Идеальное погружение - Сергей Зверев

— Ничего, здесь условия получше, — хмыкаю я и делаю маленький глоток алкоголя. — Вода теплая, видимость отличная.

— И надежный инструктор в лице холостого командира «Фрегата», — посмеивается Жора.

Марина с интересом смотрит в мою сторону. А я мысленно благодарю товарища за лестную деталь характеристики. В моей охоте на симпатичную «дичь» она пригодится.

Поздний вечер. Час назад небо окончательно утратило фиолетовый оттенок и зажгло крупные яркие звезды. Михаила сменил за штурвалом Игорь Фурцев, затем капитаном судна на четыре часа стал Георгий. Ну, а с наступлением темноты вахту принял я.

Девушек мы определили в носовую каюту — она просторная, имеет большую двуспальную кровать и отдельный санузел. Мы с Георгием выбрали кормовую капитанскую каюту. Жук с Фурцевым разместились в двухместной гостевой, где пара нешироких спальных мест расположена в два яруса.

С нижней жилой палубы из небольшой кают-компании доносятся голоса, смех, негромкая музыка. Парни прихватили вниз очередную бутылочку вискаря, лед и фрукты…

Со стороны может показаться, что пловцы из «Фрегата» бухают как добрые дяди. На самом деле это не так. Свою норму каждый из них прекрасно знает: чрезмерно увлеченных алкоголем во «Фрегате» не было, нет и никогда не будет. Тяжелая, сопряженная с постоянным риском работа боевого пловца требует отличного здоровья, столь же отличного психофизического состояния и здравого рассудка. Совмещать все это с большими дозами спиртного попросту невозможно.

Троица коллег развлекает Ингу. Марина поднялась ко мне в салон и сидит рядом, задумчиво созерцая безрадостную картину непроглядной южной ночи. В салоне тоже темно. И только цветной монитор, дисплей автопилота и дюжина вспомогательных приборов подсвечивают контуры ее красивого лица.

Мы уже вдоволь наговорились, а потому молчим, наслаждаясь относительной прохладой и спокойным морем, по которому «Миллениум» идет почти без качки — словно утюг по новой гладильной доске.

Молчим и думаем каждый о своем. Мне вспоминается Манила, от которой катер уносит нас все дальше и дальше на юго-восток. Вспоминается встревоженный голос Джиан, позвонившей вчера на рассвете, когда я ехал в такси в сторону причала.

— Женя, пожалуйста, пока не появляйся в нашем районе, — попросила она тихим печальным голосом. — Я очень хочу тебя увидеть, но…

Я сразу догадался о причинах, побудивших ее позвонить и обратиться ко мне с этой просьбой. Но на всякий случай спросил:

— Что «но»?

— Ночью к нам приходила полиция. Офицер спрашивал о тебе. Хорошо, что я вовремя удалила из журнала и списка контактов твой номер.

Я вздохнул:

— Что хотел офицер?

— Он интересовался твоим именем и спрашивал, где ты проживаешь. Я назвала другое имя, а адреса не знаю, так что обманывать не пришлось.

— Спасибо, Джи.

— Мы можем встречаться ближе к центру — там всегда много народу.

— Пока не получится, — вздохнув, признался я. — Мне придется на некоторое время покинуть столицу. Появились срочные дела.

Помолчав, она печально спросила:

— Ты вернешься?

— Обязательно.

— Пожалуйста, не уезжай насовсем.

— Не уеду. Мы еще увидимся. Даю слово…

Воспоминания о девушке внезапно наводят на одно странное открытие. «Катандуанес! — припоминаю название острова, прозвучавшее в ночном разговоре с Горчаковым. Этот же клочок суши был обозначен и на подаренной им карте в качестве конечной цели нашего путешествия. «Как же я мог забыть?! Ведь именно с этого острова лет пятнадцать назад переехала в Манилу семья Джиан. И именно о нем рассказывал за ужином ее отец Ампаро!..»

По сути, данное открытие не несло смысловой нагрузки и не представляло какой-либо ценности для организованной шефом поисковой операции. Так…обычное совпадение, которое лишний раз заставляет изумиться невероятному переплетению человеческих судеб. Когда-то на далеком острове родилась девочка по имени Джиан; позже там поселился одаренный профессор из России, пытавшийся спасти мир от смертельно опасного штамма. Несколько дней назад я познакомился с Джиан, а через несколько часов буду рядом с тем местом, где закончил свою жизнь профессор.

Вот такая удивительная цепочка событий…

Глава пятая

Филиппины; бухта близ города Вирак.

