокойной, интимной обстановке, а я не люблю, когда мешают. У вас как с основным инстинктом, всё в порядке?

– Вам что, делать нечего? Что вы себе позволяете?

– Мне действительно нечего делать, и поэтому временем я располагаю, в отличие от вас. У вас его не так уж много осталось.

Я уселся напротив директора.

– Ничего не понимаю. Вы можете объяснить, что вы хотите?

– Конечно, я за этим сюда и приехал. Но давайте договоримся, сначала объясняю одну вещь я, а потом вы – другую, так как несмотря на мою чертовскую сообразительность (скромность украшает) в этой истории для меня много неясного.