Воительница. Сила зверя - Дин Андерссон

— Гримнир! — не выдержала она. — Локит превратил тебя в раба Черепа! Ты умрешь, если не перестанешь сражаться с его воинами! — нанося удары вместе с дочерью, прокричала ему Песнь Крови.

— Я… не… раб! — прерывающимся голосом завопил в ответ Гримнир, не выходя из боя.

Меч всадника Смерти поразил Ульфхильду в левое плечо. Она с воем рухнула на пол, пошатываясь, поднялась и едва успела увернуться от опускающегося клинка. Из раны на плече лилась кровь. Мертвящие прикосновения всадников Смерти постепенно высасывали из нее силы и жизнь. Шесть уцелевших воиновскелетов ринулись к ней, чтобы добить. Золотисто-желтый луч, сорвавшийся с меча Гутрун, сразил ближайшего к Ульфхильде. Остальные не спешили продолжить атаку.

— Ульфхильда! — закричала Хальд. — Сюда!

Теряющая силы женщина-волк успела приблизиться к Хальд, и в следующий момент золотисто-желтое сияние снова стеной перегородило темное помещение, отсекая всадников Смерти от их добычи.

Оказавшиеся на пути светящегося щита воины Хель с дикими воплями исчезали, испепеленные его жаром. Только трое из них противостояли Гутрун и Песни Крови на ближних подступах к стене огня. Гримнир оставался в отдалении и по-прежнему косил врагов, а боль становилась просто невыносимой. Лицо его начало вздуваться волдырями от пылающего внутри черепа адского огня.

Выпустив кишки одному, Песнь Крови проткнула шею другому воину, а Гутрун снесла голову третьему мощным ударом наотмашь, после чего ближайший край огненного занавеса очистился от врагов.

— В подземный ход! — звала Хальд, стоя у открытого потайного люка. — Скорее сюда, пока Локит не использовал колдовство, чтобы снова прорваться!

— Гримнир! — крикнула Песнь Крови.

— Слишком… поздно! — проревел гигант, терпя адские муки. — За Песнь Крови… и свободу! — крикнул он, теряя последние силы, и боевой клич перешел в резкий протяжный вой. Из головы его внезапно вырвались языки пламени, и он, корчась, рухнул на пол.

— Гримнир! — в отчаянии закричала воительница. — О, боги! Гримнир! Нет!

— Мама! — выдергивая факел из скобы в стене, воскликнула Гутрун. — Скорее! У нас в запасе считанные мгновения. Сейчас Локит соберется с силами, ворвется сюда и снова пустит в ход колдовство!

Песнь Крови слышала голос дочери, но при виде ужасной картины застыла в немом оцепенении. Сквозь огненную завесу ей было видно, как Гримнир дернулся в предсмертной судороге и затих. Ярость затмила горечь, унося прочь оцепенение.

— Локит! — В глазах ее отразилась жажда кровавой мести.

— Мама! — Гутрун тянула ее за руку. Воительница вместе с дочерью побежала к потайному ходу. Кровавый след отмечал путь Ульфхильды, первой вступившей в туннель, чтобы проверить, нет ли опасности.

— Ты — следующая, Хальд, — скомандовала Песнь Крови, — а теперь ты, дочь.

Гутрун быстро скользнула в темный проем, сжимая в руке факел, и по деревянной лестнице спустилась в подземный ход.

Песнь Крови в последний раз окинула взглядом дом, где оставались лежать без чувств ее товарищи и обугленное тело любимого человека. С яростным криком вошла она в туннель и заперла за собой люк.

Глава пятая

ЧУДО-КОНИ

Песнь Крови спешила по идущему под уклон узкому коридору, сжимая во влажной от пота руке окровавленный меч. Предсмертный крик Гримнира звучал в ушах, разжигая в ее сердце костер мести и наполняя жилы сплавом горя и ярости.

Воздух в туннеле был холодным и сырым, а промороженный земляной пол обжигал босые ноги.

Огонь факела Гутрун мелькал в извивающемся тесном коридоре. Внезапно свет стал меркнуть, и несколько мгновений спустя воительница двигалась, спотыкаясь, в кромешной тьме.

— Гутрун! — позвала она.

Ответом ей было молчание. Она остановилась. В глухой темноте, царившей в подземелье, слышался только стук ее сердца. Песнь Крови подумала о злых чарах Локита и в сердцах чертыхнулась. Если он знал о существовании подземного хода, то мог расставить в нем колдовские ловушки.

— Гутрун! — снова крикнула она в темноту, но вновь не получила ответа.

Она опять двинулась вперед на ощупь, призывая на помощь из глубины сознания звериное чутье. Но даже обостренные слух и зрение не позволили ей ощутить ничего, кроме мрака могилы.

Апатия змеей начала вползать в ее тело, замедляя движения. Скоро каждый шаг давался ей со все большим усилием. Напрягая волю, она упрямо заставляла себя делать шаг за шагом. Но даже ее железная воля начала постепенно сдавать. Окружающий мрак просачивался в сознание, угнетая душу.

Жадно хватая ртом воздух, она прислонилась к пронизанной ледяным холодом земляной стене и, сжимая меч, старалась прогнать наползающее беспамятство. Дыхательные мышцы медленно уступали параличу, неумолимо подчиняющему тело и разум. Обливаясь потом, она отчаянно боролась за каждый вздох, чувствуя, как приступы боли сжимают грудь: омертвляющее колдовство добиралось до ее сердца. Боли становились все сильнее и сильнее. Она задыхалась в агонии, и жизнь, как ручеек, вытекала из измученного тела.

Вдруг сквозь темноту к ней пробился слабый и неясный звук: кто-то звал ее издалека. Этот голос постепенно набирал силу, становился отчетливее. Она слышала зов своей дочери. Два огонька светлячками засияли в темноте. С каждой минутой они росли, их яркость усиливалась. Это были факел Гутрун и волшебный меч Фрейи в руках Хальд.

Песнь Крови силилась ответить, торопясь победить отступающую тьму. Боль оставила ее. Она стряхнула сковывавшие ее разум и тело колдовские чары.

— Мама? — Гутрун заботливо обняла лоснившиеся от пота плечи матери.

— Да… дочка, — наконец смогла выдавить из себя Песнь Крови.

— Локит наслал мертвящие чары, — торопливо объясняла молодая колдунья, знакомая с магией Хель. — Мы с Хальд сняли их и поставили заслон из наших чар, на случай, если кто-то последует за нами.

— А еще, — подхватила Хальд, — мы наколдовали временную защиту, которая хоть и на короткий срок, но скроет нас от волшебного чутья Локита. До прямого участка, ведущего прямо в лес, подземный ход весьма извилистый, и если Локиту пока еще неизвестно, где находится выход, ему придется искать его без помощи магии.

— Но не забывай о заложниках. — Песнь Крови решительно отстранила поддерживающую ее Гутрун и прошла вперед. — Он может войти в их мысли и узнать, куда ведет подземный ход. Если он запечатал туннель заклятием, должно быть, ему уже известно о нем, и нам могут встретиться впереди другие ловушки, а у выхода нас, вероятно, уже ждет засада. Но нам ничего другого не остается, как идти вперед и постараться прорваться.