Настоящее время

Современный навигатор вывел «Миллениум» в назначенную точку под утро следующего дня. Отстояв на штурвале время своей вахты, я спал в кормовой каюте. Пробудиться ото сна заставила непривычная тишина: двигатели внезапно умолкли, послышался короткий всплеск от сброшенного якоря.

Осторожно поднявшись с постели, чтобы не разбудить Георгия, поднимаюсь наверх. Игорь Фурцев возвращается с бака.

— Прибыли, командир. Стоим на якоре, — бодро докладывает он. — За время перехода происшествий не случилось.

— Молодцом. Можешь отдыхать.

Выхожу на кокпит. Щурясь от яркого солнца, недавно поднявшегося над восточным горизонтом, осматриваю округу.

Наш катер покачивается на волнах в центре живописной бухты шириной миль шесть. По берегу центральной части бухты тянется населенный пункт — поселок или городишко. Чуть выше береговой линии и левее расположена взлетно-посадочная полоса аэропорта. На самом деле ее не видно, но я заметил только что взлетевший легкомоторный самолет. Помимо самолета замечаю в небе мириады мечущихся больших стрекоз и охотящихся за ними юрких черных ласточек.

Вернувшись в салон, включаю кофеварку и, пока готовится завтрак, склоняюсь над картой для уточнения места первого погружения. По словам Горчакова, «Белозерск» ожидал пловцов с профессором Иванцовым, затаившись на дне в шести милях к юго-востоку от городка Вирак. Приложив к карте линейку, отсчитываю расстояние, запоминаю точку. Переношу взгляд на экран навигатора… Сравниваю точку на карте с фактическим местом положения «Миллениума» по навигатору. Выходит, что мы находимся западнее на пару кабельтовых. Это нормально. Для начала разбужу своих орлов, потом позавтракаем, определим план работы на день и приготовим к погружению первую пару. А в последний момент подкорректируем место стоянки.

Полученное нами задание непростое, но, по крайней мере, безопасное — в здешних водах мы вряд ли повстречаем противодействие со стороны вероятного противника, а потому можно обойтись без оружия. На серьезные операции, где возможен непосредственный контакт с боевыми пловцами чужих флотов и разведок, мы прихватываем «адээсы» — автоматы специальные двухсредные в конфигурации для проведения подводных операций. АДС — мощная и надежная штука: под водой на небольших глубинах поражает цели на дистанции до двадцати пяти метров, на суше по кучности и мощности боя ничем не уступает армейским «калашам».

Кстати, рассматривая арендованное снаряжение, я заметил пару коробок с мощными пневматическими гарпунными ружьями. «Все правильно, — подумал я тогда. — Бойцов подводного спецназа мы тут не встретим, а вот голодных акул — запросто. Так что ружьишки пригодятся…»

За полчаса готовлю завтрак и поднимаю Георгия с Михаилом. Игорьку дозволяется после вахты немного отдохнуть, а девчонки могут спать хоть до обеда. Услуги Марины как специалиста по штаммам и вакцинам понадобятся лишь в том случае, если мы отыщем «Белозерск». Правда, где-то в подкорке ютится мыслишка «обкатать» ее на глубине в спокойной обстановке поиска подлодки. Как ни крути, а опыт — самый лучший учитель.

В восемь утра начинается настоящая работа. Решаю идти сам с надежным напарником Мишей Жуком, пока Игорь Фурцев — напарник Георгия — отдыхает. Опускаем с помощью гидропривода купальную платформу и приступаем к подготовке: переодеваемся в раздельные неопреновые костюмы, цепляем ребризеры, пристегиваем ножи, подгоняем ремни масок…

Георгий тем временем осматривает с помощью бинокля акваторию.

— Все спокойно, — докладывает он, занимая капитанское кресло.

Переместив катер на исходную точку, он бросает якорь и вновь появляется на платформе, чтобы проверить наше снаряжение. Особое внимание мой заместитель уделяет ребризерам: осматривает целостность дыхательных мешков, шлангов, легочного автомата, байпасных клапанов и автомата промывки дыхательной системы; контролирует давление в заправленных баллонах и наличие свежих регенеративных патронов. Мы терпеливо ждем окончания процедуры проверки снаряжения. Я не люблю красивых фраз, но от исправности и надежной работы всего вышеперечисленного зависит жизнь тех, кто идет на глубину.

Все в норме. В заключение он подает Михаилу пневматическое ружье, а мне — навигационно-поисковую панель, без которой подводный поиск рискует превратиться в бестолковое занятие.