Приматы моря - Игорь Акимушкин

Воронка, слабо пульсируя, методически выбрасывала струи воды. Я заметил, что направление их не было неопределенным – все фонтанчики били в одну цель и целью были яйца. Омывая их проточной водой, осьминожиха доставляла развивающимся эмбрионам свежий кислород и смывала сор и вредные продукты жизнедеятельности.

Ни на следующий, ни на третий день в положении осьминожихи ничто не изменилось. Она занимала прежнюю позицию, затыкая своей персоной, точно пробкой, единственный доступный из воды проход к гнезду. То обстоятельство, что яйца висели у самой поверхности и сверху их можно было достать, протянув лишь палец, ее нисколько не беспокоило – воздушная среда, видимо, находилась вне поля ее восприятия, в пространстве другого, так сказать, измерения.

С прежней методичностью Мефиста поливала яйца водой. Два паралитодеса, камчатских краба, которыми мы снабжали ее каждое утро, преспокойно путешествовали по дну, усеянному панцирями и клешнями съеденных предшественников. Мефиста, конечно, не тронула их.

Вторая неделя не принесла новых впечатлений.

Я очень сомневался, что в нашей бухте, где вода довольно-таки загрязнена отбросами китового промысла, могут без ущерба развиваться яйца осьминогов. Они ведь очень требовательны к чистоте и к определенной солености воды. Хотя Мефиста и устраивала им бесперебойный душ, было мало, однако, шансов, что эмбрионы выживут.

Даже в идеально чистой воде, но с низкой температурой (в садке у Мефисты было около 7 °C) яйца осьминога развивались бы два-три месяца.[22] Мало также было надежды, что Мефиста благополучно переживет трехмесячное голодание, а нам хотелось подвергнуть ее некоторым экспериментам. Так постепенно созрело решение избавить Мефисту от изнурительных и малоперспективных хлопот. Яйца у нее отобрали.

Вы сами понимаете, что после того, что случилось с Мефистой № 1, мы были очень озабочены положением, в котором оказалась теперь Мефиста вторая. Ожидали от нее реакции, погубившей ее безрассудную тезку. Но поведение Мефисты № 2 нас несколько даже разочаровало, и мы убедились, как неразумно при оценке поведения осьминогов применять человеческие мерки. Все поступки животных бездумны и инстинктивны, даже если на первый взгляд они и выглядят, казалось бы, очень логичными.

Стоило забрать у Мефисты яйца, как она тотчас о них забыла. Исчез из поля зрения раздражитель, и материнский инстинкт «автоматически» выключился.

Аппетит – единственное чувство, которое заговорило в осиротевшей осьминожихе. Словно впервые увидела она крабов, которые уже две недели ползали у нее под боком, и атаковала их.

Секрет сообразительности

Никто из натуралистов и не предполагал, что среди моллюсков могут быть столь преданные своему долгу матери, терпеливые строители и хитроумные охотники.

Однако что знаем мы об интимной жизни обитателей самого нижнего «этажа» нашей планеты! Наука лишь приоткрыла дверь в обиталище неведомых тайн, скрытых в глубинах океана.

Пока человек видел в осьминоге лишь съедобный дар моря, он знал его только с этой стороны.

Осьминог в позе философа отдыхает, присосавшись к скале

Исследователю, прильнувшему к стеклу аквариума, открылся совсем другой, неведомый прежде мир. Человек стал свидетелем поразительных вещей, открывателем необычайных секретов осьминожьего царства.

Иван Петрович Павлов сказал как-то, что причина сообразительности обезьяны в ее четырех руках. Предметы, взятые в руки, расширяют сферу деятельности мозга. У осьминога не четыре, а восемь рук, правда не таких ловких, как у обезьяны, но он неплохо манипулирует ими: открывает раковины моллюсков, очищает яйца от мусора и паразитов, связывает стебельки яиц в жгуты, переносит камни, строит дома, да еще с крышей…

И что же – восьмирукий строитель заметно выделяется своими «умственными способностями» среди других обитателей океана. Если бы мы решили поискать в море (среди беспозвоночных) наиболее близких нам по сложности рефлексов мозга существ, то выбор наш в конце концов пал бы на осьминогов. «Головоногие, – пишет американский зоолог Джильберт Клинджел, – весьма близко подошли к уровню умственного развития высшим критерием которого является человеческий интеллект».

Сотни миллионов лет назад развитие животного мира пошло двумя путями: от самых корней «древа жизни» разрослись две могучие ветви – позвоночных и беспозвоночных животных. Среди первых наивысшего развития достигли приматы – обезьяны и человек. В ряду беспозвоночных приматы – головоногие моллюски.

В этой книге вы найдете немало фактов, которые подтверждают точку зрения об особой «одаренности» моллюсков с ногами на голове.

Не раз еще эта мысль придет на ум, когда будем знакомиться с многообразием инстинктов и приспособлений, которыми природа с расточительной щедростью наделила мягкотелых хищников.

Оружие всех родов

Как осьминоги по суше путешествуют

С этими животными случаются самые невероятные происшествия.

Американский зоолог Пауль Барч рассказывает: однажды рыбаки поймали осьминога. Они хотели сварить его и съесть. Осьминог был небольшой – длиной около полуметра. Потом уже сообразили, что он притворился мертвым. Его положили в котел и развели под котлом огонь.

Повар отлучился ненадолго. Он вернулся и поднял крышку у котла, чтобы попробовать, какая из осьминога вышла похлебка. Котел был пуст, то есть в нем была вода, но осьминога в нем не было.

Нашли его на крыше дома.

Когда в котле стало жарко, осьминог поднял крышку своей темницы. По дымоходу поднялся на крышу. Вылез через трубу, как заправский трубочист, и остановился в раздумье лишь перед новым препятствием – воздушной стихией, которая внезапно разверзлась перед ним.

Когда осьминоги отправляются в путешествия по суше, они уносят с собой частичку моря. Воду хранят в мантийной полости, плотно запирая все входы и выходы из нее. Запаса кислорода, растворенного в этой воде, мускусному спруту, например, хватает для дыхания на суше в течение четырех часов. Фрэнк Лейн рассказывает, что обычные осьминоги, брошенные на дно лодки – их собирались потом разрезать для наживки, – жили без воды двое суток!

Мнение исследователей о том, с какой скоростью осьминоги передвигаются по суше, единодушным не назовешь.

По одним наблюдениям спрут ползет по земле, преодолевая за минуту около восьми ярдов (430 метров в час). Другие утверждают, что осьминог бегает еще быстрее – человек скорым шагом с трудом будто бы догоняет его.